Ольга Романовская - За гранью грань

— Не юли, Геральт! — Казалось, слова брюнетки эхом отзываются под потолком – столько в них напора и власти. У меня даже мурашки побежали по коже. – Не мне тебе объяснять всю серьезность ситуации.

— Я попросил рассказать о двух смертях, она видела Талию, бой с Филиппом. Все. И никакой постели, Элиза. Она наиви, не ланга, с ней нельзя так.

Графиня издала странный булькающий звук и прошипела:

— Вези ее ко мне, идиот! Если некроманты доберутся первыми, нам конец! Нетронутая светлая сделает их хозяевами Веоса.

Геральт нахмурился и встал. Я невольно втянула голову в плечи: так страшно он смотрел. Будто тьма наполнила зрачки. Облик на миг исказился, я вновь увидела навсея в боевом обличии. Неужели убьет?

— То есть она сосуд? – Геральт перевел тяжелый взгляд на супругу.

— Надо было лучше учиться! Вседержители, за кого я вышла замуж, кому согласилась родить ребенка? – Брюнетка закатила глаза. – Геральт, ты меня пугаешь. Ее величество вряд ли отдала письма идиоту.

— Говори сразу, Элиза! Я знаю, ты умнее, не надо в сотый раз говорить о мезальянсе, — нахмурился навсей. – Хотя, помнится, — язвительно добавил он, — я сделал щедрый подарок, на который оказались неспособны другие поклонники.

— Именно поэтому ты муж и отец, — всем своим видом показывая, ей неприятна тема, заключила графиня и погладила посох. – Итак, привози ее. Я покажу девочку Совету. Ей нужен скрывающий медальон, чтобы некроманты не пронюхали. И поторопись. Я сверюсь с книгами и скажу, как именно нужно провести дефлорацию. Не возражай! — вскинула руку она, не позволив мужу и рта открыть. — То, что ты мужчина, не делает тебя знатоком в данном вопросе. На мне потренируешься.

Показалось, или глаза навсея маслянисто заблестели? Элиза же усмехнулась.

— Милый Геральт, столько лет прошло, а награда до сих пор не изменилась! Будет, будет тебе.

— А второй ребенок? – живо ухватился за благосклонность жены навсей.

Какие странные у них семьи! Раньше не понимала, а теперь убедилась: не муж, а супруга верховодит в отношениях. Геральт вынужден буквально вымаливать у Элизы то, согласие на что в Мире воды не спрашивают. Жена обязана рожать детей и пускать мужа в постель, обязана подчиняться, не перечить, а тут супругу нужно все время доказывать, что он этого заслуживает.

— Нет, — резко ответила Элиза. – Ты и сам знаешь.

— Совсем нет? – сник Геральт. – Вроде, ты сменила гнев на милость. Я ведь ради тебя такого натерпелся от лангов! Она, — палец ткнул в меня, — расскажет.

Графиня упрямо качнула головой.

— Не здесь и не сейчас. Потом отчитаешься, и решим, достоин ли ты стать отцом.

Воздух задрожал, изображение Элизы исчезло. Не сразу, по частям: сначала руки с посохом, затем грудь, шея, голова и, наконец, волосы. Затем – легкий хлопок и свежий запах морского бриза.

Сложив ладони, Геральт несколько минут провел в молчании. Облик его тоже претерпел изменения, утратил пугающее величие мага, которому гораздо больше лет, чем кажется. А ведь я действительно не знаю его возраста, сужу по сохранности тела, внешности.

— Испугалась?

Вздрогнула, удивленно уставившись на навсея. Откуда тепло, забота? Темные ведь не знают подобных чувств. Или всего лишь игра?

— Конечно, испугалась, — за меня ответил Геральт.

Он встал и подошел ко мне. Руки легли на плечи, заставив задержать дыхание. Пальцы погладили щеку, ласково, невесомо.

— Мы другие, Дария, нужно просто привыкнуть. Та женщина – моя жена. Она поможет, никакие некроманты не заберут.

— А дальше? Ваша постель? – напрямую спросила я.

Лучше сразу узнать правду.

— Если захочешь иметь покровителя. Без мужчины придется сложно, — предупредил Геральт. – Ты – светлая, лакомый кусочек. Пока девственница – дороже бриллиантов. Только, запомни, ценится твое тело, а не чрево, — безжалостно закончил навсей, перебирая мои безвольные пальчики. – Элиза лучше объяснит, она все же магистр.

Женщина – магистр? Видимо, вопрос отразился в глазах, потому что Геральт ответил, в очередной раз подчеркнув отсталость Мира воды:

— Только ланги считают женщин вторым сортом, у нас же они часто Видящие, Шепчущие, Знающие, даже Чувствующие. Элиза входит в состав Совета. Я – нет. Она ученый, я воин.

— И кто важнее?

С разговорами совсем забыла о пальцах навсея. Странно, но их прикосновения не вызывали неприязни, просто тепло. Будто дядя за руку держит. Нареченный дядя.

— Ученые, конечно. Они самые сильные маги, пусть и теоретики. Практика, конечно, полезнее, но без таких, как Элиза, мы не умели бы делать порталы. Ты ведь голодная? – спохватился Геральт и вернулся на место. – Ешь, после в парке погуляем. Мне тоже не помешает развеяться.

Ужин оказался вкусным. Странно, думала, не смогу ощущать вкус еды. А тут с удовольствием жевала птицу, какие-то странные овощи, чуть сладковатые лепешки, пила легкое плодовое вино, заедая фруктами. Попробовала апельсины. Изумительно сочные плоды! Геральт с улыбкой наблюдал за мной, а потом спросил, не хочу ли я мороженого или игристого вина. Ни того, ни другого никогда не пробовала и охотно согласилась.

Вино показалось совсем слабым, только пузырилось и приятно щекотало горло. Соломенного цвета, оно чуть пахло дрожжами. Мороженым называли смесь молока, сливок, сиропа и фруктов, помещенной в ледник. Съела с удовольствием, даже ложечку облизала. Геральт же смотрел… Словом, не верилось, будто он темный.

Игристое оказалось коварным напитком. Я пила и пила, и незаметно захмелела. Все вокруг казалось прекрасным, некроманты, мертвая Алексия и тайна происхождения забылись.

Не помню, как оказалась лежащей на диване в небольшой гостиной. Туфельки скинуты, юбка задралась, обнажив лодыжки. Под рукой – вазочка с фруктами и бокал того же игристого. Рядом сидит Геральт. Его пальцы периодически касаются щиколоток. Я не возмущаюсь, а хихикаю: щекотно же!

— Что вы мне подмешали? – спросила сквозь дурман вина.

— Ничего, — пожал плечами навсей и оставил ноги в покое. — Никогда прежде не пила игристого? – удивился он и покачал головой в ответ на собственные мысли. Затем цокнул языком. – Ладно, сейчас прогуляемся, на свежем воздухе алкоголь быстро выветрится. Если нет, выведу.

— То есть вы не?..

— Я тебя не изнасилую, тем более пьяную, — брезгливо поморщился он и неожиданно коснулся пальцем губ. Меня будто огнем опалило. – Поэтому доедай, допивай и пошли. Хочешь, понесу?

Сама не знаю, почему сказала: «Хочу». Думала, он пошутил, но нет, взял на руки. В нос тут же ударил мужской запах: смесь фиалок, теплой кожи, мыла и чуточку пота. Я задрожала, задергалась и Геральт поставил на пол.