Не жизнь, а роман! (СИ) - Меллер Юлия Викторовна

Управляющая согласно кивнула в ответ на пояснения сеньоры, и вновь пожалела, что дочка младшей сестры, выданная замуж за местного крестьянина, не смогла усидеть возле мадам. Тоненькие Иви и Габи сейчас походили на ангелочков. Опрятные, причёсанные самой хозяйкой, невообразимо нарядные для крестьянских девочек.

И правда, Катерина постаралась выделить своих кружевниц и с самого начала создавала для них особую нишу. Эти девочки своими ловкими ручками будут зарабатывать больше, чем любая крестьянская семья, впрочем, даже не каждый ремесленник сравнится с ними по стоимости их кружев. Но дело даже не в доходах, а в том, что они должны соображать! Мало научится азам и выполнять выложенный перед ними рисунок, необходимо самим придумать кружево, а потом рассчитать, какие элементы надо использовать для его воплощения. А чтобы работала фантазия, необходимо насытить мозг разными сведениями, дать пищу для размышлений.

- Ну что ж, идёмте послушаем Олава. Интересно, что он там придумал с печью!

Глава 10. Приезд Леона в замок.

Манон следовала за сеньорой, ловя себя на мыслях о том, что замок стал походить на жилой дом. Только основная зала оставалась общественным местом, а галерея, верхние этажи, покои, располагающиеся там, стали уютными.

Мадам заказала у гончара несколько огромных ваз в половину человеческого роста и поставила в них обрезки ветвей от вишен, яблонь, миндаля. Некоторые ветки расцвели, другие дали листочки, и серые коридоры из-за этой малости преобразились. Ещё на широких подоконниках стояли глиняные горшки с высаженной мятой, рутой или лавандой. Не сказать, что это было красиво, скорее хлопотно, но наличие хоть какой-то зелени напрочь изгоняло пустоту и мрачность.

Из-за этих цветов сеньоре де Бланшфор пришлось доказывать отцу Жюлю, что она не покушается на божье дело и не собирается тягаться с Богом в создании красоты*, а всего лишь использует полезные растения для блага служащих в замке людей. Убедить священника помогло решение вскопать возле церкви небольшой участок земли и высадить там точно те же травы, что были посажены у замка.

(прим.авт. на цветы грешно было смотреть, рвать и тем более сажать в угоду себе. Своеобразная борьба с язычеством (венки, гирлянды) Только лет через сто стали появляться садики с лекарственными цветами при монастырях, а потом цветам нашли правильные ассоциации со святыми и роль цветов в жизни была восстановлена)

Но самым неприятным во всей этой истории было непонимание, от кого отец Жюль узнал о цветах, стоящих на этажах, куда никто чужой не заходит. Под подозрением были все женщины, которые убирались в замке, и девочки. Катерине с Манон казалось, что никто не будет откровенничать с неприятным священником без нужды, но обе они ошиблись.

Олав стоял возле очага и пытался заглянуть в трубу. Услышав о появлении хозяйки, он отпрыгнул в сторону и низко склонился.

- Чем порадуете, мастер? - доброжелательно спросила его сеньора.

- Печку вашу сделать несложно, но не всякий материал для неё гож, - заволновался Олав, а Катя снисходительно улыбнулась. Она прекрасно помнила, с каким интересом он изучал внутреннее строение печи и сто раз спрашивал, действительно ли будет тяга дыма.

- Не стоило приходить ко мне только ради этих новостей, - кольнула мастера сеньора, зная, что теперь он с большим азартом будет искать возможности реализовать её задумки, но она недооценила его.

- Я нашёл место, где можно сделать огнеупорный кирпич и даже привёз его сюда, только это будет стоить очень дорого.

- С чего же дороговизна? Это далеко?

- Ну, не так уж далеко, но понадобились драгоценные камни, чтобы закалить кирпичи...

Смех сеньоры прервал его речь.

- Дорогой мой Олав! - мягко начала она. - Я даю вам единственную возможность назвать нормальную цену, иначе... - Катя замолчала, холодно посмотрев на юркую фигурку.

- Но, сеньора, - протянул Олав и, ещё раз бросив взгляд на владетельницу замка, совсем сник.

Он мог бы заранее подумать о том, что если она знает, как делается чудо-печь, если она с лёгкостью нарисовала на глине, как должна выглядеть большая коптильня, то ей может помогать нечистая сила, и тогда обманывать её себе дороже. Бог по заслугам раздаёт на небе, а ведьмы пакостят сразу, при жизни.

Огнеупорный кирпич делали ближе к побережью, и доставка встала дороже его собственной стоимости. Маленькие полупечурки-очаги выкладывали из камня, а вот кузнецы и другие ремесленники копили деньги и ставили свои печи именно из такого кирпича, чей секрет изготовления умельцы хранили в своей семье.

- Сеньора, я забрал только половину и следующую мне отдадут, когда я полностью за всё расплачусь. Никто бы мне не дал и того, что есть, если бы я не назвал имя сеньора Бланшфора.

- Хорошо, об этом после. Скажи мне, как ты думаешь сделать то, что мне нужно?

Олав принялся объяснять, что работы можно начать уже сегодня. Перед тем, как что-то делать, надо укрепить фундамент и для этого не требуется огнеупорный кирпич. Потом печник обрисовал, что он может сделать даже небольшую поверхность, которая будет разогреваться, и на неё можно ставить горшки для томления, но основной жар всегда будет в чреве печи.

- Вот до сюда она будет выступать! - раскорячившись, показывал он, а Манон ахала и с мольбой смотрела на хозяйку, надеясь, что она передумает.

- Хорошо, Олав, если у тебя всё получится, то я поручу сделать тебе ещё одну небольшую печь в бане. Слишком мало там тепла от горячей стены кухни.

- Мадам, да мы изжаримся там! - воскликнула управляющая.

- Ничего подобного. Пора нашу баньку увеличивать, и разделять на мужскую и женскую половины, а ещё отвести помещение под стирку. Одно дело зимой бежать, чтобы прополоскать чистое бельё в реку, другое подолгу там задерживаться, отстирывая грязь в ледяной воде.

Для Катерины дни пролетали с бешеной скоростью! Она продолжала проводить время на кухне, знакомя Манон и Анэт с теми рецептами, что ей знакомы. Соусы и сладкие печенья прочно вошли в обиход их меню, вот только новинки подавали либо хозяевам, либо за женский стол.

Потихоньку сеньора учила управляющую складывать и вычитать. Ранее Манон путалась в римских цифрах, но стоило ей заучить арабские, как дело у неё пошло на лад.

Катя раз за разом пробовала сделать мыло и, кажется, последняя попытка у неё получилась, правда, конечный продукт больше походил на хозяйственное мыло.

Ещё она экспериментировала с обувью. Кожаная подошва, принятая здесь - это ни о чём! Она пыталась склеивать кусочки кожи, доводя их до приемлемой толщины, делала прокладки из бересты, сена, но всё было не то, пока не увидела, что кожа бывает разной.

Оказывается, она брала слишком дорогие кусочки для экспериментов, а надо было взять сыромятную кожу, которая была толстой, и на Руси использовалась именно в качестве подошвы. Прошивая и проклеивая сыромять, а верх делая из произвесткованной и отполированной камнем кожи козы, Катя получила подобие сафьяновых сапожек с зеленоватым окрасом и неровным каблучком. Но теперь она не боялась осени и зимы, только дождей. А чуть позже в руки попала кора пробкового дуба и у неё появились лёгкие сандалии-сабо, а у сапожек улучшенный каблук с оберегающей его железной окантовкой. Правда из-за толщины подошвы Катерина прибавила в росте, но тут уж приходилось выбирать между удобством и красотой. Потихоньку ей Зоэ сделает ещё несколько пар сапожек, а потом Катерина научит свою служанку валять валенки. Своей личной служанкой Катя была очень довольна и учила её многим премудростям.

Вся эта возня занимала уйму времени, но сеньора не давала себе отдыха и заказала у кузнеца дверные петли на все внутренние двери, попросила улучшить модель ножниц, отдав за его работу золотое колечко. Занималась поиском аппарата для дистилляции, всё же надеясь получить хоть немного цветочного масла и спирта. Продолжала заготовку пуха и пера. Выделила день и организовала побелку кухни, чтобы в ней стало светлее.