План: не влюбиться в герцога. Провален - Валя Романова
— Да. Все просто прекрасно.
— Ты задумала что-то нехорошее. Ярость в твоих глазах немного тебя выдает. — он сделал акцент на слове «немного». — ты уж сдерживай ее, когда находишься рядом с ее причиной. А то ничего не получится.
Как же все вокруг проницательны. Или это я такая предсказуемая? Надо что-то с этим делать.
— Что ты такое говоришь, Милош? Ничего я не задумала, и никто не вызывает во мне ярость. Не произноси даже такой чепухи.
Я с невозмутимым образом пошла вперед. Этот момент был бы очень эпичным, если б Милош неожиданно не потянул бы меня назад и не сказал:
— Нам в другую сторону.
Под тихие смешки друга мы наконец-то пошли назад.
Дорога не заняла много времени. Но лучше б мы вообще не возвращались. Потому что, как только я попала в поле зрения правителя, он с ярость ринулся в мою сторону:
— Где ты была, Мариника? Как ты обвела мою охрану вокруг пальца, а главное зачем?
— Вас задевает, что вашу охрану так легко обмануть, или то, что я вам не подчинилась?
Явно императора волновало и то, и то. Конечно, ему как главнокомандующему не понравилось, как легко его солдаты остались позади. И человек, который привык держать под контролем всех и вся, не мог так спокойно перенести непослушание и неосведомленность. Но что-то было в его мотивах еще.
— Меня волновало, что ты можешь учинить, маленькая русалочка. В твоей власти уничтожить меня. Я не дам тебе такой возможности.
Значит, испугался. От этой мысли я с наслаждением усмехнулась. Вот она, победа!
— Чего ты радуешься? Ты же понимаешь, что мне до сих пор неизвестны твои мотивы. Почему ты согласилась плыть? В чем твоя выгода?
А вот это уже не ваше дело, ваше величество. Скажу вам то, во что вы никогда не поймете:
— В моих руках возможность спасти маленького мальчика, отец которого видит в нем лишь путь к спокойному правлению. Не все такие циничные, как вы, Ваше величество. Я всего лишь хочу исправить ошибку моей матери. Все же это не вина вашего сына.
Ведь я же врала. Я нагло и бессовестно врала. Меня интересует только месть. Я не задумываюсь о жизни маленького мальчика, который никак не заслужил гнева моей матери. Выходит, я такая ж циничная мразь, как и человек передо мной? Только вот в его интересах жизнь мальчика, а в моих — его смерть.
Я испугалась своих собственных мыслей. Впервые я осознала, что этот ребенок буквально никому не нужен. Даже собственному отцу. Его жизнь — разменная монета в нашем противостоянии.
Способна ли я на такое страшное дело? Нет, конечно, нет. Но и отступить я не могу. Я ни в коем случае не изменю свой план. А что же будет с мальчиком?
— Не верю. — перебил мои мысли голос императора. — может, ты и хочешь казааться альтруисткой, но это не про тебя. Ты эгоистка до мозга костей. И твоими мотивами движет какая-то личная выгода. Иначе б ты выбрала смерть, а не помощь человеку, которого ты ненавидишь.
Нужно перестать быть такой открытой книгой. Это совсем мне не на руку.
— Вы слишком сильно верите в мою черную сторону, ведь в ваших интересах моя беспринципность. Но это лишь самообман.
— Ты права, мне действительно хочется, чтоб ты отреклась от какой-либо морали и согласилась быть со мной. Только я никогда не путаю настоящее со своими собственными желаниями и ожиданиями, Мариника. Ты мне просто о чем-то недоговариваешь. Вот и все. Я хочу, и я должен знать, что ты скрываешь.
— Лишь полное отвращение к вам. Я же все-таки перебарываю себя и разговариваю с вами. Так что не нужно испытывать меня на прочность.
— Напугала, девочка. — смеясь сказал император. Только вот его глаза оставались серьезными.
И мне было не до смеха. Император подозревает меня, а это очень плохо. Он слишком умный и опытный, чтоб соперничать с ним. Мне нужно быть осторожней, иначе ничего из моего плана не выйдет.
Я отошла от императора и направилась на корабль. Мысли путались, как и ноги. Слишком тяжелой выдалась прогулка и разговор с Арчибальдом. Да и все путешествие давалось мне нелегко.
Словно вторя моим мыслям, на палубе я заметила предмет моих переживаний, Райану.
Я еще не отошла от нашей ссоры и не знала, как себя вести. Первым моим желанием было перестать общаться, с другой стороны, я не могу так раскидываться людьми из своей жизни. Я слишком долго была одна, чтоб потерять хоть такую, но подругу.
Одиночество никогда не давалось мне легко. Оно сделало меня. Я стала недоверчивой, злобной, обиженной. Я перестала подпускать к себе людей, всегда ждала от них подвоха. И вот сейчас, когда у меня появилась первая подруга в жизни, и она оказалась неидеальной. Я знаю, что все люди не идеальны, но я привыкла отказываться от них при первой же ошибки. Потому что ошибкам свойственно повторяться, как собственно и боли.
У меня нет опыта в дружбе и человека, который может подсказать. Как мне понять, нормально ли поведение Райаны? Я не знаю. Мне нужно это с кем-то обсудить.
Стоп! Когда это я стала такой нерешительной? В конце концов, Райана не способна обсудить проблему, все здраво рассудить и лишь копит необоснованную обиду! Я лучше буду одна, чем не с тем человеком!
И вот уже в сотый раз я принимаю одно и то же решение — остаться в одиночку.
Знала ли громко хохочущая над шутками Максимуса Райана о моих мыслях? Капитан неспешно шел по палубе, что-то рассказывая девушке. Та лишь заворожено смотрела на него и поддакивала.
Максимус не разделял ее восхищения. Это было очевидно со стороны. Да, ему была приятна Райана и общение с ней, но глаза его не горели. Они блистали, когда он смотрел на море, на закат и прямо сейчас на меня.
О нет! Райана заметила неосторожный взгляд капитана в мою сторону и покраснела, словно помидор. Но к моему счастью, со злобой на меня не посмотрела, лишь разочарованно на Макса. А тот в свою очередь извинился и направился в мою сторону. Нет, нет, нет…
Я попыталась скрыться с его пути, но справа в мою сторону уже уверенно двигался Дэймонд, так что мне пришлось выбрать меньшее из зол. Я сама шагнула навстречу капитану. Кажется, нас ждал тяжелый разговор.
— Привет, Рина. Как твоя прогулка? Успешно? — почему даже капитан этого корабля, вообще непричастный к этой истории, говорил так,
