Любимая наша (СИ) - Адлер Алекса

− Неужели ваши дела как-то связаны со мной? – изгибает иссиня-чёрную бровь дагрийка.

− Не поверю, что столь красивая женщина может недооценивать свою способность очаровывать, − усмехается Сэтору, смотря ей в глаза. Кладёт руку на обнажённую синюю коленку….

Меня сейчас стошнит.

Мотая головой, как безумная, не веря свои глазам, я делаю неуклюжий шаг назад, ещё один… нужно убраться отсюда… я не выдержу… как он может… как может. Ненавижу. Всех их ненавижу.

Но ровно в тот момент, когда меня дёргает прочь из этого кошмарного видения, Сэтору резко вскидывает голову, устремляя потрясённый взгляд прямо на меня. Изменившись в лице, вскакивает с кресла, будто собирается бежать ко мне…

И исчезает. Всё исчезает. Я увидела достаточно.

Резко очутившись в собственном теле, едва успеваю добежать до купален, где меня долго и мучительно рвёт. А потом ещё дольше трясёт от рыданий, когда я подобно животному тихонько вою от горя.

Но время проходит. Рыдания стихают. Высыхают слёзы. Сердце окончательно покрывается толстой ледяной коркой. И когда я возвращаюсь в спальню, то уже знаю, что буду делать.

Глава 19

Два с половиной месяца назад я входила в этот зал, чтобы заявить свои права на трон империи Аша-Ирон. В оглушительной тишине, под перекрёстными взглядами четырнадцати советников, один из которых в результате стал моей главной поддержкой и опорой, а потом и мужем… но в конце концов уничтожил остатки моего и без того израненного сердца.

Два с половиной месяца назад я жутко волновалась, храбрилась, готова была горы свернуть, чтобы вернуть своих Повелителей, а пока их нет, собиралась все силы бросить на то, чтобы они мною гордились.

Я их вернула. И сделала всё, что могла. Даже больше. А в благодарность узнала, что для любимых мужей я по-прежнему лишь бесправная вещь, которой к тому же попользовался другой.

Сегодня же я ступаю в зал Совета в сопровождении своих супругов императоров. В тёмно-синем платье и короне. Держась за их локти, как положено по этикету. Не останавливаясь взглядом ни на ком. Не чувствуя ничего. Чтобы сделать то, что многие посчитают страшной глупостью, но для меня это единственный способ спасти хотя бы частичку самой себя. Для сыновей.

Сегодня на центральном месте стоит целых три трона. Не только для императоров, но и для императрицы. Показуха для Совета. Чтобы продемонстрировать единство императорского союза, который так и не стал настоящей семьёй.

Поднявшись по ступенькам, отпускаю локти Са-оира и А-атона, и разворачиваюсь. Супруги делают то же самое по обе стороны от меня. И только теперь я окидываю равнодушным взглядом собравшихся. Скорее по привычке, чем по нужде.

Как и в тот, первый для меня раз, каждый со своего места, на нас смотрят тринадцать глав Высших Домов. Нет… четырнадцать. Сэтору тоже здесь. Вернулся, значит? Несмотря на угрозу ареста? Синяя его так быстро отпустила?

На миг наши взгляды встречаются. Он даже подаётся ко мне, в багряных глазах бушует буря чувств, но я безразлично переключаю своё внимание на остальных советников.

Всё те же лица, кроме одного. Вместо Аракеша Дом Чёрнных на-агаров представляет его старший сын и наследник ни-одо Са-ард. Чёрный настолько серьёзно ранен? Жаль…

− Приветствуем вас, высокочтимые советники, − за нас троих провозглашает А-атон.

И мы, практически синхронно, садимся, каждый на своё место. Демонстрация силы сегодня не нужна. Не для того собрались.

− Мы выполнили просьбу Совета и пригласили на сегодняшнее собрание нашу супругу, Лину, − продолжает А-атон. – Хотя по рекомендациям лекаря ей бы стоило отдыхать и набираться сил после тех колоссальных усилий, которые наша хрупкая императрица приложила для сохранения империи и нашего возвращения.

− Мы чтим право беременной женщины на отдых и восстановление. И безмерно ценим всё, что сделала императрица Лина для Аша-Ирон, − вступает первым, как ни странно, сам главный оппозиционер ри-одо Саэ-нор, льстиво кланяясь нам троим. – Но императоры должны понять причины нашего беспокойства. Слишком долго Совет не получал достоверной информации о здоровье и состоянии императрицы и будущих наследников империи. Кроме того нам требовалось убедиться, что слухи, которые появились в последнее время, не имеют под собой оснований.

Да, и посмотреть, не убита ли неверная императрица своими мужьями в порыве собственнической ревности.

− Кому как не вам знать цену тех слухов, которые вы сами же и распространили, ри-одо Саэ-нор? − холодно улыбаюсь я. И мне плевать на недовольство, вспышкой промелькнувшее в эмоциях моих сэ-аран. – Не надо смотреть на меня с таким праведным возмущением. Я знаю, что говорю. И знаю, кто и с какой целью столь старательно пытался опорочить моё имя. А вот вы, ри-одо, не знаете ничего. Раз уж я нахожусь сегодня здесь, высокочтимые советники, хочу внести ясность в некоторые интересующие вас моменты. Между мной и ри-одо Сэтору не было никакого преступного сговора. Так же как и любовной связи, в том значении, которое вы в эти слухи вкладываете.

− А в каком тогда было? – сужает глаза синеволосый сплетник, сразу выхватив суть моей оговорки. Как я и предполагала.

− В том, которое возможно только между супругами, чей союз одобрен и благословлён Абсолютом. Ри-одо Сэтору мой третий законный супруг, − оглушаю я всех собравшихся. И встаю с трона.

Зал взрывается потрясёнными и возмущёнными возгласами, вопросами, обвинениями.

− Тихо! – гаркает Са-оир, придавливая всех своей тёмной энергией и прекращая весь галдёж на корню.

Пытается схватить меня за запястье, но его рука наталкивается на щит, соскальзывая с невидимой преграды. Я больше не хочу, чтобы ко мне кто-либо прикасался.

– Мой Повелитель, я помню все ваши вчерашние доводы. И скажу то, что обещала, − уверяю тихо, оглянувшись на него. Смотрю уверенно, игнорируя огоньки гнева в чёрных глазах. – Разве не для этого вы меня сюда привезли сегодня? Не мешайте теперь, пожалуйста.

Скрипнув зубами, он отступает. Не желая устраивать публичную сцену. Что мне и требовалось. Я успею сказать то, что должна, пока они не потеряли терпения и не попытались заткнуть мне рот.

Да, я действительно многое услышала прошлым вечером про Сэтору. Мой тёмный супруг, не жалея красок и подробностей рассказал мне и про невесту, на которой будущий Глас очень хотел жениться, но ту привели к будущим императорам на отбор сэ-авин, и про наложницу самого Са-оира, которую жрец нагло соблазнил и завербовал. И про их обучение втроём у общего наставника боевых искусств, когда Сэтору завидовал братьям, их единству и успехам, и постоянно с ними соперничал из-за этого, используя порой довольно беспринципные методы. И про то, как по приказу Менетнаша он творил множество подлых и некрасивых вещей, в том числе незаконных, как лгал, интриговал, боролся за власть всеми доступными способами, и ещё много чего нехорошего, предназначенного для полной дискредитации красноволосого в моих глазах. Я бы впечатлилась, если бы смотрела на него через розовые очки.

Но после месяцев совместной работы, когда мне пришлось воочию наблюдать, каким жёстким и коварным может быть мой советник, и даже перенять от него некоторые методы, после того как он сам признался, что преступлений на его совести немало, после того как долгое время я видела в нём врага, ставшего союзником… в общем, глаза мне Са-оир не открыл. Они и так не были закрыты.

К тому же, уверена, про них с А-атоном тоже много чего подобного можно поведать. Ни одного из моих мужей нельзя назвать белым и пушистым. Даже А-атона несмотря на всю его холодную белизну.

Но сколько бы боли все трое мне не принесли, я не могу позволить им и дальше воевать друг с другом. Несмотря на моё решение.

Конечно же, ничего такого я Са-оиру не сказала. Лишь сделала убедительный вид, что согласна предстать перед Советом и дать показания против Сэтору, по делу его покушения на Менетнаша. Чтобы быть сегодня здесь. Моё убитое, лишённое жизни, замороженное состояние как нельзя лучше подошло, чтобы изобразить страдания из-за нелёгкого выбора.