Я, виконт и прочие чудовища (СИ) - Нина Новак
Я отцепила от себя ее руку.
– Что ты себе позволяешь, мерзкая ведьма. Не смей ко мне прикасаться!
– А ты осмелела. Думаешь, если этот дурак виконт тебя полапал, то уже и нос можешь задирать?
– Ты хотела его убить, – я пожала плечами. – Значит, не так-то он тебе и нужен.
– Было дело. А сейчас я хочу его вернуть. Так что, будь любезна, не мешайся под ногами. Думаю, ты получила уже достаточно его внимания и хватит с тебя. Тем более, у тебя есть жених. – Нинелль ехидно усмехнулась.
Я ничего ей не ответила и поднялась в свою комнату, но там уже металась няня.
– Что такое? – спросила я, – вы тоже видели эту фурию Нинелль?
– В доме Инквизитор! – возопила она. – Эта сумасшедшая притащила в дом Инквизитора!
Няня Милисент крайне редко впадала в панику и я удивленно округлила глаза. Она присела в кресло и уронила голову на кулак, став сразу похожей на какого-нибудь философа.
– Ваша тетка в истерике и месье Камилл приводит ее в чувство нашатырным спиртом.
Ну и дела. Я прошлась по комнате пару раз.
– И еще какие-то ведьмы с ними. Мало нам было неприятностей в лице кавалеров и этого мерзкого виконта, так еще и новая толпа чокнутых понаехала.
Мне стало еще тревожнее. Тучи сгустились над Маковым Уголком и впереди нас ждала гроза.
Няня стала качаться туда-сюда. Я знала, что нелюди недолюбливают Инквизиторов. Да и сама я их не любила, наша-то с Нинелль общая бабка была ведьмой .
– И Ботрел попросил всех собраться вечером в золотой гостиной, – продолжила рассказ няня. – Потому вам надобно переодеться, а то выглядите, как...
Няня осуждаюеще покачала головой и, сорвавшись с места, принялась деловито копаться в гардеробе.
– Где ж это видано, – бормотала она, – без корсета, платье криво зашнуровано, волосы в беспорядке. Хорошо папенька ваш так расстроен, что ничего вокруг себя не видит.
– Чего хочет Ботрел? – спросила я.
– Хочет сделать объявление. А Инквизитора того в кандалы заковал и запер. Вечером все выяснится.
Няня подошла ко мне и приложила розовое платье.
– Только вначале помойтесь. Опять от вас оборотнем этим брехливым несет.
– Нинелль хочет вернуть его.
– Ну и отдайте. Тоже мне сокровище. Сразу жить станет веселее, вот увидите. Я пойду принесу воды.
А я завалилась на постель и раскинула руки, как крылья. Вспомнила свои мечты в начале весны. Как было хорошо, как хотелось любви и свободы. И во что превратилась моя жизнь сейчас. Будущее пугало, так как я не видела в нем ни капли надежды на счастье.
Глава 21
Вечером мы с няней вошли в гостиную вместе. Ботрел стоял у окна с сияющим и задорным видом. Гладкие длинные волосы его рассыпались по плечам, а в кружевном жабо поблескивали бриллианты.
Отдельной группой на низкой кушетке расположились тетушка с кавалерами. Те пребывали в смятении и сильно волновались.
А поодаль, на стульях у стены сидели Нинелль с Инквизитором. Мы с нянечкой сразу на него уставились. Высокий, прямой, с мрачным бледным лицом, он производил гнетущее впечатление. На руках у него сверкали кандалы, сплетенные из огненных нитей. На диване я увидела папеньку и Рауля. Все были в сборе.
А у камина стояли еще две женщины. Одна – вся в черном и с серебряными волосами, а другая та самая старуха, Исидора. Она узнала меня и подмигнула, а у меня чуть сердце из груди не вырвалось от страха. Вот и еще один сбывшийся кошмар.
– Мадмуазель Шабо! Няня Милисент! Проходите! – радостно воскликнул Ботрел.
Сегодня королевское величие он сменил на благодушное радушие салонного аристократа, принимающего гостей.
Папенька кивнул нам, приглашая сесть рядом с ним на диван. И мы с няней, шустро перебежав гостиную, подсели к ним с Раулем.
Рауль взял мою руку и сжал, поддерживая. У меня защемило сердцо. Больше всего на свете мне хотелось остаться рядом с ним навсегда. Но Нинелль кинула на нас презрительный взгляд и что-то беззвучно прошипела. Может проклятье? Я показала ей язык.
Ботрел захлопал в ладоши и уселся в специально приготовленное кресло у камина. Ведьмы обступили его с двух сторон, как охрана, а у ног улеглись псы. Он осмотрел нас счастливым взглядом и начал речь. Весьма, любопытную, кстати. Я лично узнала в тот день немало нового.
– Признаюсь сразу. Я ждал этого момента много веков. Терпеливо ждал определенного стечения обстоятельств, встречи необходимых мне людей. Я вижу будущее, но не могу в него вмешиваться. Таким образом, единственное, что мне оставалось, это прибыть сюда в нужный момент, воспользовавшись любезностью короля. Я объясню каждому из вас его роль в моей игре. И даже приоткрою завесу тайны и поделюсь с вами некоторыми своими намерениями и планами. Сложнее всего было с Инквизитором. Его будущее казалось весьма неверным и показывало множество развилок. Но как видите он все таки здесь.
– Будь ты проклят, Ботрел. И ты и все темные богопротивные колдуны, – прохрипел Инквизитор.
Ботрел усмехнулся.
– А вы преподобный Кристоф, видимо, воплощение святости? Почему же тогда печать не повинуется вам? Разве инквизитора так легко вывести из строя?
Инквизитор дернулся, но кандалы обожгли его и он со стоном откинулся назад.
– Или же в ряды Инквизиции проник самозванец, не достойный печати? – Ботрел иронично поднял бровь. – Я слышал печать не повинуется Инквизитору, только если он сам – темный колдун.
Инквизитор снова дернулся и прокричал проклятия, но кандалы не пускали его к Ботрелу.
Рауль сильнее сжал мою руку.
– Мы с тобой обязаны выжить, – чуть слышно прошептал он. – Ты слышишь? Что бы не случилось, мы с тобой должны спастись.
Папенька посмотрел на него с удивлением и, кажется, наконец-то понял. И только еще больше сник. Бедный папенька. Наверняка он винил себя, а все мерзкие безобразия оказались запланированными Ботрелом заранее, аж в темные века.
Ботрел лучезарно улыбнулся.
– Так что можете считать, что Маковый Уголок стал эпицентром важнейших событий. Но раз Инквизитору так неймется, я сначала разъясню все ему... и кое-что напомню... так, чтобы освежить память. А то его преподобие странно забывчив,
