Мой совсем неласковый джинн (СИ) - Шагурова Евгения

“Хочу помочь”.

— Спасибо, не надо. Ты уже все сделал, — отозвалась хрипло, наскоро смахивая с глаз непрошенные слезы, так как и дальше спокойно терпеть свои мучения не осталось никаких сил.

“Вера, я виноват перед тобой. Позволь все исправить”.

— И как, интересно, ты собираешься это сделать? Снова размажешь меня по стенке?

“Крошка, пожалуйста. Просто ляг на диван и закрой глаза. Остальное предоставь мне”.

— Это «остальное» меня как раз и пугает, — честно призналась, но данные мне инструкции все же выполнила.

Не успела расслабиться, как ощутила, что больше не одна. Но прежде, чем смогла возмутиться на тему того, насколько беспардонно мужчина навис сверху и придавил меня собой к дивану, сделать это оказалось уже нечем. Рот мне тут же закрыли поцелуем. Да таким настойчивым, что даже отбиться от столь сильного напора получилось далеко не сразу.

— А ну пусти, скотина! Слезь с меня немедленно. Видеть тебя больше не хочу! И руки убери, — кричала, совершенно позабыв про головную боль и, что было сил, мутузя кулаками по мужской груди.

— Вот упрямая, — недовольно пробурчал джинн, прежде чем перехватить меня за запястья и, резко отстранившись, потянуть за собой, предлагая нам обоим принять вертикальное положение.

Мгновение и это уже не Джи нависал надо мной, а я сидела на нем. Дальше, по мере того, как диван под нами принялся стремительно исчезать, мужчина начал становиться все более видимым. Правда, по-прежнему предстал передо мной лишь чёрной фигурой, на которой, как не старалась, даже черт лица толком рассмотреть не смогла. Зато все остальное, включая одежду, было хорошо видно. Плотно обтягивающая грудь и руки черная футболка, такого же цвета брюки из какой-то плотной ткани. Интересно, учитывая довольно крупную комплекцию мужчины, какой у него размер? Стоп! О чем я вообще? Ведь его формы вполне могут быть результатом иллюзии и моего больного воображения.

— Теперь ты позволишь помочь? — насмешливо поинтересовался джинн, от которого явно не укрылся мой искренний интерес к его персоне.

— Ненавижу тебя, — зло прищурившись, выдала я, когда, стоило ему, так и не дождавшись ответа на свой последний вопрос, отпустить меня.

— Наслышан.

— Зачем ты это сделал? — воскликнула, снова ударив мужчину по груди.

Правда уже не так сильно, а скорее из-за обиды, нежели желания причинить ему боль.

— А ты?

— Хотела позлить тебя, — призналась, не колеблясь ни секунды.

— И у тебя отлично получилось.

— Вот только это ещё не повод так надо мной издеваться.

— Согласен. Прости. Теперь я могу заняться твоим лечением?

— И в чем оно заключается? — с подозрением поинтересовалась я.

— Просто перестань ненадолго злиться и доверься мне, хорошо?

— Легко сказать. Особенно после того, что ты…м-м-м, — произнесла, как уже в следующее мгновение, не удержалась и замычала от удовольствия. А все потому, что Джи коснулся моих волос и, зарывшись в них пальцами, начал мягко и ненавязчиво массировать круговыми движениями кожу головы. Он медленно подбирался к тому месту, которое доставляло мне больше всего дискомфорта — затылку. Боль постепенно стала сходить на нет. Ощутив облегчение, расслабленно уткнулась лбом мужчине в плечо и, прикрыв глаза, принялась тихо наслаждаться тем, что он делал.

— Лучше? — тихо поинтересовался Джи.

— Намного, — ответила, кажется, только сейчас в полной мере осознав, какое же это блаженство, когда у тебя ничего не болит.

— Хорошо, — довольно заключил собеседник, и не думая останавливаться на достигнутом.

— И что теперь? — спросила, когда мужские ладони плавно переместились мне на плечи и спину, в то время как массажные движения сменились на простые, поглаживающие.

Сама же я, в какой-то момент обнаружив, что прильнула к джинну всем телом, боялась даже пошевелиться, дабы не нарушить неожиданно образовавшейся между нами идиллии. Ведь это чуть ли не единственный раз, когда Джи не пытался меня домогаться. Просто касался, медленно водя рукой вверх-вниз по позвоночнику и не делая при этом никаких даже крошечных намеков на то, чтобы позволить себе больше. И раз такое дело, было бы совсем не плохо задать несколько давно волновавших меня вопросов. А если очень повезёт, то может даже получить ответы на них.

— А чего бы тебе хотелось? — словно услышав в этот момент мои мысли, в привычной для себя чуть насмешливой манере отозвался Джи.

— Чтобы ты кое-что мне пояснил.

— Ладно, давай попробуем, — все так же задорно раздалось в ответ. — Что на этот раз хочешь знать?

— Откуда тебе столько обо мне известно? — вспомнив наш крайне содержательный диалог в курилке, поинтересовалась я, одновременно снова садясь ровно, чтобы заглянуть собеседнику в лицо. И пусть я не могла его разглядеть, мне было важно знать, что мужчина здесь, со мной, а не где-то далеко, в своих мыслях.

— Ты помнишь наш первый поцелуй? — после небольшой паузы с осторожностью спросил Джи.

— Ещё бы. Ведь я тогда в очередной раз чуть было не задохнулась.

— Все из-за укрепления связи между нами. Именно во время этого процесса мне и удалось узнать, какая ты. Что любишь, чем занимаешься, чего боишься и главное, о чем мечтаешь.

— Это делается единожды? — тут же поспешила полюбопытствовать я.

— В идеале да. Но из-за того, что в первую нашу совместную ночь большая часть моих сил ушла на твоё исцеление, завершить начатое мне так и не удалось.

— Ты про секс, во время которого меня накрыло и придушило то чёрное нечто? — решила на всякий случай уточнить я.

— Да, — подтвердил джинн, тем самым моментально отбив у меня всякое желание и дальше развивать эту тему.

Все же воспоминания о пережитом тогда едва ли можно было назвать приятными. То был натуральный кошмар. И пусть он случился только во сне, я вряд ли скоро его забуду. А может быть еще и парой-тройкой новых страхов из-за него разживусь. Если уже этого не сделала.

— Что случилось с моими предшественницами? — поинтересовалась, решив не медлить с очередным моментом, который было бы очень неплохо прояснить, пока еще не слишком поздно. — И что теперь будет с нами?

— Ничего. Однажды утром ты просто проснешься и даже не вспомнишь обо мне. А единственное, чего будешь хотеть, это поскорее избавиться от своего ежедневника. Отнесешь его на блошиный рынок и продолжить наслаждаться жизнью, как будто меня в ней никогда не было.

От такого ответа мне сразу сделалось не по себе. Видимо, эгоизм включился. Не вспомню ничего, что между нами было? Навсегда потеряю своего джинна, собственноручно отправив его на барахолку? И для чего? Чтобы какая-нибудь другая девушка, к которой он попадёт, наслаждалась его обществом? Как же так? Почему? Зачем? Не-е-е, так не пойдет! Не хочу! Он мой и только! Никому не отдам! Правду говорят, пока имеешь — не ценишь, а потерявши — плачешь. Я этого не допущу. Тем более, что Джи только-только начал мне нравится.

— О чем задумалась? — прервал мои раздумья мужчина.

— И как скоро это случится? — проигнорировав его вопрос, спросила я.

— Не могу сказать.

— Почему?

— Потому что от меня это не зависит.

— Тогда от кого зависит? Я хочу с ним поговорить.

— Не советую.

— Почему?

— Потому что в этом случае для тебя все плохо кончится.

— Почему?

— И в кого ты только такая почемучка? — наигранно весело отозвался мужчина, явно стараясь сменить тему разговора.

Вот только со мной этот номер не пройдёт.

— Джи, пожалуйста.

— Так, моя очередь, — поняв, что его уловка не удалась и снова сделавшись предельно серьёзным, произнес собеседник. — Почему это для тебя так важно?

— Да потому что я не хочу о тебе забывать!

Ну вот я и призналась. Оказывается, это не так и сложно. А потому все остальное выдала ещё увереннее.

— И отдавать тебя тоже никому не собираюсь. Ты мой. Да, и между прочим, исполнил ещё далеко не все желания. Сам же говорил, у меня в голове их столько, что тебе надолго хватит. Так что можешь приступать. А на свой блохастый рынок ещё успеешь.