Апельсиновый вереск. Дорога возврата - Вайолет Девлин
— Я не поддерживаю эту ненависть, — не менее резко отозвался Лейн. В его взгляде промелькнули эмоции, которые он сдерживал. — И не хотел войны с самого начала, — он словно оправдывался, хотя от него мало что зависело.
— Но она была, — с горечью в голосе отозвалась Этери. — Ничего уже не изменить.
Девушка лукавила, но Лейн не заметил, как дрогнул ее голос. Совпадение ли? Из всего Утера ей удалось столкнуться с самым понимающим ее человеком. Лейну не нравилась вражда, начавшаяся между двумя государствами. И более того, насколько бы это не звучало невероятно, ему нравились волшебные создания. Легенды и сказки о них.
Интересно, как бы он отреагировал, столкнувшись с Элфи. Его розовые очки в миг обратились бы в пыль. Элфи мог быть очаровательным, мог казаться добрым. Но его признание еще нужно заслужить. Остальные для альва — марионетки.
После первой встречи с Лейном Этери решила, что обязательно найдет его вновь. Чтобы также послушать интересные истории, выпить чашечку кофе и… попросить его о помощи. У Этери имелся недостаток. Ее могли бы принять за фейри, сочтя эту особенность уродливым изъяном. Вот только изъяны имелись и в других созданиях Ареморики.
— Лейн… — позвала она, но сразу затихла.
Нет. Она не может сделать это так просто. В который раз девушка поняла, что не хочет ему лгать. Даже если правда потом обернется против нее, она попробует ему довериться. Искренность за искренность. Правду в обмен на правду.
Мужчина заинтересованно поднял на нее взгляд. В радужке его глаз словно затерялись осенние листья. Красиво и завораживающе. Хотелось смотреть снова и снова, рассматривая каждый завиток. Поймав себя на этой мысли, Этери отвернулась, словно испугавшись, что он способен прочесть ее по выражению лица.
— Ты угощал меня восточным напитком, теперь моя очередь. Как насчет меренгового чая с лимоном? Не слишком приторный, с кислинкой.
Лейн сразу смекнул, к чему она ведет.
— С удовольствием приму ваше предложение, графиня, — широко улыбнулся он.
Этери опасалась, что их разговору помешает неугомонный альв. Но Элфи в ресторации не оказалось. Ноэль мельком обмолвился, что господин Элфи покинул ресторацию несколько часов назад. Этери кивнула, принимая информация к сведению, и повела Лейна на второй этаж. Мужчина не выглядел удивленным, ориентируясь в пространстве так, словно бывал здесь не единожды.
Сначала она хотела отвести его в общую гостиную, но, немного подумав, повела в свою комнату. От нервозности, которую Этери не могла унять, похолодели руки. Элфи не похвалит ее за этот поступок. Будет долго ворчать, пока не закипит мозг.
Чай принес Ноэль минут через пятнадцать, когда они опустились в кресла. Лейн взял чашку с бледно-голубым узором, сделал глоток, зажмурившись от удовольствия.
— Восхитительно, — негромко произнес он.
Этери тонко улыбнулась, не спеша прикасаться ко второй чашке.
— Почему ты так удивленно посмотрел на меня, когда я подняла пробирки? — Этери внимательно взглянула на Лейна. Его реакция показалась ей странной. Он искренне удивился, будто не ожидал помощи.
Мужчина склонил голову к плечу. Несколько коротких прядей упали ему на глаза. Лейн попытался их сдуть, но когда ничего не получилось, просто убрал рукой.
— Вы заметили?
Он не стал увиливать или молчать, как это обычно делал Элфи. Этери кивнула.
— Мое удивление началось еще в день нашего знакомства, когда, будучи графиней, вы со мной заговорили. Лояльные аристократы, относящиеся к обычному человеку не свысока редкость. Но они есть.
Лейн замолчал, поднеся чашку к губам. Его чистый взгляд был направлен прямо на Этери. Он отпил чай и продолжил:
— Но когда вы наклонились, чтобы поднять склянки… это стало для меня неожиданностью. Без какого либо умысла вы помогли мне. Это не в почете у знати.
— С каких пор доброта порицается? — Этери все же взяла чашку и теперь разглядывала свое отражение в чайной глади.
— Дружелюбие, искренность, верность. Все настоящее считается слабостью. С каких пор? Это началось очень давно. Разница сословий и воспитания породили отличия обычного человека от аристократа. В высшем свете не принято выражать свои эмоции. Нужно быть очень осторожным, чтобы ненароком не сболтнуть лишнего. Рано или поздно каждое твое слово могут обратить против тебя.
Лейн несколько раз моргнул, словно опомнившись. В следующее мгновение он вновь улыбался.
— Вы слишком человечны для графини, — заметил он.
Этери долго молчала, прежде чем с тяжелым вздохом признаться:
— Потому что я не графиня.
Его брови взлетели вверх, выражая на лице удивление. Всего лишь удивление. Он не злился на ее ложь, но теперь смотрел пристально, с любопытством.
— Не графиня Шарани.
— Вот как, — обронил мужчина, не спеша обвинять во лжи, что тянулась за ней с самого начала их знакомства. — И кто же вы?
— Если бы я знала… — едва слышно пробормотала Этери.
С самого начала она могла обратиться к нему с просьбой и была бы уверена, что Лейн не задаст вопросов. Но это показалось ей нечестным. Он помог ей, отнесся с добротой и теплом, хотя она была ему никем. Было бы честно рассказать ему все.
Когда Этери потянулась к вуали, мужчина поперхнулся чаем, быстрым движением поставил чашку на низкий столик и поддался вперед. Она не боялась, что он ее узнает. Страх, который ощущала девушка, был другого рода.
Бесцветные глаза, похожие на клубящийся туман. Обычные люди боялись ее, избегали. Этери не хотела пугать Лейна, не хотела почувствовать, как вокруг него сгущается презрение. Только Элфи не испугался, увидев ее без очков. Но он не был человеком. Бесцветными глазами альва не напугать. Даже от Авалоны, опытного воина, Этери в свое время почувствовала напряжение. Люди боятся того, что не могут понять.
Их знакомство с Лейном продлилось не более двух дней. Но девушке слепо казалось, что он один из немногих, кто способен понять ее чувства.
Она положила вуаль рядом с чашкой на журнальный столик, откинулась на спинку кресла, соединив пальцы домиком.
Лейн так и сидел, подавшись вперед, опершись локтями на колени. Он изучал ее лицо со всей серьезностью, которую до этого момента она в нем не замечала. Мужчина не вздрогнул, не удивился, не проявил никаких эмоций, словно превратился в вырезанную изо льда скульптуру. Нервозность Этери усилилась. Почему он ничего не говорит? Он словно анализирует, пытается просчитать варианты исхода событий…
На последней мысли Этери оборвала себя. Ее паранойя
