Мария Лаврентьева - Золотое зеркало или путь целителя (СИ)
Еще один поворот, и кто-то раненый бьет наотмашь, но, к счастью, ни по кому не попадает. Да после этого наша кампания станет особо опасными преступниками! Да о чем сейчас думаю? Это ж не свой, родной мир, по которому тоскую. Там не найдется ни одной ненормальной группировки, чтобы так, без разбора.
Вот и все. Последнего добили, и тот отдыхает в сторонке. Где мой неожиданный боевой товарищ? Я принялась его искать, попутно озираясь на дело рук наших.
Трупы. Сколько трупов! Я села на землю и уперлась о нее руками. Столько жертв!
- На! - Тот самый, сидевший в мешке и благополучно освобожденный, протянул флягу. - Полегчает.
Как же! Я сглотнула вязкий комок в горле и уняла подступавшую дурноту. Фляга. Что она предлагает? Алкоголь?
- Не пью. - Я с трудом поднялась на ноги и с помощью ненадежной опоры с нежданной стороны поковыляла к телеге. - Остальные?
- Не приняли участия. - А мой косой взгляд он сразу же поправился: - Живы. Я Санрас, а ты?
- Саша. Просто удачное знакомство! Прямо всеобъемлющее.
- Помоги заправить повозку, и мы уходим.
- А трупы?
- Сожжем, но позже. Ты с ребятами разбираете трофеи, я же сброшу тела вместе.
- Угу, только остальным лично скажи. Ленивые стали.
Я подошла к запутавшейся в кустах паре коней и, успокаивая, методично вывела их из коварного плена. Красивые, гордые, чисто верховые. Отпустить просто так не выйдет - помрут на воле. Пришлось привязывать к "повозке" в качестве запасного варианта.
Вон, тяжеловозы, меланхолично щипают траву и не обращают внимания на мертвяков и кровь. Опять тошнота. Нельзя вспоминать о резне. Нельзя!
- Почему медлишь? Что с трупами?
- Не стану. Это... это...
- Им без надобности, а нам нужнее. Деньги, оружие, что найдешь, потом разберем. - Пока что самопровозглашенный лидер прав, и что-то может быть реально полезно в опытных руках. Только обирать противно, и руки пропитались в чужой крови.
Меня все же вырвало, и это не укрылось от "лидера". Как его? Санрас? Странное имечко. Даже для маньяка. Но я тоже убийца? Опять поступила тошнота, но измученный желудок ничего не выдал.
Санрас уверенно заставил сделать пару глотков спиртного местного производства. По телу прошлось приятное тепло, оставляя во рту горечь.
- Я окрестности осмотрю, ага. - И за одно немного приду в себя, пока вновь не вырвало от вида просто "прекрасного" пейзажа. Хорошо, что основная часть работы по разбору трофеев выполнена.
Сколько там светит за воровство, убийство и тому подобное? Свалить вину на Санраса? Так вместе с ним и работали под подстрекательством особо "умных". Но почему так сильно горит рука? Насколько все плохо? А у меня, как на зло, даже перевязочных не осталось!
Лес, набор деревьев, земли с травой и всякой ползучей и летучей дряни. Море корней, коварно припрятанных в самых неожиданных местах. Просто рай для мазохистов, готовых на все ради подобных "прелестей жизни".
Еще один сук прицельно ударил по ноге, выставив сапог. Что?! Сапог?!
Двое пленников человекоподобной наружности, люди, иными словами, сидели, привязанные к стволу дерева, и собирались пнуть по второму кругу. На вид можно сказать, что симпатичные, если не ярко выраженные аристократические черты с превышенным высокомерием.
- Что хочешь, продажная тварь? - Обращаются, словно не к живому человеку, а как к грязи у дороги.
- Оскорблять своих спасителей несколько чревато. - Я не собиралась развязывать руки, но размотать кучу веревки от ствола - милое дело.
- Прошу простить, нас похитили и собирались убить. Конечно же столь прекрасная льесса...
- Заткнись! Оба за мной! - На сегодня лимит доброты, чуткости и нежности давно превышен и требует срочного восстановления. Только чем? Все, содержащее гормон радости, считай, безвозмездно утеряно в неравном бою с волками и водной стихией.
Двое так называемых аристократов неизвестной породы с небольшой потуги со стороны сами освободились и прошествовали на поляну, но не учли коварно подставленных корней и острых веток колючего кустарника, дожидавшегося свою добычу.
Хорошие ругательства не только подняли настроение, но и пополнили стратегический запас ненормативной лексики. И ведь напоролись не один раз! Почти каждый куст осчастливили своим высокородным вниманием!
Санрас уже стащил трупы в единую кучу и ободрал несколько наиболее приемлемых тряпок. Зачем? На костер не пойдет - ткань горит быстро, а надевать на себя и уж к тем более перевязывать рану подобным не рискну никогда в жизни!
- Лорд Дивар и лорд Милас? Думал, вас давно порешили. - Санрас изобразил поклон, который уважительным можно было назвать с огромной натяжкой при наличии тугодумия и косоглазия. - Вы поедете верхом или как?
- Сначала развяжи руки, а то девка совсем безмозглая оказалась. Где ее откопал? - Я-то думала, с чего это от дерева отошли, но шефствовали несколько странновато и кривовато, прицельно пересчитывая все кусты.
- Санрас, уходим. А они... Давай сожжем вместе с трупами? - Я тем не менее под слишком многообещающим все муки выражением лениво развязала руки двум гадам, попутно отдавив все ноги и причинив как можно больше боли веревкой. Как еще показать свое нежелание их видеть ни сейчас никогда-либо еще? - Я в карету?
- Конечно. А вы, господа?
- Только слабаки ездят в каретах!
- А трусы прячутся за деревьями, когда нужна помощь! Только моральные уроды даже не попытаются прийти на помощь! Нас было всего ничего! Против них!
- Саша, в карету! - Я развернулась к Санрасу. - Прошу, а потом осмотрю руку. Хорошо? - Все покосились на кровь. И я, пребывая в шоке от излишней заботы и внимания, тоже. Ну ничего такого! В детстве сильнее было! Когда все коленки в крови, и ходить становилось почти невозможно. - Мы сами разберемся, иди.
Повозка встретила безмолвием - двое паразитов откопали провизию и ее уничтожали в две... морды. Мысль о том, что остальные голодны, как-то не пришла в их оголодавшие головы. Да и зачем? Когда все заняты, можно под шумок все схарчить и состроить самое невинное выражение. Разве не так? А про гнилую солому, где поселились мыши, все давно забыли.
Последний кусок непонятной дичи едва оказался у меня в руках, прежде чем исчез из воспоминаний и реальности. Даже немного приятно успеть, даже в самый последний момент, когда тянулись наглые руки с намерением отобрать. Что может быть прекраснее момента краткосрочного триумфа? Даже мутерное настроение от созерцания места преступления немного развеялось. Только ненадолго.
Карета отъехала, увозя с собой виновных в страшном преступлении, оставляя за собой тошнотворный запах гари. Сразу вспоминается картина, когда один из них едва не убил, моя первая кровь, первая жертва.
Осознание придет постепенно и не сейчас, когда продолжает бурлить адреналин. Наверняка вечером вновь стану никакой и не буду реагировать ни на что. А пока придется подождать немного, карета отъедет от опасного места, и потом попросить что-то спиртное для обработки раны. Надо. Иначе кто-то очень серьезно рискует получить заражение крови, гангрену и, как следствие, ампутацию.
Кони бодро мчались от места преступления, и вскоре запах гари, мяса, стал не очень силен, что можно начать действовать. Я высунулась в оконце и сразу узрела потенциальную помощь.
- Выпить не найдется? - От аристократов естественно ничего не дождешься с их отношением к миру и к самим себе, но попытаться стоило.
Конь под седоком величественно притормозил, делая одолжение, и поравнялся с жалким подобием оконца.
- Льесса желает выпить? - Аристократ был реально удивлен, но при этом чувствовались пренебрежение и брезгливость.
- Желаю! - На громкий рявк без того испуганный конь дернулся в сторону, но возвратился обратно, и лорд с неохотой протянул флягу. Интересно, станет ли потом ее отмывать от рук "недостойных"?
- С возвратом, льесса. - Тон мне совсем не понравился, слишком снисходительный и самоуверенный.
- Как получится. - Фляга оказалась наполовину полной, что опечалило - придется все вылить на рану, и самой ничего не останется. Кого же попросить?
Лить винцо, при этом не орать и контролировать ситуацию выше моих сил, к тем более рана продолжала гореть. Следовательно, с любым соприкосновением к поверхности она будет адски болеть. Что делать?
Костян уже встать не мог в принципе, только лежать, поглаживая свое слегка округлившееся от обжорства пузо. Пришлось уговаривать Гришаню подняться и помочь в самой малости. Нет, не выпить, когда этого хотелось больше всего на свете.
- Лей. - Гришаня помешкался и вылил вино на рану. От боли я несильно дернулась и всхлипнула, просто не смогла заорать, - челюсти свело.
- Льесса? - Аристократ волновался или вспомнил про свою флягу? Слишком мелочное поведение, но кто знает, какие у "света общества" заскоки?
