В погоне за мечтой (СИ) - Александра Скиф
— Угощайся! — он протянул мне тарелку с овощами и стейком.
От них исходил такой аромат, что у меня потекли слюнки, и я тут же накинулась на еду. Она была восхитительна! Вот уж никогда бы не подумала, что в Армии умеют так готовить!
— Освальд, — обратилась я к парню, который сидел слева от меня. Стоило мне произнести его имя, как он смутился, и у него покраснели щеки. Что это с ним? — Ты потрясающе готовишь!
Гвардеец покраснел еще сильнее, а вот Алекс рассмеялся, и как ни странно, его веселье подхватили еще несколько драконов. Я растеряно посмотрела на них, не понимая, что не так, и что их так развеселило.
— Это не Освальд готовил, — прояснил для меня рыжий Фестер. — Боюсь, его стряпню мы бы на этот раз не переварили. Эти шедевры приготовила милая Нэнси, когда увидела, чем нам придется ужинать, и сжалилась над нашими желудками.
Я поймала смущенный взгляд Нэнси и послала ей благодарную улыбку. Надо же моя няня оказывается еще и повар. Дома во дворце ей не приходилось готовить, этим занимались специально обученные слуги, а у Нэнси, оказывается, были такие таланты, о которых никто даже не догадывался.
— От меня здесь все равно никакого толку, поэтому если могу хоть в чем-то пригодиться, буду рада, — смущено проговорила Нэнси.
— Теперь нам точно не грозит смерть от отравления, — весело произнес Фестер, уплетая кулинарные шедевры моей няни.
Я не знаю, как готовят гвардейцы, но лично в своих способностях я сильно сомневалась. За пятнадцать лет жизни, я ни разу даже чай сама не приготовила. Если ребята такие же «кулинары» как я, то смерть от отравления может стать куда реальней, чем от меча отступника.
Пока я обдумывала все это, к нам присоединились Эдвин и Уолтер. Гвардейцы тут же передали им тарелки с едой, и, попробовав стейк, глаза командира отряда номер десять стали как блюдца.
— Неужели Освальд научился готовить? — с сомнением спросил он, окинув парня внимательным взглядом.
Гвардейцы напряжено переглянулись, и снова за всех сказал зеленоглазый Фестер:
— Нет, сэр, это приготовила Нэнси.
Эдвин посмотрел на мою няню, а та от внимания командира смутилась пуще прежнего, и покраснела.
— Что-то я не помню, чтобы разрешал посторонним находиться на кухне? — раздраженно сказал он, хмуро разглядывая мою няню.
Нэнси стала красной как рак, и, судя по ее виду, была готова провалиться сквозь землю. А, собственно, что такого она сделала? Приготовила нам всем вкусный ужин? Наш командир совсем уже помешался на тотальной дисциплине и контроле?
— Эд, уверен, она просто хотела помочь, — заступился за Нэнси Уолтер.
— Я хочу хоть в чем-то быть полезной… — тихо сказала драконица, потупив взор.
Все гвардейцы притихли в ожидании вердикта своего командира. Все взоры были устремлены на него. Причем крайне умоляющие взоры. Если он сейчас скажет, что не против помощи Нэнси, то это для всех будет небывалым облегчением, а если включит режим «тирана», то вариант «умереть от отравления» станет куда ближе, чем нам всем кажется.
— Ладно, — сжалился командир. — Я не против, пусть Нэнси помогает на кухне, может, хоть питаться станем нормально.
Все вздохнули с облегчением и принялись обсуждать радостную новость. Через некоторое время мое внимание привлекли ребята, сидящие напротив, которые оживленно о чем-то перешептывались и передавали из рук в руки газету. Я несколько раз услышала свое имя, а затем имя Адриана и напряглась.
Алекс заметил, как я нахмурилась, и проследил за моим взглядом.
— Покажи, Ирвин, что это за газета, которую вы обсуждаете в тайне ото всех? — спросил мой друг.
Гвардеец — брюнет кинул на меня опасливый взгляд и спрятал газету.
— Ничего интересного, просто сплетни, — поспешно сказал он.
— Дай посмотреть? — требовательно попросил Алекс. Я раньше не слышала в его голосе таких властных нот, но сейчас они проскользнули, и я невольно удивилась. Мой друг всегда был мягким, и никогда ничего не требовал, а тут такой напор.
Но самое странное, что спорить с ним никто не стал, и Ирвин нехотя передал газету. Я заметила, что сейчас все взгляды устремились на меня и Алекса. Как пару минут назад все в ожидании смотрели на своего командира, так и сейчас все в ожидании чего-то смотрели на меня и моего друга. Тот показал мне газету, которой оказался «Столичный вестник», главная пресса Цефея. На первой полосе была моя фотография, я стояла на коленях перед кронпринцем империи Альдерамин. Журналисты засняли тот момент, когда я поддалась любовной привязки и одержимая ею произносила ритуальные слова. Сердце сдавило, стоило увидеть на фото Адриана. Мое тело еще не отошло от физической боли после ожогов, но сердце все равно сковало, как в тиски, и боль стала в разы сильнее, чем от самой сильной пытки Уолтера. Я до крови прикусила губу, чтобы не закричать. Алекс попытался вырвать у меня газету, но я не дала, мой взор был прикован к Адриана, который высокомерно смотрел на меня, стоящую перед ним на коленях. Я выглядела, как нищенка, молящая о подати. Стало мерзко и обидно. Я словно снова оказалась в бальном зале, где на глазах у всего высшего света заявила о своей любовной привязки и попросила любимого проверить мои слова на «Сердце дракона». Глаза защипало от слез, но я сдержалась.
Я знала, что мое унижение не осталось без внимания, но не ожидала, что украшу первую полосу популярного издательства. Алекс
