Насмешка (СИ) - Цыпленкова Юлия

— Дорогая супруга, — позвал он.

Полог отдернули, и лассу предстала Лиаль, углубившаяся в чтение и не обращавшая на него внимания, после взгляд наместника переместился вглубь возка на притихшую в углу фигурку служанки. Ренваль поджал губы, снова остановил взгляд на супруге, подыскивая, о чем бы заговорить с ней.

— Не мерзните ли вы, Лиаль?

Он знал, что не мерзнет, жаровня грела исправно, а на лаиссе был надет теплый плащ, к тому же ноги ее укрывало одеяло.

— Лиа, — немного раздраженно повторно позвал наместник. — Ответьте супругу.

— Когда появится супруг, тогда и отвечу, — не отрывая глаз от книги, ответила благородная лаисса. — Прикройте полог, ласс Ренваль, вы пускаете в возок холодный воздух.

— Не опасаешься, что однажды твоя дерзость обернется против тебя? — прищурившись, спросил наместник.

Лаисса Ренваль оставила мужчину без ответа. Помянув Нечистого, Ренваль вернулся в головную часть отряда. Да, он сам был виноват в том, что сейчас происходило. Да, он не должен был наказывать супругу за ее замкнутость и нежелание принять его условия. По крайней мере, не так, как это сделал Ландар в порыве очередной вспышки подозрительности и гнева.

Все началось еще в замке, когда лаисса собиралась в дорогу. Наместник следил за тем, как она повязывает тесемки теплого плаща, потер в задумчивости подбородок и потребовал:

— Наденьте вуаль, Лиа.

— К чему? — удивилась девушка. — Большую часть пути я просижу в возке, а капюшон способен скрыть мое лицо, ежели вы опасаетесь, что кто-то будет рассматривать меня. — Последнее прозвучало чуть насмешливо, задев ласса Ренваля.

— Я не хочу, чтобы даже часть вашего лица была заметна, — отчеканил он.

— Думаете, кто-то увлечется моим подбородком? Или же мои губы вскружат голову случайному встречному? — изящные дуги бровей Лиаль взметнулись вверх. — Оставьте свои опасения, дорогой супруг. Вы всем доходчиво объяснили на утро после нашей свадьбы, кто ваша жена. В мою сторону разве что плюнут.

— Вот именно, — желчно произнес Ландар. — Моя жена распутница, не сумевшая сохранить своей чести для мужа. Шлюха остается безликой, Лиаль. Наденьте вуаль.

Ее пылающий ненавистью взгляд Ренваль предпочел не видеть, сбежав из покоев прежде, чем лаисса нашлась, что ответить. И гневный вскрик:

— Вы отвратительный мерзавец! — несся уже в закрытую дверь.

Сбегая вниз по лестнице, Ландар спрашивал себя, зачем сейчас оскорбил супругу? Ответ был прост, ее насмешки приводили благородного ласса в бешенство. «Ты не будешь властвовать надо мной», — подумал он в который уже раз. Та вспышка, когда он целовал ее в коридоре, наутро после ночного скандала, напугала наместника. Дав себе зарок много лет назад — не подпускать никого к своему сердцу, Ландар сумел сдержать, и собирался ему следовать и впредь. Потому, унижая жену в чужих и своих глазах, он преследовал только одну цель — не заболеть снова.

Более того, Ренваль хотел стереть с лица земли бойку и скорую на ответ Лиаль Магинбьорн. Лаисса Лиаль Ренваль должна была стать тихой и безответной тенью. Сломанные игрушки не вызывают интереса. Они никому не нужны, даже своему хозяину. Как только супруга лишится лоска своей живости, ее муж лишится интереса к ней. Когда из глаз благородной лаиссы исчезнет блеск и все те чувства, которые переполняют ее, когда там останется лишь слепая покорность и равнодушие, тогда он воспользуется своим правом мужа, не ища наслаждения, лишь исполнит обязанность для зачатия наследника. Пока же лаисса будет артачиться, супруг будет ломать ее словом и делом.

На мгновение Ренваля ослепила мысль, что он мстит невиновной, что наказывает ее за то, что случилось когда-то, когда Лиаль была еще младенцем. А вместе с ней наказывает и себя за ту страсть, что все еще приносила боль и отчаяние потому, что даже спустя столько лет, он все еще помнил о другой лаиссе Ренваль, по-настоящему любимой и желанной, но так и не оценившей его любви. Но, мотнув головой, Ландар отогнал все эти мысли. Это всего лишь горький опыт, который он учел и теперь не допустит прежних ошибок. Ландар приобрел себе новую жену, и она будет такой, какой он хочет ее видеть. Только и всего. Только и всего…

Ответом на его слова стала выходка супруги, взбесившая ласса еще больше. Из замка лаисса Ренваль вышла в сопровождении служанки и барда, несшего лютню и узелок с вещами. Наместник проследил, как приближается его жена в сопровождении своей маленькой свиты, затем преградил ей путь и спросил, указывая на барда:

— Это к чему?

— Лиот едет с нами, — ответила Лиа. — Мой дорогой, вы будете заняты при дворе, в дороге мне придется прятаться, дабы не оскорблять вашего взора и взора случайных встречных благородных лассов и лаисс. И уж коли я заложник навета, то оставьте мне хотя бы одно развлечения — песни барда. Вы позволили Лиоту развлекать меня в замке, стало быть, я могу рассчитывать на то, что и в дороге вы не откажете вашей супруге в такой малости. Или же и это задевает вашу честь? — с нажимом спросила Лиаль и чуть поморщилась, погладив запястье, где красовался синяк по форме схватившей ее ладони, когда наместник выкинул супругу из кровати.

Ренваль почувствовал укол совести, глядя на столь уродливый браслет. Вина за несдержанность вновь напомнила о себе, и мужчина махнул рукой, как бы говоря: «Нечистый с вами, пусть едет». Затем помог Лиаль сесть в возок. Уже выезжая из ворот, ласс вдруг осознал, что лаисса обвела его вокруг пальца, дернув за необходимые ниточки. Припомнила оскорбление, посадила рядом с собой мужчину, ловко обойдя возможную ревность мужа, поминанием скуки, уединения и одобрение на присутствии барда в замке. Но там же куча слуг, а в возке?! Всего одна служанка, которая может стать слепа и нема, если ей прикажут или подкупят. И все это было приправлено искусным использованием раскаяния наместника, которое он сам же и показал. Мерзавка!

— Стоять! — заорал Ренваль, но тут же подумал, как будет выглядеть в глазах своих воинов, когда закатит скандал жене и вытащит простолюдина, присутствие которого сам же и разрешил. — Вперед, — глухо произнес наместник, возобновляя путь.

Плутовка! Хитрая бестия! И ведь знала, что он все поймет, но воспротивиться уже не посмеет, дабы не стать самому посмешищем. Одно дело кидаться на жену, притащившую в замок ласса, другое — ревновать к смерду! Ничего-о, дорога долгая, жизнь длинная. Еще посмотрим, кто господин, а кто зарвавшаяся девка из рода мелкопоместного дворянчика…

Расплата за хитрость наступила на второй день пути. Отряд наместника остановился в замке одного из мелкопоместных лассов. Ворота Ренвалю открыли, как только прокричали его имя. Въехав во двор, Ландар подошел к возку, помогая супруге выбраться наружу. На ее лице была надета вуаль, скрывшая Лиаль от посторонних взоров. Удовлетворенно хмыкнув, наместник повел ее в распахнувшиеся двери замка. Слуги склонились в низком поклоне, пропуская высокородную чету. Впрочем, имя спутницы ласса все еще не было известно, и ее таинственность вызывала живейший интерес.

Ласса Ренваля встречал хозяин замка. Он поклонился наместнику, выражая свое почтение, после скользнул взглядом по Лиаль, но спрашивать имени не посмел, мало ли с кем решит путешествовать благородный ласс. Однако не мог не спросить:

— Ласс Ренваль, покои готовить отдельные?

— Нет, — качнул головой Ландар. — Мы будем ночевать в одних покоях.

Хозяин замка кивнул, но еще пристальней взглянул на незнакомку под вуалью. Немного подумав, мужчина решился задать следующий вопрос, надеясь, что он прольет свет на личность женщины, так же не спешившей представляться.

— Как здоровье лаиссы Ренваль? — учтиво спросил ласс. — Она осталась в замке?

Наместник тут же остановился, приобнял свою спутницу и развернулся вместе с ней к хозяину замка. На лице Ренваля расцвела привычная ему хищная улыбка.

— А ежели лаисса Ренваль и осталась в замке, вы осудите меня, ласс Гальдар?

— Ну что вы, — мужчина склонил голову. — Ни в коем случае. Коли уж Святые были столь суровы с вами, то кто же осудит мужчину за то, что не хранит верность распутнице. Ваша доброта и без того безгранична, ласс Ренваль. Вы терпите недостойную дрянь рядом с собой, оставаясь ей мужем.