Три жизни Тани (СИ) - Елисеева Валентина

- Так, ребята раздобыли нужную мне схему охранной сигнализации - местные полицейские помогли, их агенты уверяют, что схема самая точная и последняя. Сведения, что отчим Люкиэля был любовником его матери еще при жизни отца, подтвердились. Хм-ммм... личные мотивы для убийства прежнего лорда? Никак не связанные с теми преступлениями, что творятся в стране? Главный злодей спрятался не во дворце, а я иду по ложному следу? Или главным злодеем был отец Люка, потом он раскаялся в содеянном и совершил самоубийство? Последняя версия настолько очевидна и преподносится на блюдечке, что в неё не верится: слишком хитроумен злодей, слишком широк его размах...

Так, перед заездом все гонщики сидят в своих доках у гравикортов в ожидании сигнала на старт, затем перед их машинами открываются ворота и они выскакивают на трек. Дальше всё происходит на глазах у зрителей и при полностью отсутствующей возможности влиять на ситуацию извне, так что если было совершенно преступление, то оно было совершено до старта. Что же это могло быть, раз система магических стражей не среагировала? Либо нечто, не связанное с магией вообще, либо что-то совершенно законное с точки зрения магии... и почему-то не оставившее следов, которые нашла бы экспертиза.

Официальные данные о посетителях доков отсутствуют: они хранились в тех базах данных, что исчезли после повреждения технического центра, после того, как гравикорт протаранил его стену и разгромил блок хранения информации... Почему нет дублирующих баз данных? Как раз перед заездом были приняты новые правила, ограничивающие «засорение сетей информационным мусором»... Удобно, однако, использовать в своих целях законотворчество, когда ты - один из тех, кто эти законы разрабатывает и принимает. Так, сведения о посетителях доков при первом расследовании не собирались: местные полицейские не посчитали нужным их собирать. Сейчас, спустя два с лишним года, свидетели многое успели позабыть, но кое-что ребятам удалось узнать. Правда, немногое: перед заездом к гонщикам заходят их друзья и близкие люди, желают им удачи и поддерживают перед соревнованиями, и в тот раз всё было так же. К лорду в док заходили его жена, его брат, сестра, сын и дочь, давний друг, ставший впоследствии отчимом Люка, возможно, что кто-то еще, но свидетели затрудняются вспомнить. В какой последовательности эти посетители приходили и уходили никто не помнит, собственно, самое главное в показаниях свидетелей - в тот день не происходило ничего необычного.

Тьерр оторвался от отчётов и глянул в умные влажные глаза сидящей рядом собаки:

- Ты понимаешь, что это значит, Мия?

Уши собаки дёрнулись, услышав своё имя, а Тьерр продолжил рассуждать:

- Это значит, что убийцу прежнего лорда следует искать среди ближнего круга! Если бы в док к правителю страны зашёл бы кто-то неожиданный или неизвестный, то это точно запомнилось бы всем: странности, в отличие от обыденностей, запоминаются людьми очень хорошо и надолго. Надо будет внимательно изучить запись заезда, что-то мои ребята в ней проглядели... Удачно, что шла прямая трансляция гонок, и видео сохранялось не только в техническом центре трека.

Погладив собаку, Тьерр перешёл к ответу на свой запрос, касающийся именно Мии. Часть элитных собак, проданных Набарром на последней ярмарке, первые дни вели себя вяло, команд слушались плохо, но через несколько дней приходили в себя и показывали прекрасную выучку. Примечательно, что именно с этого момента хозяева прекращали держать их в своих покоях, переселяя в псарни к прочим питомцам. На вопрос, не казалось ли родным и прислуге, что увлечение лордов своими новыми собачками чересчур сильно, ответ пришёл положительный. Тьерр нахмурился и задумчиво постучал пальцами по колену. Родословная Мии не содержала никаких подозрительных нюансов, но...

- Что-то тут нечисто, - пробормотал Тьерр и склонился к собачьей морде: - Мия, загадка моя неразрешимая, что с тобой не так?

В ответ он получил тоскливый взгляд. По-настоящему, по-человечески тоскливый.

Из леса Таня вернулась с ворохом самых разнообразных мыслей и предположений, а с учётом того, что она крайне мало знала о всекосмической реальности, то некоторые её предположения были совсем уж фантастическими. Тренировки с Тьерром продолжились, как и раньше, он по-прежнему регулярно доводил её до изнеможения и желания куснуть его как следует, но хотя бы не заставлял её убивать зверей, реагируя на возвращавшихся живыми кроликов лишь широкими усмешками. Собственно, Тьерр начал тренировать её исключительно на розыск и преследование добычи. Отныне Тане полагалось громко лаять при виде дичи и стараться развернуть её и гнать на охотников, а вот право последнего удара уступать другим.

У Тани настолько удачно получалось ходить по следу лисиц, отловленных для тренировок, и кроликов, выращиваемых специально для дрессировки собак, что Тьерр несколько раз взял её с собой на настоящую охоту в лес. В лесу она вместе со всей сворой бегала за лисами, зайцами и дикими кроликами (бывшими намного шустрее и крупнее своих домашних собратьев), и в один прекрасный день Тьерр похвастался её успехами перед Люком, когда они в сопровождении свиты прогуливались у реки.

- Рад, что ты перестал считать мою умницу и красавицу бесполезным украшением дворца. И не думай, что я не ценю твои усилия в деле её дрессировки: я выпишу тебе премию за успехи Мии!

- Может, вы нам продемонстрируете что-нибудь их того, чему научилась у вас любимица моего брата? - попросила сестра Люка.

Тьерр согласился, и вначале всё шло хорошо. Таня сидела, лежала, подавала голос и лапу, отыскивала на лугу заброшенные далеко-далеко предметы, а затем - спрятавшегося в кустах племянника Люка. Она даже нашла золотое колечко, которое сгоряча кинула в высокую траву заливного луга двоюродная сестрёнка Люка, которую не успели остановить родители и объяснить, что собачьи возможности не безграничны. Люк был в полном восторге и пообещал, что премия у Тьерра будет ошеломительного размера.

Так и закончилась бы прогулка вполне благополучно, если бы у самой реки из густых зарослей не вышел тёмно-коричневый в черную полоску поросёнок - детёныш дикого кабана. Этого поросёнка приметил глазастый племянник Люка, и вся компания, включая придворных свиты, дружно принялась науськивать Таню на зверька.

- Она не обучена хватке, только выслеживанию и гону, - возражал Тьерр, удерживая Таню рядом с собой.

- Тогда пусть гонит его в нашу сторону, а я его подстрелю, когда он подбежит ближе, -лёгкое оружие всегда при мне, - предложил Люк.

Тьерр указал Тане на поросенка и дал соответствующую команду.

До берега реки было метров триста, и Таня понеслась стрелой, огибая полосатого детеныша и заходя с другой стороны, чтобы гнать его в сторону наблюдающих за ней людей и эльфов. Эта часть охоты ей нравилась, она по-прежнему наслаждалась каждым движением своего нового сильного тела, не привыкнув еще воспринимать чудо движения как должное. Она стелилась над землей, чувствуя ласкающие прикосновения мягкой травы, вдыхая влажный запах реки, нежась в пригревающих лучах солнца. Она два года и не мечтала, что ей еще будет доступно это счастье - счастье свободно гулять у реки на собственных ногах. И пусть вместо ног у неё лапы, но жизнь её в собачьем теле была полноценнее, тем в парализованном человеческом, и уж точно радостней.

«Я - хищник! Вольный и счастливый! Если через год Люк вздумает запереть меня в вольере

- убегу в лес и буду жить охотой, - рассуждала Таня на бегу, не забывая громко лаять для устрашения дичи и придания ей прыти в сторону охотников. - Мне надо питать благодарность к Тьерру, что выучил меня выслеживать зверей и птиц, с голоду не пропаду: голод задавит моё отвращение к кровопролитию и я стану грозой леса!»

Детёныш кабана услышал звуки преследования и бодренько потрусил прочь от Тани в верном направлении.

«Я - зверь, и это не так уж плохо. Я - хищный зверь, и это ещё лучше», - горделиво думала Таня, нагоняя детёныша.