Попаданка для пленного змея. Ненталь (СИ) - Сапфир Ясмина

Было в этом что-то неестественное. Совершенно неестественное для Ненталя. Он с каждым днем все больше раскрывался нари, показывал всего себя, без утайки. Проблемы, пунктики, желания тела и сердца. Свою уязвимость рядом с ней и то, как он в ней нуждался… А Ада… она вдруг выставила броню. Очевидную и ужасно стойкую к любой попытке ее разбить.

И самое странное — Ненталь ничего плохого не делал. Или Ада боялась привязаться к узнику, чья судьба еще до конца не решена? К тому, кто может в любой момент оказаться в более худшем положении? Или вовсе — погибнуть?

Это объяснение подошло Ненталю. А, возможно, он просто не хотел никакого другого. Не хотел думать, что нари остро жалеет об их близости и не хочет себе такого мужчину. Оборотня, со змеиным хвостом. Это для обитателей измерения Ненталя — наги — один из высших, привилегированных, мощнейших видов оборотней.

Те, кому когда-то поклонялись даже другие виды двусуших: от медведей до лис. И те, с кем немногие могли конкурировать. Их ненавидели, обожали, им преклонялись…

Их власть была очевидной даже на нейтральной территории — в Академии магии. Наги всегда оставались чем-то вроде учредителей этого учебного заведения. Ни вельмеры, ни сельвенты, ни трегорны — ледяные драконы, властелины полюсов, ни тем более — волки или медведи. Именно наги!

А для Ады…землянки, попаданки… Вполне возможно, наг — просто чудовище. Странная неведомая зверушка, если подумать здраво и рационально. И секс с ним — невероятная, неповторимая, ни с чем не сравнимая экзотика. Но не более.

От этих мыслей у Ненталя портилось настроение и ему все сильнее хотелось доказать ей, продемонстрировать, что он ничем не хуже человека! Может и лучше! Стоит лишь приглядеться!

Ада присматривалась. Когда кормила сверлила внимательным, цепким взглядом. Когда они разговаривали изучала: оценивала каждое выражение лица, движение, слово.

Она исследовала его непрерывно.

Ненталь видел в этом и плюсы, и минусы. Исследуешь то, что тебе интересно. То, к чему неуклонно тянется внимание. Но одновременно и то, что чуждо. То, что нужно понять, чтобы не пострадать, не получить нежелательных, опасных сюрпризов.

Ненталь хотел бы стать для землянки загадкой, которую Ада пожелает разгадывать многие годы, многие десятилетия счастливой совместной жизни. Но только не объектом изучения, от которого держатся подальше. Который с любопытством разглядывают в витрине сложного микроскопа или за толстыми стеклами музея. Но непременно предпринимают все средства защиты. Перчатки, специальные очки, маски…

Впрочем, вскоре Ненталь потерял нить этих мыслей. Потому что близость Ады лишала его ясности в голове и четкости рассуждений. Зато она дарила такую необходимую сейчас веру в себя, в свои силы и жажду борьбы. Он жаждал драться, освободиться… ради нее. Ради своей нари.

Чтобы дать ей то, чего сейчас дать не мог. Доказать, что никакой он не монстр, а существо, которое может сделать Аду счастливой. Дать все, чего она только захочет. Что он оборотень, который скорее себе на хвост наступит, чем обидит нари.

— Картошку же можно есть руками! — хихикала Ада, глядя как Ненталь поддевает упрямо убегающие от него куски клубней пластиковой вилкой.

Это ж надо изобрести такое! Временная посуда. Или как там она сказала? Одноразовая?

— Почему эта вилка мягче еды? В чем тут прокол? Или прикол? Как вы там говорите, земляне? — удивился наг, когда несколько зубьев прибора сломались в куске курицы. Вполне, кстати прожаренной. Нари вкусно готовила и явно старалась. Или Ненталю опять хотелось так думать? Считать, что она старалась именно для него? А не просто отличный кулинар, для которого сварганить что-то на скорую руку означает создать очередной шедевр вкуса.

Да, хотелось.

И хотя Ненталь прежде презирал тех, кто обманывается или тешит себя иллюзиями, сейчас он не видел в этом совсем ничего плохого. Иначе взглянул на ситуацию.

Понял, что порой лучше тешить себя иллюзиями, чем терзать душу сомнениями.

Сейчас, когда время освобождения близко, сомнения нужно отложить на потом. Действовать. А не рефлексировать. Переживать и страдать можно после. Если… появится повод.

Ненталь покосился на Аду. Та хихикнула, и как-то немного расслабилась.

— Что? — уточнил наг, любуясь на ее лучистую, ясную улыбку, которая буквально освещала лицо нари, делая его чуть более детским и намного более счастливым.

— Ты и эти приборы… не знаю… Император с одноразовыми пластиковыми вилками и ножами… Извини… Но это настолько забавно…

— Смешно тебе? — хмыкнул Ненталь, крутя в руке бесполезный уже кусок пластика. — Посмотри, как я буду плеваться зубьями. Вот где потеха!

И Ненталь беззастенчиво принялся откусывать курицу, извлекая изо рта остатки прибора.

Ада расхохоталась.

Следующим гвоздем шоу «Император Гардавии против пластиковых приборов с посудой» стала сцена с пластиковым ножом. Наг пытался порезать им курицу. Прибор вывернулся и треснул. Правда, «лезвие» осталось, лишь отвалилась ручка.

Ненталь покосился на нари.

— Я тут подумал, это ж отличное оружие в бою!

— Думаешь от удара пластиковым прибором враги умрут? — удивилась Ада.

— Однозначно! От смеха!

— А наги едят змей? Ну как блюдо? — ее ерничеству сегодня не было предела, но Ненталю нравилось. Век бы сидел тут.

В пещере. С пластиковыми приборами, половина которых застряла в мясе, а вторая — осталась в картошке. С тарелками, которые прогибались под кушаньями и грозили развалиться на части в любую минуту. На полу, скрутив хвост в кольца и общаясь с нари.

Стелла говорила: «С милым рай и в шалаше» или типа такого.

Да уж. Знают земляне толк в любви. Хотя название «одноразовые приборы», похоже, означает не приборы на одну трапезу, а — лишь на одну попытку использования.

— Наги не едят змей. Но не потому, что они — наги. Просто это не наше блюдо.

— Значит не из цеховой солидарности…

Ада подмигнула и Ненталь усмехнулся. Кто бы мог подумать, что ему понравятся шутки над его же собственной звериной ипостасью. Однако.

Еще одно открытие и придется признать, что император, которому миновала не одна тысяча лет, мало что повидал в жизни.

К слову, картошку он ел тоже впервые. Но она напоминала тьколу — крахмалистый овощ Гардавии.

— Нет. Мы вообще крайне несолидарные оборотни.

— И получается, в обществе нагов фраза «задушить в объятиях» приобретает совсем не эротический смысл? — продолжала Ада вставлять шпильки Ненталю.

— Кхм… В обществе нагов любая фраза приобретает эротический смысл, если ее говорит та, которую мы хотим.

— Даже фраза: пошел нафиг?

— Эта особенно! Мы не знаем, что значит «нафиг» и можем быстро восполнить пробел в информации богатым воображением оборотня…

— А курицу вы едите?

— Да… Когда попаданки с Земли ее нам приносят.

Ада опять хихикнула.

— В Гардавии нет куриц? Ого! Я думала у вас, как в Греции… есть все!

— У нас лучше, чем в Греции! У нас есть все лучшее!

Нари очень понравился словесный кульбит нага. Она кивнула: мол, оценила и восхитилась. Сложила остатки пиршества в пакеты, погрузила их в пространственный карман и тут Ненталь почуял приближение.

Наг не думал — действовал. Закинул нари в ближайший зевв и лишь потом, успокаивая сердцебиение понял, что промахнулся. Ада полетела во дворец Эманора.

На инстинктах, Ненталь словно бы поручил нари тому, кому доверял больше всех на свете. Кому без сомнений подставил бы спину. Брату.

Но медленно погружая себя в транс, бывший адельтах Гардавии корил себя за то, что инстинкты сработали раньше, чем рассудок.

Нари не могла пройти во дворец дель Марх. Его защищала специальная магия. Она пропускала исключительно тех, кого разрешил пропускать владелец. Аду Эманор пока что не знал, и она определенно не была в этом списке.

В прошлый раз землянка пробилась в замок Эманора благодаря совмещенной с Альвой магии и энергии. Но получится ли у нее снова? Не факт, совершенно не факт! Альва вполне может оказаться недоступной.