Интуиты. Ася (СИ) - Кистяева Марина

— Но… Я всё равно не понимаю.

— Ася, а что конкретно ты не понимаешь? Почему Матвея повязали, а меня нет? Так Матвей — гражданское лицо, а я при исполнении.

— Черт, — простонала девушка, опускаясь на больничную койку. Ноги, задрожав, отказались держать её.

Чтобы сдержать эмоции, накрывшие её с головой, Ася зажала рот руками. Вот так всегда. Держишься, держишься, а потом — бац! — и наступает развязка. И хочется упасть лицом в подушку и рыдать громко и долго.

Синяева убили. Да простит его Господь, но ему досталось по заслугам. Такая тварь не достойна жизни. Тем более, мутированная и ставшая обладателем дара интуита.

Второе — и самое ужасное — Матвей за решеткой. В горле образовался ком, который Ася не могла сглотнуть, не разревевшись. В глазах защипало. Ионов не кисейная барышня, и его задержание — временная мера, но отчего же тогда сердце заходит от немыслимого отчаяния?

— Ася, — мужской голос оторвал её от невеселых дум. Ася вскинула кверху мордашку, не скрывая не пролитых слез. — Лёха уже вылетел к нам. Так что всё будет окей, не переживай.

Девушка постаралась улыбнуться, но улыбка вышла кривой.

— Я знаю, но… Всё равно переживаю. А как же полиция не разобравшись, арестовала Матвея?

— Они действовали в рамках закона. Ты должна это понимать. Совершено убийство. Заведено уголовное дело. Плюс, Матвей стрелял из незарегистрированного пистолета, который не числился на нем. Ещё это осложнило дело.

— Но Синяев — убийца! — воскликнула Ася, убежденная в своей правоте.

Сталкер кивнул.

— Это знаю я. Это знаешь ты. Мы оба знаем, что выродки, подобные ему, никогда не успокаиваются. Что им всегда будет мало — жертв, крови. Они — вампиры, живущие за счет других. Они не могут существовать без того, чтобы не убивать, не причинять боль другим. Но! — тут Сталкер сделал эффектную паузу, давая возможность осмыслить сказанное. — Перед законом на сегодняшний день Синяев чист. Судимости на нем нет. Преступлений за то время, что он совершал — тоже. По крайней мере, я не обнаружил. Так что… Сама понимаешь.

Он развел руками.

— Нет, не понимаю, — устало заметила Ася, проводя ладонью по спутанным волосам. Наверное, хорошо она выглядит. В гроб и то краше кладут. — Матвей не должен находиться за решеткой. Не должен!

— И не будет. Ася, всё разрешится.

Она посмотрела ему в лицо и увидела непоколебимую уверенность в своих словах. Слабая надежда на благополучный исход дела зародилась и в её душе. Ребята, работающие в Центре, наверняка не раз и не два сталкивались с подобными случаями. Только загвоздка заключалась в том, что Ионов на момент совершения убийства не числился ни в каких силовых структурах.

Проклятье!

И всё из-за неё. Если бы она не возникла на пороге его дома, жил бы он в своё удовольствие дальше, изготавливая потрясающе красивую мебель. Нет же, надо было ей к нему приехать, и перевернуть жизнь человека с ног на голову!

Раскаяние затопило Асю. Она повинна в его аресте, ей его и вытаскивать. Остался сущий пустяк — решить как.

— Сталкер, я хочу уйти из больницы, — решительно сказала она, снова поднимаясь. Поморщилась, когда боль, стрельнув в плече, отозвалась в груди.

Сталкер наигранно недоуменно приподнял брови.

— Ты даже не спросила, что с тобой.

— Плевать. Пальцы на руке работают, — в подтверждение слов, Ася сжала их в кулак, — с остальным разберемся. Терпеть не могу больницы.

— Все мы так. Ладно, пошли.

— Как "пошли"? — Ася немного опешила от сговорчивости Сталкера. Она думала, он, как здравомыслящий человек, скажет ей, что сначала необходимо, по крайней мере, встретиться с врачом.

— Ногами.

Ася открыла рот, чтобы сказать очередную нелепость, отругала себя и сомкнула губы.

Всё правильно. Они уходят.

На ней была ситцевая пижама, типичная для муниципальных поликлиник. Девушка оглядела себя, зачем-то сделав акцент на босые ступни, даже умудрилась ими поиграть, и снова вернулась к Сталкеру.

— Я не могу идти в этом.

— Женщины, — фыркнул Сталкер и кивком головы указал на стул, стоящий по праву сторону от кровати. Ася повернулась и покачала головой, поражаясь своей рассеянности. На стуле чьей-то заботливой рукой были разложены её вещи: джинсы, футболка и куртка. На полу, рядом с ножками стула, стояли ботинки.

— Спасибо.

— Да не за что. Я подожду тебя в коридоре.

Но уйти из больницы не замеченными, им не позволили. Ася как раз заканчивала застегивать ботинки, когда в дверь постучали, и в палату вошёл капитан полиции. За его спиной тенью маячил Сталкер. Его лицо было хмурым.

— Добрый день. Гаринина Ася Львовна?

Ася с плохо скрываемым разочарованием выпрямилась. Как же ей не хотелось встречаться и разговаривать с полицией.

— Совершенно верно, — глухо отозвалась она.

— Капитан полиции Шатлов Виталий Анатольевич. Мне необходимо задать вам несколько вопросов.

И понеслось. От разговора с представителем власти уйти не было никакой возможности, но и откровенничать она с ним не собиралась. Девяносто процентов людей, узнав о её даре, сочтут сумасшедшей. Пять, поверив, поостерегутся вмешательства в личную жизнь; остальные пять тотчас выстроятся в очередь, захватив к ней на беседу вещи, причем, принадлежащие другому человеку. Ссылаться на плохое самочувствие тоже не было смысла — капитан Шатлов застал её в нужный момент, минуту спустя её бы уже не было в палате. Значит, ответить на все интересующие его вопросы она в состоянии.

Они остались беседовать в палате. В планы Аси не входило идти с капитаном еще куда-то. Жаль, что Сталкер к беседе допущен не был, Шатлов демонстративно закрыл дверь перед ним.

Ася отвечала на вопросы скупо, тщательно следя за тем, что говорит. Капитан понял, что откровенничать она не собирается, и намекнул, что если она не прекратит играть в недомолвки, то он вынужден будет сопроводить её в участок.

— На каком основании?

Ответить Шатлов не успел.

На этот раз дверь в палату отворилась без стука, и в комнату ввалился немного запыхавшийся и помятый Лешка.

Ася едва не вскрикнула от радости, увидев брата. Тот, мгновенно нацепив на лицо серьезную мину, двинулся в сторону капитана.

— Добрый день, капитан. Извините, но у вас нет полномочий допрашивать сотрудницу нашего Центра.

Кто из них двоих удивился больше — Ася или Шатлов — сказать было сложно. Ася так же быстро постаралась взять себя в руки, чтобы капитан не заметил её замешательства. Еще не хватало, чтобы у того возникли подозрения.

Но не тут-то было.

Шатлов поднялся на ноги — они беседовали с Асей, устроившись на больничных стульях — и недовольно глянул на Соломова из-под нахмуренных бровей.

— Документы, надеюсь, вы сможете предоставить?

Алексей сдержанно улыбнулся:

— Конечно.

И выудил из внутреннего кармана две красные "корочки".

Больше у капитана Шатлова вопросов не возникло. Коротко попрощавшись с Асей, он вышел из палаты.

Как только за ним закрылась дверь, Ася, не сдерживая более эмоций, вскочила на ноги и кинулась к брату. И сразу же почувствовала, как на душе становится легче от осознания того, что рядом родной человек. Всхлипнув, Ася прижалась сильнее к крепкому спортивному телу Лешки.

— Тихо-тихо, чего ты, — улыбнулся Алексей, успокаивающе поглаживая девушку по спине. — Плечо не разбереди.

— Откуда… как… — у Аси не получалось связно говорить. Отодвинувшись от брата и ещё раз всхлипнув, она размазала так долго сдерживаемые слезы по щекам.

Тот усмехнулся.

— Оттуда.

— Нет, я серьезно.

— Примчался, как только позвонил Сталкер. Моя командировка закончилась раньше на два дня — спешил, дела удалось уладить быстрее, — и, как оказалось, не зря, — в глазах Соломова мелькнула горечь и затаенный страх. Он не стал говорить Асе, что опасался оказаться в той ситуации, которая случилась с Ионовым несколько лет назад. Той, из-за которой тот бросил службу. Той, из-за которой лишился семьи. Пусть Ася с Лешкой общались не так часто, как подразумевает близкое родство, но он чувствовал себя в ответе за девчонку. И никогда бы себе не простил, если бы с ней что случилось.