Верни себя! - Анна Владимировна Завадская
— Мне всё равно, помнишь ты меня или нет, Алекс. Ты мой. Мой высший фэйри, которого я ждала и которого я буду любить вечно. До конца отведенного нам времени. Вспомнишь ты меня или нет — мне всё равно. Я, дура, поняла это только сейчас. Мне не нужно наше прошлое. Я жила им все двенадцать лет без тебя. Мне нужно наше настоящее, которое мы создаём с тобой здесь и сейчас.
* * *
Кошка, сволочь хвостатая, я тебя расцелую в твою мохнатую морду. Смогла! Похотливая самка, как же я благодарю учителя за то, что он смог мне помочь тогда! Алекс перестал оберегать меня от самого себя и полностью расслабился, поверил и доверился мне. Мало того, именно Кошка смогла мне напомнить о том, что не так уж важно, помнит ли кто-то что-то или нет. В той его жизни было много падений, но и взлётов. Важно, что он мой здесь и сейчас. Я просто могу перевернуть ту страницу и начать писать наш роман заново. Возможно, именно про это говорил мой учитель.
"Ну и долго ты собираешься его гипнотизировать, Эно? Действуй давай! Или подвинься, чтобы я могла насладиться нашим мужчиной," — рявкнула на меня Кошка.
— Тебе не кажется, мой дорогой, что на тебе слишком много одежды, а? — лукаво сказала Кошка, отпуская руки Алекса и оттягивая пальцами резинку его штанов. — Даже чересчур много. Никогда не понимала, зачем ты носишь это дурацкое изобретение человечества.
— Это удобно, моя госпожа. Аккуратно лежит на месте, а не болтается по штанам.
— Творцы, Алекс… Твоё чувство юмора стало гораздо хуже. Гораздо, — придвинувшись ещё ближе к Алексу, сказала Кошка.
А потом подхватила пальцами сразу две резинки и стянула штаны и бельё вниз.
— А вот здесь всё осталось по-прежнему. И оно восхитительно, — проведя пальчиком по уже возбуждённому члену от мошонки и до головки, высказалась фея. — Не хочу сегодня торопиться. Хочу насладиться тобой сполна. Высший хвастал, что у тебя было много практики. Не уверена, что она была высокого качества, конечно, но я хочу, чтобы ты показал мне всё, на что способен. Именно ты. Сможешь удовлетворить моё желание?
— Я приложу все усилия для этого, моя госпожа, — говорит мне Алекс, поднимая свои руки на мою спину, под самые крылья.
Я ахнула. А он начал перебирать пальцами кожу вокруг основания крыльев, делая лёгкий массаж. Пальцы Алекса, горячие и нежные, передавали жар его желания моему истосковавшемуся по ласке любимого телу. Медленно опуская руки вниз, к копчику, он постепенно наклонялся ко мне, согревая своим жаром не только мою спину, но и грудь. Прикрыв глаза, я чувствовала, как тают от этого жара мои тревоги и печали, как отходит на второй план страх от возможных проблем будущего.
Нежный поцелуй Алекса не дал моему стону удовольствия вырваться наружу, когда его руки принялись нежно поглаживать полушария моих ягодиц. Не в силах терпеть больше эту сладкую нежную муку, я сама придвинулась к нему вплотную, прижимая его член своим пахом к идеальному мужскому прессу. Он ахнул, запрокинул голову назад, а я поцеловала его шею около уха, выше ошейника. А вот мочку уха я не поцеловала, а слегка прикусила. Пальцы Алекса тут же сжались на моих ягодицах, а член дёрнулся в плену наших тел.
— О нет, Алекс, не кончай так рано, — попросила я его горячим шёпотом на ушко. — Я хочу, чтобы это произошло во мне.
* * *
Творцы всемогущие! Госпожа точно знала, как управлять им. Без жёстких приказов, без страха наказания, простыми просьбами она делала то, чего остальные добивались лишь с помощью магии или ошейника. Её нежность и её забота были как наркотик для наркомана. Алекс больше не боялся наказания, он теперь боялся расстроить её, огорчить. Он хотел, чтобы она была довольной, чтобы улыбалась ему и хвалила его. И ради подобного он готов был приложить все усилия, чтобы выполнить её просьбу. Даже просьбу отложить почти накрывший его оргазм на потом. Или госпожа таким образом просит его поторопиться, закончить с прелюдией и наконец войти в неё?
— И когда моя госпожа хочет, чтобы это случилось? В скором времени или чуть попозже, после продолжительных ласк?
При этом одна его рука скользнула в промежность Теры, а вторая легла на поясницу и прижала тело госпожи к Алексу так, чтобы она не смогла отстраниться. Она же, сцепив руки в замок на его шее, откинулась назад и застонала от удовольствия. Пальцы Алекса, дразнящие её клитор и ласкающие половые губы госпожи, были уже влажными. И он понял, что вряд ли сама Тера сможет сдержаться от оргазма, если он продолжит ласкать её. Вот только оставался один небольшой вопрос: как? Поза на спине не подходила из-за крыльев госпожи. Опускать Теру на четвереньки Алексу бы не хотелось. На боку? Можно было бы, но пол в студии — не мягкий матрац с шёлковой простынёй. Госпоже будет неудобно. Ну конечно, поза наездницы!
Алекс обхватил тонкую талию Теры обеими руками и чуть приподнял над полом. Сам же опустился ягодицами на пол, посадил госпожу на свои колени. И она тут же воспользовалась ситуацией, принявшись ласкать его член своими тонкими нежными пальчиками, комментируя:
— По-моему, ты слишком переоценил длину своего достоинства, мой милый.
Сдерживаясь из последних сил, Алекс лёг на пол на спину и выпрямил ноги, потом чуть приподнял вверх Теру всё так же за талию и усадил её прямо на свой член. И не беда, что резинка брюк болтается в районе колен, это ему совсем не мешало. Важно, что сама госпожа теперь может управлять процессом полностью по своему желанию.
— О да, — застонала от удовольствия фея, сама опускаясь ниже и начиная крутить тазом из стороны в сторону, как будто пытаясь отыскать более удобное положение. — Я так очень люблю. Ты ещё можешь сдерживаться или уже с трудом, а?
На этих словах она чуть приподнялась вверх и резко опустилась вниз. Алекс застонал, непроизвольно сжал пальцами её талию, но смог сдержаться вновь.
— С трудом, моя госпожа, — хрипло выдохнул фэйри, утонув в сверкающей зелени её глаз.
Довольная улыбка
