Темнейший князь (ЛП) - Шоуолтер Джена
— Наконец мы встретились, Уильям Темный.
Их взгляды встретились, все чувства обострились. Вскоре Уильям ощутил, словно внутри истекает кровью. Он не знал, что сказать, не знал, что сделать.
В голове прозвучало предупреждение Гадеса на полную мощность. «В день, когда ты встретишь Акселя, часть тебя умрет».
Воздух со свистом вышел сквозь стиснутые зубы. Какая его часть должна умереть в этот день?
Ему следует отослать Акселя прочь. Или уйти. Да. Уйти. Просто уйти и не оглядываться. Сейчас, сейчас, сейчас же, черт возьми. Ради Гадеса. Да. Гадес ждал бы этого, и так верно. Уиьям поклялся избегать Акселя. Но…
Ущерб уже нанесен, его ноги приросли к месту. Ни одна его частичка не хотела бросать… брата. Во рту пересохло, и он с трудом проглотил комок в горле. Сколько ночей он представлял этот момент? Сколько раз задавался вопросом о том, что могло быть?
— Поразительно, да? — Аксель потер свой потемневший от щетины подбородок. — Тебе кто-нибудь говорил, что ты самый прекрасный мужчина, или только мне такое перепало?
Их сходство действительно было примечательным. У обоих одинаковые темные волосы, ярко-голубые глаза и идеальный нос. Одинаковое… все. С бешено колотящимся сердцем Уильям спросил:
— Зачем ты здесь, Аксель?
— Как ты думаешь, зачем я здесь? Или мне достались красота и мозги?
Ладно. Почти приличная прожарка. Но черт возьми! Он не хотел восхищаться этим мужчиной. Просто хотел проводить с ним больше времени, чего совершенно не мог себе позволить, если не собирался расстраивать единственного известного ему отца.
— Очевидно, до нас дошли одни и те же слухи. Мы очень похожи и можем быть братьями. Ты захотел встретиться со мной. Итак. Что думаешь? — Уильям поднял руки и крутанулся вокруг своей оси. Под его ботинками лопались бордовые пузырьки. Кусочек печени демона вылетел из волос и шлепнулся на пол. — Я все, на что ты надеялся, или больше?
Аксель спрятал свои эмоции за вежливой маской.
— Ты считаешь, я должен заинтересоваться братом, который никогда меня не искал?
Прожарка стала лучше. Немного.
— Позволь мне попробовать снова. Ты здесь из-за Фокс?
— Да. — Притворившись, что вытирает пыль со столика, Аксель добавил: — Как ты возможно знаешь, или нет, я недавно получил повышение до Элитной Семерки.
«Скоро я тоже получу повышение. Князь Уильям». Нет титула лучше.
— Зачем напоминаешь? Пытаешься произвести впечатление?
Щеки Акселя покраснели. «Приму это как да».
— Я выступал в качестве одного из судей по делу Фокс. Она должна быть казнена прямо сейчас.
Уильям провел языком по зубам.
— А. Понятно. Ты выбрал возмездие, путь демона, а не прощения, путь Посланника.
Теперь Аксель нахмурился.
Если Посланники схватят Фокс, она умрет с криком. Никто не давал волю гневу так, как армия Акселя. Уильм, возможно, все эти годы и избегал Акселя, даже не позволял себе думать о нем большую часть дней, но также собирал информацию о его подвигах.
— Кого назначили ее палачом?
— Бьорна Единственного Настоящего Ужаса.
Нехорошо. Совсем нехорошо. У Бьорна не совсем порядок с головой, его разум был наполнен минами, готовыми рвануть в любой момент. Давным-давно демоны захватили его и подвергли пыткам, вместе с двумя его ближайшими друзьями. Столетия спустя какая-то королева теней установила с ним мистическую связь, постепенно высасывая жизненную силу. С ним трудно справиться.
— Тебе следует понимать, что казнь Фокс повлечет за собой начало войны. — Хотя Уильям не мог позволить себе вести вторую войну сейчас, но также не мог игнорировать пренебрежение к союзнику. Такой поступок привел бы к вторжению множества врагов.
Аксель холодно улыбнулся.
— Уверен, Бьорн будет дрожать… от смеха. — Он махнул рукой, меняя тему. — Что касается второго дела. Армии Посланников войдут в ад. Мы решили присоединиться к твоей войне против Люцифера. Теперь ты действительно можешь победить.
Сражаться рядом с Акселем… бок о бок… планировать и плести интриги вместе…
Уильям должен возразить. Его мир только что опрокинулся с ног на голову и вывернулся наизнанку. Что еще хуже, Гадес расстроится. Но, что если в его жизни будут и Гадес, и Аксель?
Надежда и волнение вступили в противоречие. «В день, когда ты встретишь Акселя, часть тебя умрет».
Какая часть, черт возьми? И почему?
— Аксель, — начал он.
— Нет, — рявкнул Аксель. — Что бы ты ни собирался сказать, не надо. Я доставил сообщения. Мы закончили.
Через секунду он исчез, переместившись. Удивительно. Большинство Посланников не обладали такой способностью.
Уильям выдохнул и потер центр груди. Он когда-нибудь чувствовал себя таким израненным? таким рассеянным и неуверенным? Таким нуждающимся, но в то же время защищенным? Внутри Уильям все еще хранил частички израненного мальчика, каким когда-то был.
Он задался вопросом, так же себя все время ощущает единорог с двойственной натурой. Словно растягивается в двух направлениях.
«Она заслуживает лучшего».
Его рука… рука, которая оставалась твердой во время бесчисленных сражений и войн… дрожала, когда он взял свой мобильный телефон и набрал сообщение Гадесу. Лучше признаться, как можно скорее, чтобы смягчить любой ущерб.
Я встретил Акселя. Это получилось случайно. Ты будешь счастлив узнать, что все части живы.
Все это время его внутренний мальчик кричал: «Не злись. Не переставай меня любить».
Ответ Гадеса пришел через секунду. Дорогой папочка: Тогда это уже началось.
Его дрожь усилилась.
И что это?
Дорогой папочка: Конец наших отношений.
Глава 12
«Я не искушаю. Я и есть искушение».
Уильям распахнул дверь конюшни. Когда он вошел внутрь, утренний свет окутал его массивное тело, создав эффект ореола. Сердце Санни забилось в бешеном ритме. С высоко поднятой головой и расправленными плечами он выглядел хозяином всего, на что смотрел. Могущественный. Красивый. И воплощающий истинное искушение…
Кровь пропитала его костюм-тройку. Зачем так разоделся? И не попал ни в одну из ее ловушек? Используя магию, она создала невидимые колья вдоль внешних стен конюшни.
— Где моя маленькая кара? — закричал он. — Ты так мне и не ответила.
Она лежала на кровати, в миллионный раз изучая фотографии из его книги — код все еще оставался для нее загадкой. Впервые. Она ворочалась с боку на бок всю ночь на пролет, снова и снова перебирая завитки и точки, изо всех сил пытаясь игнорировать сексуальное томление. «Еще на один день ближе к брачному периоду».
— Значит, мы начинаем новый день с жалобы? Чудесно, — пробормотала она, поднимаясь на ноги. Понимая, что рано или поздно он появится, Санни приняла душ и надела футболку, открывающую низ груди и сексуальные, не бабушкины трусики. От плеч до лодыжек у нее шли невероятно подробные татуировки с изображением виноградных лоз, усеянных росой листьев и цветущих роз.
Пусть начнется его следующий раунд пыток. «Ты можешь смотреть, но не можешь трогать…»
Уильям заметил ее и остановился как вкопанный. Окинул ее пристальным взглядом, его радужки загорелись. Член затвердел за секунды, растягивая ширинку брюк, что заставило ее усмехнуться.
Она накрутила прядь волос на палец и спросила:
— Что-то не так, дорогой принц?
Он вздрогнул, будто от удара, затем провел рукой по рту.
— Да, что-то не так. Ты мне солгала.
Что!
— Я никогда не лгала ни тебе, ни кому-то еще. Просто не могу лгать.
— Серьезно? Мне обещали старческий шик, а я получил уют домохозяйки.
Из ее горла вырвался хриплый смех. Сможет ли она когда-нибудь предсказать реакцию этого мужчины? Он был загадкой, которую Санни не могла разгадать, и афродизиаком, который ей не следовало хотеть. Но она его по-настоящему хотела. Он заставлял ее трепетать, раскалил ее внутренний термостат до белого каления и раздразнил сердцевину.
