Ведьма жжет, или Отбор для императора - Татьяна Антоник
Вообще да, все носят то, что сшила Кора. Хоть за это не стыдно, там правда все очень красивое. Кухню, что ли, навестить, забрать имущество.
В коридорах мелькнул знакомый силуэт. Интересно, он что здесь делает? Он же не придворный.
Я свистнула подружке и прижалась к стенке. Пока не хочу, чтобы он меня обнаружил.
Что же забыл Омер де Гринберг в замке?
Тот неспешно шел по коридору, где находились кабинеты особо приближенных Его Величества.
Эх, во мне погиб шпион. Я глазами просигналила оборотнице, что последую за ним. А она пусть поступает как хочет. Но Кора мне все-таки сестра: изогнула бровки, выдохнула, но взглядом обозначила — пойду с тобой. Вот она, женская дружба. Если надо, она мне и в суде подпоет, что это де Гринберг на нас напал, даже если мы первые начнем.
Наш преследуемый скрылся в кабинете Милира.
Я медленно дошла до двери дознавателя и прижалась к ней ухом. То же самое сотворила подружка.
— Не рад вас видеть, — услышала грозный голос Милира.
— Меня это не должно волновать, — а это походу де Гринберг.
— С чем пожаловали?
— Что за слухи о нелепой смерти участницы? Может, стоит посоветовать распустить отбор?
— Вам-то какое дело?
— В отборе моя дочь!
— Я прилагаю все усилия для обеспечения безопасности девушек!
— Плохо прилагаете! Что может значить — «выпала из окна по неосторожности»?
— Вероятно, вам лучше знать, Дес де Гринберг. У вас же все-таки дочь.
— Может, и так, — голос за дверью накалялся. — Вам следует лучше следить за девушками.
— Я принимаю во внимание ваши слова, потому что вы отец, — спокойным голосом отвечал Милир, — но имейте в виду — я и за вами слежу.
— Это больше честь, чем обида, — презрительно вякал де Гринберг, — такой ученый дракон допустил смерть несмышленой десы. Правду говорят, что вы позволили герцогу умереть?
Вот это да! Что могло случится с Бастианом? В аристократии только два герцога, и знаем мы только о младшем Миртеороне.
— Вы бы услышали, если бы ректор академии нас покинул?
— Не сомневаюсь.
Так, на этой ноте надо откланиваться от двери. Собеседники явно друг другу не нравились, и через пару секунд уже может распахнуться дверь.
Мы с Коралиной очень тихо двинулись назад.
Вовремя. Дверь действительно распахнулась. А если бы мы до сих пор к ней прижимались, нам бы знатно по ушам прилетело.
— Десы де Мартинс и де Риверс, — развел руками обрадованный де Гринберг, — очень рад вас видеть.
— А мы-то как рады, — скрывая досаду, улыбнулась я.
Ну хоть за подслушиванием не спалились.
А нет, спалились. По лицу дознавателя было видно, что он все знал, позволил, и потом еще припомнит. И это поняла не только я, но и Кора, которая поджала губы, потом демонстративно зевнула и сообщила:
— Прошу меня простить, но сказывается вчерашнее похме… вчерашняя усталость, — закончила она чинно, — пойду готовиться ко сну.
Мне в руку вцепился аристократ-воздыхатель.
— А Вы, деса де Риверс, не хотите ли со мной пройтись?
— Можно, — вздохнула я, — только недолго.
— Любая прогулка с вами кажется недолгой.
Бу-э! Меня стошнит от таких речей. Что за день? Хотя это, видимо, в награду мне за хорошо проведенный вчерашний вечер.
— Вы кажетесь уставшей. Это не оттого, что император вывез вас к побережью?
— А вы откуда все знаете? — с ехидцей спросила я.
— Трудно было не заметить.
— Да, император немного потерял голову, — я пожала плечами, — но нам многое нужно было обсудить, а во дворце с этим трудности, все-таки он монарх.
— Вы так о нем печетесь.
— Я пекусь об отборе, — твердо ответила я.
— Я все так же хотел бы просить вас о том, чтобы срезать Ольнею на отборе, — перешел в наступление мой собеседник.
Мы шли долго. Я обдумывала свой ответ. Де Гринберг с любопытством посматривал на меня, но тоже молчал.
— Может, вам показалось, — елейный голосом начала я, — но срезать девушек я не могу. Ольнея — одна из идеальных кандидаток. Если вы так хотите ее проигрыша, зачем отправили?
— Я не хотел, она сама настояла, — снисходительно отвечал граф. — С одной стороны, она и правда, может стать впечатляющей императрицей. Все данные для этого есть.
Я подтвердила.
— Да, все.
— С другой стороны, моя дочь выросла в атмосфере бесконечной любви и баловства, не уверен, что она смирится с наличием гарема.
— Да, — рассеянно сказала я, представляя девушку своей императрицей, и увиденное мне не нравилось, — скорее всего, не смирится. Простите, Ваше Сиятельство, — я даже поклонилась, — я устала и хотела бы остаток дня отдохнуть.
— Конечно, деса де Риверс, я всегда рад услужить такой женщине, как вы, — он тоже ответил мне поклоном.
На этом мы разошлись.
В своих покоях я ходила из стороны в сторону под храп фамильяра.
Великая Мира, я же ревную. Ревную Ревенера Первого. Как устраивать отбор, когда я явно влюблена? Это ведь не просто симпатия. Я такое сама чувствую. Этот отбор. Ведь постоянно ловлю себя на мысли, что отношусь к этому несерьезно.
Я воспользовалась даром, пытаясь присмотреться к себе. Увидела неясный магический след.
Значит, Мира, суженый у меня есть, но ты его мне не покажешь. И кто из нас ведьма, богиня?
Глава 8
Лучшее лекарство от похмелья, тревожных мыслей и возможной влюбленности — здоровый сладкий сон.
На ужин к императору меня не позвали, что несколько обескуражило, но, так или иначе, в тот день я с ним достаточно много общалась.
Проснувшись, я неспешно собиралась к завтраку, делая едкие замечания своему фамильяру, который вчерашний день провел, не вылезая из моей постели, настолько ему было плохо.
— Великая Мира, — ворчал Герман, — мне вчера было так стыдно. Как вспомню, что видели монарх и его приближенные…
