Моя маленькая месть (СИ) - Романовская Ольга
— Лорд Эрик Марлоу сообщает, что будет рад видеть айлу Джульетту Брели в своем доме по адресу: бульвар Непокоренных, дом девятнадцать, тридцатого июня в пять часов по полудню.
Стоп, тридцатое ведь сегодня! А время? Сколько времени?
А-ааа, я ничего не успеваю!
Кубарем скатилась с лестницы с криками:
— Ванную не занимать! Вопрос жизни и смерти!
Отмокала там битый час, надеясь, что не обнаружу за дверью злобного Деймона. Все же это его дом… А в нем основательно устроилась, хотя дала себе слово: только на одну ночь. Но если есть возможность сэкономить, ей надо пользоваться. Краткое знакомство со столичным транспортом и едальнями в пух и прах разметало мои скромные финансовые возможности.
Как оказалось, боялась я зря. Поработав почтальоном, Деймон отбыл в неизвестном направлении. Спасибо, запасные ключи оставил, небрежно кинул на кухонный стол. И не боится! Вдруг я воровка? Или, того хуже, устрою в его отсутствие студенческую вечеринку или оргию с обитателями Загробной империи. Знакомые там теперь имеются.
Но, увы, увы, я планировала всего лишь чинно выпить чаю с Эриком. И даже в другом месте.
Сердце ушло в пятки.
Это официальное приглашение…
Эрик ведь предупреждал, намекал, что хочет сделать предложение, но сначала — познакомить с родителями.
Вот оно! Так скоро! Хотя со времени нашего разговора в фойе гостиницы прошло… Несколько дней — и целая вечность!
Зажмурившись, прижала ладони к лицу, сделала глубокий вдох.
Так, платье нужно переодеть, помаду стереть. У многих людей предубеждения против ведьм, поэтому я должна излучать скромность, невинность и чистоту. То есть надеваем что? Правильно, голубое.
И с тоской прощаемся с мыслью полакомиться во вторник пирожными — будущие леди Марлоу разъезжают исключительно на кэбмоторах.
Глава 14
Закон подлости работает везде и всегда. Именно тогда, когда тебе нужно выглядеть идеально, ты участвуешь в конкурсе «Чучело года».
— Да ну, миленько!
Общественность в лице Алекса была не согласна, но кто его спрашивал? С некоторых пор я за применение упокоения для призраков.
— Ужасно, сразу видно, что я деревенщина.
— А разве нет?
Вот и тема для будущей дипломной работы нарисовалась — уничтожение нематериальных форм жизни с помощью заклятий и трав. Мух травить мы научились, теперь займемся призраками.
— Тебе видней.
Решив игнорировать мнение некоторых, вновь повертелась перед зеркалом.
Сейчас бы пригодился Деймон… В первый раз в жизни, заметьте (ладно, во второй, в гостях у Бельфегора мне его тоже не хватало), а его нет. Может, тоже отправился на свидание?
Внутри заворочалось глухое недовольство. Отчего-то мне претила мысль о том, что Деймон может нормально разговаривать с другой девушкой.
То есть мне одни тычки и ухмылки, а ей — улыбки? Несправедливо! Пусть тоже незачет ей поставит и по умственным способностям пройдется.
Мысль промелькнула и потонула в море паники.
Кому рассказать, засмеют! Взрослая девица почти двадцати двух лет отроду стоит перед зеркалом и грызет ногти! Ведьма я или нет?
Айла Гения мной бы гордилась, потому что ровно через пять минут я залезла в кэбмотор. Даже в сто первый раз брошку перекалывать не стала.
Увы, ногти это все равно не спасло. Шансов уцелеть у них не было изначально, либо нервозность, либо стоимость поездки обязательно стала бы их могильщиком.
Так вон он какой, дом Эрика!
Широко распахнув глаза, смотрела на голубое (угадала, оделась в тон) здание с белыми колоннами, словно на «отлично» по некромантии.
Неужели я здесь! А разуваться нужно, вдруг там ковры?.. Конечно, ковры, а еще мрамор и предметы старины. Закрой, наконец, рот и постучи в дверь.
Напустив на себя важности, словно каждый день пила чай в великосветских особняках и совершенно не ждала ни от кого предложения, поднялась по ступеням. Спину старалась держать прямо: вдруг родители Эрика наблюдают за мной из окна, оценивают будущую невестку. Интересно, какие они? Воображение рисовало сухонькую женщину в жемчугах и представительного мужчину в мундире. Почему в мундире? Так солиднее. Во фраке тоже можно, но уже не то.
Каждая ступенька — словно двести метров бегом.
Спина взмокла, ладони чесались, а в голову лезла всякая чушь, вроде ответов на билеты по аромагии. Лучше бы этикет вспомнила!
Прикрыв глаза, сосчитала до десяти и лишь тогда потянулась к дверному молотку на цепочке.
Сердце окончательно переместилось в горло и билось так часто, что я с трудом дышала. Однако это не помешало мне членораздельно ответить на вопрос открывшего дверь слуги и протянуть ему приглашение.
— Прошу, айла!
Он посторонился, и я вошла, деловито поглядывая по сторонам.
Так, ту вазу мы уберем: рухлядь мне не нужна. Шторы тоже отжили свое, превратились в пылесборник. Ковер на лестнице оставим, цветы тоже…
— Я так рад, что ты пришла!
Навстречу мне бегом спускался Эрик. Лицо его светилось от счастья. Сейчас он, как никогда, напоминал сказочного принца: весь в белом, только рубашка голубая.
И вновь я порадовалась, что надела правильное платье.
— Привет! — тихо поздоровалась я.
Слова вылетели из головы, остались только эмоции. Хотелось глупо хихикать, петь, танцевать.
— Проходи, все уже на месте.
Все?
Улыбка сползла с моего лица.
Ах да, родители, наверное, еще какие-то родственники.
— У тебя тут так… красиво.
По светскому воспитанию у меня явно «неудовлетворительно».
— А, дом отделали еще при бабушке, — отмахнулся Эрик. — Лепнина Гарвена, картина Бельве. Скукота!
— Картина?
Завертела головой.
— На потолке, — подсказал Эрик.
Картина на потолке, подумать только!..
Качая головой, подошла к лестнице, чтобы лучше все рассмотреть.
Ура, этот сюжет я знаю — иллюстрация к поэме «Похищение Вирсавии». Только вот не слишком ли?.. Щеки чуть покраснели. На Вирсавии и Леониде было критически мало одежды. Не подумайте, я не ханжа, да и снизу всех деталей не видно, но несколько странно разъезжать по городу в таком виде. В поэме они точно были одеты.
— У богатых так принято?
Указала на роспись.
— Старый стиль, тогда всех раздевали.
— Она… — запнулась и еще раз взглянула на пышнотелую златовласую Вирсавию. — Такая пухленькая!
— Говорю же: Бельве. У него все женщины такие, хотя женился на тростинке. Идем!
Эрик нетерпеливо взял меня под локоток и повел наверх.
Я честно старалась держать рот закрытым, но из него все равно иногда вылетали восхищенные междометия. Казалось, будто я угодила в музей! Картины, статуи, обитая парчой мебель — все дышало роскошью и пропиталось пылью веков.
— Чай накрыли в Гобеленовой гостиной.
Перед тем, как толкнуть двустворчатые двери, Эрик отвел меня в сторонку, бережно взял за подбородок.
— Ничего не бойся! — шепнул он.
А затем поцеловал.
Через мое тело словно пропустили молнию. Ноги подкосились, сердце лопнуло и стекло из ушей на пол.
Губы Эрика, такие сладкие, такие манящие, поймали в капкан. Не в силах противиться, разомкнула свои… Принц девичьих грез оказался умелым, за считанные мгновения заставил покраснеть шею, сбил дыхание.
— Это задаток, — жарко выдохнул он мне в лицо и отстранился. — Остальное потом. Ты ведь не откажешься осмотреть дом?
И его спальню.
— Конечно!
Похлопав себя по щекам, кое-как привела себя в чувство.
А белье на мне не самое лучшее. Знала бы!.. С другой стороны, Эрик не фетишист, ему не кружева интересны.
В Гобеленовую гостиную я вступила в статусе развратницы первого класса, однако всячески пыталась изображать скромницу. Получалось легко, потому как при виде собравшегося там общества мной вновь овладела робость.
В гостиной собралось человек десять, большей частью пожилые и люди средних лет. Но попадалась и молодежь. Особенно выделялась сидевшая на диване между степенной супружеской четой девушка. Сначала я решила, что они одна семья, но быстро осознала свою ошибку. Незнакомка, пусть и блондинка, совершенно на них не походила, зато между мужчиной и женщиной прослеживалась связь с Эриком. Буквально через мгновение он подтвердил: это его родители.
