Идеалы мисс Райт. Дилогия - Кристина Зимняя
– Послушай, Аманда, – посерьезнев, произнес сосед, – ты уже не ребенок.
– Надо же! Заметил! – Восхитилась я, всплеснув руками.
– Ты не можешь вот так вот – беспечно и неосторожно – вести себя с посторонними мужчинами! Это крайне опасно, недальновидно, пагубно для твоей репутации и твоего будущего…
Перечисление грозило затянуться и мне пришлось его перервать.
– А с не посторонними, значит, можно? – Мои большие удивленные глаза должны были отменно смотреться со стороны – жаль, не было возможности достать зеркальце и оценить выразительность собственной мимики.
– С мужем можно, – не поддавшись на провокацию, продолжил читать нотацию Алекс, – или с женихом. Ты хоть представляешь, что я успел передумать, пока рыскал по лесу, разыскивая тебя?
– Конечно представляю! – Теперь уже закивала я. – Ты думал, что почти проиграл пари и придется выполнять условия.
– Какая же ты дура! – Откинув голову, сосед постучался затылком о дерево. – Мелкая упрямая дурында! Ты даже хуже Руми.
– Можешь обзываться, сколько хочешь! Но готовься к поражению, понял?! – Воинственно заявила я, вскинув подбородок и уперев руки в бока.
Фрэйл-младший резко шагнул ко мне и, склонившись, почти уперся своим носом в мой.
– А ты готовься, что еще одна, слышишь, всего одна такая выходка, – угрожающе прошипел он, – всего одно отступление от норм приличия, и я тебе такое устрою…
– Что устроишь? – Я тоже подалась вперед, и расстояние между нашими носами уменьшилось до несуществующего. – Что ты мне можешь устроить? Отцу пожалуешься?
Наверное, мы бы осуществили то, что не удалось Феррану и Руперту – подрались, но тут со стороны площадки донеслись грохот, звон и истошный женский визг, и, не сговариваясь, мы бросились туда.
Под обеденным тентом пятью часами позже…
– Так где, говоришь, ты была между полуночью и половиной первого? – Голос мистера Трулли звучал утомленно. И не удивительно – дело близилось к утру.
– Гуляла. – Сообщила я, понимая, что делаю глупость, но сочинить что-то правдоподобное сходу не удавалось.
– Так и запишем «гу-ля-ла». – По слогам повторил детектив, старательно выводя слова в протоколе.
– Ночью? В лесу? – Влез в ход допроса симпатичный молодой констебль, буквально фонтанирующий неестественным в столь поздний, или скорее ранний, час рвением и энтузиазмом.
В нашем городке он был пришлым – перевелся откуда-то пару месяцев назад – и потому мне незнакомым. Мистер же Трулли был одним из тех, кто частенько приходил к моим родителям поиграть в карты. Подняв усталые глаза на подчиненного, детектив смерил его укоризненным взглядом и снова уткнулся в бумажки.
– Где именно ты гуляла, Аманда? – Продолжил он терпеливо.
– Э-э… – Сообразительность начисто мне отказала, и я никак не могла придумать, что же ответить на этот вопрос. Описать корягу, на которой сидела? Полянку, где ругались режиссер с актером, и бревно, возле которого я едва не откусила нос несносному соседу? И пусть констебль отправляется в лес и изучает мой запутанный маршрут?
– Простите, что вмешиваюсь, – донеслось сзади, – но, может, лучше я отвечу?
На мое плечо легла тяжелая ладонь и слегка его сжала. Лишь ощутив ее тепло, я поняла, как продрогла. И отупела, потому что даже не сразу поняла, кому именно принадлежат рука и голос.
– И ты здесь? – Вздохнул детектив и кивком указал на соседний со мной стул.
– Но это же не по правилам допроса! – Возмутился констебль.
– Доунс, не лезь! – Осадил его мистер Трулли. – У нас в Лайтхорроу свои правила. У тебя есть, что рассказать, Алекс? – Обратился он к плюхнувшемуся на предложенное место Фрэйлу-младшему.
– В момент происшествия Аманда была со мной! – Уверенно заявил тот.
– С тобой? – На сонном лице детектива впервые за время нашей беседы появился интерес. Более того, брови его домиком приподнялись над переносицей, а тонкие губы искривила усмешка, которая мне совершенно не понравилась.
– Мы бродили чуть в стороне от площадки, обсуждали правила построения заметок. – Бодро врал Алекс. – Мэнди попросила у меня совета, как именно ей написать о ярмарке для «Летописей Лайтхорроу», и, конечно же, как сосед и давний друг семьи, как профессионал своего дела я не мог отказать в такой малости начинающему коллеге. – Пятерня «давнего друга» по-хозяйски потрепала меня по голове.
Очень хотелось зашипеть и расцарапать самодовольную рожу Фрэйла, но еще больше хотелось наконец-то пойти домой, чтобы согреться, уснуть и забыться.
Забыть разбитые лампы, перевернутые декорации и красное пятно на белом пеньюаре.
Забыть, как смотрели в ночное небо мертвые глаза Далинды Кайс, и как поблескивала рукоятка вонзенного в ее сердце ножа. Очень знакомая рукоятка.
Фразы, которыми продолжали обмениваться сосед с мистером Трулли, проносились мимо моего сознания. Я никак не могла отделаться от страшной картины, нарисованной памятью. Вот мы с Алексом подбегаем к собравшейся на площадке кучке людей и нелюдей, пробираемся вперед и… Я зажмурилась и помотала головой, прогоняя видение.
Труп за огромным куском картона, на котором был изображен вход в пещеру, обнаружила одна из дорогуш. Джинни, Минни или Ринни – я не обратила внимания. Она же, завизжав, отшатнулась и упала на декорацию. Та, в свою очередь, опрокинувшись, сбила парочку ламп. Явившаяся на шум толпа растоптала и разломала еще что-то. К тому моменту, как один из перевертышей вернулся из Лайтхорроу с полицией, съемочная команда бурлила, как зелье в ведьмином котле. Все косились друг на друга, перешептывались – подозревали. Определив при помощи специального амулета примерное время смерти, детектив Трулли занял один из столов под обеденным тентом и принялся вызывать сотрудников кинокомпании согласно списку, который вручил ему Руперт. Я, как внештатный, временный элемент съемочной группы, была в этом перечне последней.
По иронии судьбы именно я могла бы кое-что рассказать. Могла бы, но не могла! Нож, который стал орудием убийства, вероятнее всего был моим. Наверное, я потеряла его в гримерке Феррана Истэна, когда вытряхивала содержимое сумки в поисках салфеток. И я могла бы признаться в этом детективу, но… Но как объяснить, зачем я вообще принесла этот нож? И как доказать, что мой нож вонзили в грудь актрисы чужие руки? И все же, мужественно отринув вероятность стать подозреваемой номер один, я бы сообщила полиции о Дайане – ведь именно она по логике должна была найти мою пропажу. Непременно сообщила бы, если бы не еще одно но! Спор, подслушанный на полянке, наводил на совсем иные мысли.
Ферран и Руперт, звезда экрана и известный режиссер. Необходимость дополнительной рекламы и десять смертей актрис, случившихся вскоре после премьерного показа. Двое успешных во всех отношениях мужчин – уверенных, богатых, влиятельных, популярных – и одна маленькая несчастная ассистентка.
Мог ли Ферран вернуться в
