Пламя инквизиции - Зоряна Лемешенко
Но эйфория понемногу ослабевала, и голову начали посещать мысли «И всё же, почему я здесь?», а туман становился гуще, плотнее, я кожей начала чувствовать его прикосновения. Мне было приятно, но странно. Что происходит?
И в какой-то момент я услышала шепот прямо в ухо «Девочка моя, просыпайся…». Что? Кто это говорит? Это всё сон?
Искры тумана стали меркнуть и темнеть, всё больше походя на тлеющий костёр, что тоже согревал и не обжигал. И голос снова повторил «Алекса, я уже волнуюсь, очнись!», а потом был поцелуй…
И я очнулась. Распахнула глаза, оглушённая навалившимися на меня воспоминаниями о прошедшей ночи, а, встретившись с основным действующим лицом этих видений, я поспешила укрыться с головой и отползти как можно дальше. Но эти мои действия были сразу же пресечены обнажённым по пояс инквизитором. Он обеспокоенно заглядывал мне в лицо, заставляя смотреть в его глаза.
— Алекса, что с тобой? Девочка, ты в порядке? — он подтянул меня к себе на руки, замотанную в одеяло.
— Конечно, в порядке! — бодро ответила я, понимая, что ни грамма я не в порядке. Что я наделала?! Я отдалась инквизитору!
И в этот момент где-то внутри меня вопреки паническим настроениям разума разлилось глубокое удовлетворение. И это ещё больше меня поразило: я опасалась этого ровно в той же степени, как и желала.
— Ладно, задам вопрос иначе: что тебя так испугало? У меня рога выросли, или я стал похож на жабу? — продолжал меня мучать Леонардо.
— Нннет, просто… — я вдохнула поглубже и выпалила, — просто я испугалась того, на что решилась ночью.
Я на всякий случай зажмурилась. Не от страха, от стыда. Молчание охотника утвердило меня в мысли, что он теперь точно удостоверился, какая я дурочка. Спустя несколько секунд я всё же отважилась на него взглянуть.
Инквизитор задумчиво смотрел на меня, и я не могла разобрать его эмоций. По его лицу совершенно невозможно было понять, что творилось в его голове.
— Ты жалеешь об этом? — вдруг спросил он всё так же внимательно глядя на меня.
— Нет, я хотела этого.
— Но сейчас жалеешь?
— Да нет же!
— А что тогда? Я не понимаю! Я противен тебе? — его каменное лицо и такие вопросы меня убивали.
— Нет, конечно, не противен! Лео, как ты можешь так думать?! — как я могла объяснить ему то, что сама осознать не могла? Я влюбилась в своего врага, я предала единоверцев и предаю Лео. Я чудовище!
— А что я могу думать, если ты с ужасом смотришь на меня и пытаешься уползти? Алекса, ты ведь сама пришла. Ночью мне показалось, что тебе… хорошо со мной.
Он встал с кровати, посадив меня на перину, и принялся ходить по комнате, уперев руки в бока.
Я закрыла лицо руками. Вот же дура! Сама влипла в историю и теперь всё только усугубляю! Слёзы сами по себе потекли из глаз, но я пыталась их спрятать. Только не хватало ещё позорно разреветься перед Леонардо!
— Иди сюда, глупышка. Ну что такое? — он снова привлёк меня к себе, и почти сразу заметил мои слёзы, — девочка моя, только не плачь. Если тебе так будет проще, то… я могу стереть эту ночь из твоей памяти…
Горечь в его голосе невозможно было вынести, я отчаянно замотала головой.
— Нет, нет! Не хочу забывать, Лео… Просто это женские глупости, наверное. Ты прав, я сама пришла, я сама хотела этого.
— Просто не так? — спросил он, а я непонимающе уставилась в его глаза, — ну, не так сложно… Простых отношений как у всех у нас не выйдет.
— Нууу, да, скорее всего поэтому я и плачу… — закивала я, а мужчина прижал меня к своей груди.
— Ты моё чудо, моё солнце… Алекса, я обещаю, что буду делать всё, чтоб ты не пожалела о своём шаге. Веришь мне?
А я забыла как дышать, когда он назвал меня «солнцем». Такие обращения искоренялись со всем остервенением, всё, что связано было со служением нашему главному светилу, старались убрать подчистую. И тут такое. Но своё удивление надо было задвинуть подальше, поскольку Леонардо всё ещё ждал моего ответа.
— Конечно, верю!
* * *«Такая трогательная, такая эмоциональная, моя» — думал Леонардо, обнимая девушку. Сначала её реакция неприятно удивила инквизитора, потому что он посчитал, что Алекса пожалела о своём решении. Тогда что было между ними ночью? В неё кто-то вселился? Это были две противоположности: ночью она была вся его, плавилась в его руках и от его поцелуев, а днём даже смотреть на него не хотела. Сердце инквизитора болезненно сжалось. Что бы он сделал, если бы это было так? Он и сам не знал. Отпустить её он был не готов, держать насильно, причиняя ей страдания, не хотел. Но, к счастью, дело было в ином.
Леонардо потом заподозрил, что всё было из-за их статуса. Да, для многих теперь они были женихом и невестой, но, даже, если эти слухи дойдут до его семьи, то он их с лёгкостью опровергнет, поскольку разных сплетен о молодом и хватком охотнике всегда было воз и тележка. Да и отец не числился безгрешным, поэтому предъявить сыну ничего не мог до той поры, пока Лео не приведёт свою избранницу на порог семейного гнезда.
Сейчас Леонардо сам был не в восторге от ситуации, поскольку считал, что Алекса достойна большего, чем быть содержанкой. И, решив быть честным с собою до конца, инквизитор думал о том, что хотел бы связать свою судьбу именно с Алексой. Но отец этого никогда не допустит, втопчет в грязь, размажет, уничтожит всех несогласных, но сделает так,
