Анна Джейн - Музыкальный приворот
- Может, - невольно улыбнулась я. - Ты заставила мальчишек тащить меня на руках, а я еще больше орала.
- Точно! - Расхохоталась девушка, и у меня камень упал с плеч - теперь между нами, как и прежде, нет никаких недомолвок и тайн. И из-за этого так хорошо на душе!
- Ладно, темнеет, пошли домой. Ты что будешь делать с этими… даже имена их произносить не хочу. Что ты будешь делать к Дракончиком, - так язвительно произнесла она прозвище Кея, данное им Алиной, что я невольно улыбнулась вновь.
- Я никогда больше с ним не встречусь, верну телефон…
- Не вздумай! - Крикнула Нинка. Девочки озадаченно на нее посмотрели. - Телефон ты ему вернешь. Сейчас, обломится, осел. И не обеднеет. Думай побольше о себе, Катька. Я вернусь через пару дней и такое ему устрою, что мало не покажется! - Воинственно и злобно заявила блондинка, словно была предводительницей амазонок.
- Нин, не надо никакой мести, - вдруг вспомнилось отчаянное выражение лица Кейтона, и его глаза, полные боли.
Полные идиотизма.
- Надо. Отомстим за тебя - потому что обманул. И за меня - за мои разбитые надежды. Проклятье! Я считала его идеалом! Я хотела, чтобы он был моим мужчиной. А этот скот подослал мне тупого барана по имени рыло. Н ты тоже нанесла классный удар по самолюбию этого милашки. Надо же, отправила Лескову к нему, - подружка весело расхохоталась, словно и не было у нее ссоры с ударником "На краю". - Ладно, ты миролюбивая, я в тайне от тебя все проверну.
- А Келле ты отомстила? - Поинтересовалась я.
Журавль повела плечами.
- Хотела позвонить Папе, чтобы он провел профилактическую беседу с синильным уродом, но не смогла дозвониться. - Она притворно вздохнула. - Так, паре более цивильных знакомых звякнула, попросила Келлу подкараулить…
- Ты что? Чтобы его избили? - Воскликнула я.
- А что? Пусть и ему будет чуть-чуть больно. Кстати, я позвонила сразу же, и мальчики уже должны были рыло встретить. По-моему, у них даже биты с собой есть.
- Но ведь ты тоже его обманывала! Даже вдвойне, - опешила я.
- Все, отстань, - не захотела беседовать со мной на эту тему Ниночка. - Пошли уже, - она с силой хлопнула по голени, - комары, собаки, заели.
Она встала с качели первой. Я последовала за ней.
- Эй, мелочевка, - крикнула на детей Нинка, - вот, возьмите на мороженое, - она протянула им не много ни мало, тысячную купюру. Наверное, захотела, чтобы они купили пару килограммов мороженого, не иначе.
- Берите, - насильно всучила им купюру девушка, - и только попробуйте выкинуть, я вас найду и убью. Ясно?
Да уж, из Нинки просто превосходный педагог. Подружки синхронно кивнули и даже сказали "спасибо".
Когда мы отходили, одна из них, такая же светленькая, как и сама Нинка, вдруг нагнала ее и произнесла:
- Тетя, возьмите тоже.
- Что? - Обернулась Ниночка раздраженно. - Я же сказала, потратьте все. Хоть на конфеты, хоть на сигареты.
Но девочка протягивала Нинке отнюдь не купюру, а детское синее кольцо из пластика, на котором блестело золотое сердечко. Малышка подула на кольцо и даже протерла рукавом и теперь решила отдать его моей удивившейся подруге.
- Это талисман на любовь, - произнесла она серьезно, - возьмите. Если что, мы с Наташкой тут каждый день гуляем, мы вам качели занимать будем.
Моя подруга резко схватила кольцо и натянула его на мизинец.
- Теперь вам повезет в любви, - уверенно произнесла девочка. - Вы же хорошая.
Нинка вдруг закрыла лицо руками и села на корточки, склонив голову, прикрытую ладонями, к оголившимся коленкам.
- Нин, ты что? - Испугалась я. Что с ней?!
- Подожди, не лезь ко мне, - глухо отозвалась подруга, и плечи ее едва заметно вздрогнули. Я присела рядом с ней и осторожно погладила ее по плечу.
- Идите девочки, - сказала я, - тете немного плохо.
Дети, взявшись за руки, унеслись. А я, осторожно гладя подругу по плечу и по спине говорила, сама едва сдерживая слезы.
- Поплачь, Нин, ты ведь никогда не плачешь. Томас говорит, что нужно иногда плакать, чтобы разрядиться. Ты поплачешь и успокоишься, все плохие эмоции покинут тебя. Не переживай - я знаю, ты считаешь это проявлением слабости, но это вовсе не слабость, а обычная человеческая реакция. Ниночка, мы ведь все люди.
- Кать, - почти нормальным голосом произнесла она, но не показывала своего лица. - Я соврала - я не звонила Папе. Он бы Келлу сильно отделал. Я не хочу его отдавать зверю. А те… они не сильно его побьют. Он же сильный.
Я тяжело вздохнула.
[1] Музыканты исполняли Чайковского, неоконченный струнный квартет си бемоль мажор. Во второй раз звучал Гайден, сочинение 76,? 1, часть 2.:) если что не так написала, поправьте, я с классической музыкой не в ладах))
Я проводила Нинку домой - не могла же я ее оставить в таком состоянии, хотя она и пришла в себя довольно быстро, стала язвить скверно шутить и даже умудрилась поругаться с молодой сердитой женщиной, сказавшей нам, медленно бредущим по узкому тротуару, что мы двигаемся как черепахи и не даем ей пройти, а она в отличие от нас, бездельниц, спешит по "особенно важным делам". Нинка, ненавидящая, когда на нее повышают голос, уступать дорогу не торопилась - она, напротив, развернулась на сто восемьдесят градусов и противным голосом поинтересовалась:
- А не по особо важным поручениям вы спешите, милейшая?
Спешащая одарила блондинку злым взглядом и заверила ее:
- По особенным.
- А вы не статский советник ли Эраст Фандорин? - Вновь поинтересовалась Нинка. Кажется, ей очень хотелось с кем-нибудь поругаться, чтобы восстановить душевный баланс. - Он тоже по особо важным поручениям спец был. А вы, может быть, его помощник? Не Маса ли? - Вспомнился ей ближайший помощник литературного героя.
Женщина, никогда не читавшая, видимо Бориса Акунина, одарила Журавлика обозленным взглядом и потребовала:
- Ну, Маша я и что? Для таких, как вы - Мария Петровна. Да отодвинетесь же, наконец! Что за блондинки-дуры пошли? Из анекдотов начали уже вылазить!
И она, взяв Нинку на таран стала пробираться вперед. Подружка, не долго думая, зарядила противнице сумкой по пятой точке. Та взвизгнула и раскричалась. А моей подружке-скандалистке только это и надо было. Если бы около нас находился какой-нибудь восточный старичок-специалист по древним энергетическим практикам, он бы видел, как над Нинкой торчит воронка, засасывающая ауру женщины и ее эмоции.
После ругани на всю улицу Нинка оказалась довольна - даже улыбаться стала искреннее.
- Ты энергетический вампир, - сказала ей я, когда мы продолжили путь.
- Ну и что? - Пожала она плечами. - Даже если бы я была энергетической бело вороной, я бы гордилась собой. И все это чушь про вампиров. Кто тебе это сказал? Неужели в доме, - ее тон стал ехидным, - таких жутких интеллигентов, как твои родственники, верят во всю эту модную эзотерическую чушь?
