Подарок для ректора - Марина Ружанская
- Остынь, Леон, - мое предложение было встречено коллективным мужским молчанием и злым сопением. - Кажется, мы с тобой все выяснили еще в прошлый раз. Давай просто забудем друг о друге и постараемся как можно реже встречаться.
- Остыть? - парень как-то криво усмехнулся уголком губ. - Да я можно сказать только-только не на шутку воспылал.
Ах ты ж, гад чешуйчатый! Похоже он слышал, что ректора сейчас нет в Академии, а еще, видимо, Леон любое миролюбие и попытку договориться тут же воспринимал как слабость и покорность.
Пришлось выдохнуть и бросить:
- Если у тебя тайный фетиш разгуливать по Академии в неглиже, так зачем такие сложности и многоходовки? Просто сними трусы.
Дракон яростно скрипнул зубами, а я вновь вспомнила нужное ощущение, которое буквально пару часов назад вызывала на тренировке с ректором, и торопливо попыталась его воспроизвести.
Ничего не вышло. Ни знакомого зеркального сияния, ни привычного ощущения чужого сознания. Спина покрылась холодной испариной страха. Черт возьми, и что теперь делать?..
Мысли казались рваными и какими-то резкими, глупыми. Я что-то делаю не так, но что?..
Мне стало страшно, пальцы мелко задрожали, а в голову пришло осознание того, что Адриана сейчас в Академии нет, а из парней в самом деле те еще защитники, хотя Фил и Винни явно собрались драться до последней шерстинки на хвосте.
А если подумать, вообще чушь какая-то. Мы в людном месте, днем в холле общежития. Вокруг снуют толпы студентов, в углу за столом сидит суровая вахтерша, а я… все равно боюсь.
И причина этому была. Я вдруг осознала, что чувствую магию и ее последствия на каком-то интуитивном уровне. Ментальной магии не нужно взрывать огненные шары и выращивать цветы-людоеды. Никто вокруг даже не поймет, что с нами произошло. Просто после в заключении экспертизы напишут: причина смерти “вместо мозгов - желе”.
Причем это желе образовалось ровно в тот момент, когда я в первый же день сцепилась с Кавендишем в приемной ректора. Спрашивается, что тебе стоило, Машка, на наглое предложение Леона восхититься, обрадоваться и сделать вид, что только об этом и мечтала все двадцать лет.
Он бы потерял ко мне интерес еще на втором “ахе-вздохе”. Видала я, какие тут за ним девицы бегают. Я на фоне этих дракониц и феечек - бледная моль. А сейчас это, похоже, переросло в нездоровый спортивный интерес.
Чертов сталкер!
Главный вопрос: а я сама что могу сделать?.. Я - слабая иномирянка со странной магией, которой непонятно как управлять. Но попробовать еще раз точно стоило.
Похоже, главное условие, это как-то настроится не на себя, а на оппонента. И, видимо, в этом основная проблема. “Настраиваться” на Леона Кавендиша мне категорически не хотелось.
Пришлось напомнить самой себе, что есть такое слово “надо”, Машенька. Часы, проведенные на актерском мастерстве, научили меня принимать любой образ от торговки рыбой до Клеопатры. А тут всего-лишь дракон. Наглый, самовлюбленный и неприятный.
Вдох-выдох.
Мне просто надо почувствовать его, стать им. Увидеть его магию… одновременно колючую как иней и вязкую, как осенний туман. Я ведь делала это уже два раза. Значит, получится и в третий.
Вначале мне показалось, что ничего не вышло, но когда спина уже покрылось холодной испариной страха, я увидела, как моя кожа послушно покрывается зеркальными гранями кристаллов, повторяя чужую сущность и такую же чужеродную магию.
Леон тоже это заметил, зло прищурился и… Могу поклясться, он только этого и ждал.
Я вдруг заметила как затрепетали в предвкушении тонкие ноздри аристократичного носа, как расширился черный зрачок, вытягиваясь в тонкую змеиную вертикаль.
Мужчина резко шагнул вперед. В следующий миг его ладонь легла на мое плечо. Кожу словно пронзили тысячи ледяных игл. Обжигающе холодные, болезненные. Я отшатнулась, заметив его взгляд: довольный, наполненный странным торжеством.
Долго торжествовать ему не дали. Злобное рычание вырвалось из моей сумки одновременно с Нельсоном, который выпрыгнул из своего убежища и вцепился во врага мертвой хваткой.
- Злобная тварь! - рявкнул дракон, убирая ладонь от моего плеча и пытаясь сорвать с запястья чихуашку, которая вся дрожала, то ли от страха, то ли от слишком большого количества первобытной ярости, которое не вмещалось в тщедушное тельце.
Уверена, в этот момент Нельсик ощущал себя настоящим потомков волком. Гордым драконодавом. Защитником слабых и обездоленных, победителем по жизни и чуть-чуть “крепким орешком”.
Одновременно я каким-то образом оказалась за спинами Филиппа и Винсента, которые заслонили меня своими не слишком широкими, но надежными плечами.
Леону с третьей попытки удалось отодрать Нельсика от запястья, вместе с курткой, от рукава которой остались художественные лохмотья. Хоть сейчас макраме вязать! Собака плюхнулась на пол, чудом не переломав лапы, презрительно загребла мраморный пол в направлении поверженного врага и неспеша потрусила в мою сторону.
А я так и стояла, прижимая руку к плечу, которое жгло так, чт о на глаза невольно наворачивались слезы. Вот же гад! Больно так, словно в меня раскаленной кочергой ткнули.
- Эй, а ну-у! - вдруг эхом прокатился по холлу командирский приказ. - Драку мне тут вздумали устроить, а?! Вот ужо я вам!
Наши странные маневры, наконец, заметила тетушка Груня. Яростно восстала со своего насиженного годами и вязаной подушечкой места и уперла руки в боки.
Связываться с вахтершей не захотел даже чокнутый дракон. Только скривил губы в ядовитой усмешке и тихо пообещал:
- Еще увидимся, Маш-ша.
Я уставилась ему вслед, прижимая ладонь к горящему огнем плечу и вздохнула: и почему у меня такое плохое предчувствие?..
ГЛАВА 19
- Безобразие! - вновь возмутилась гоблинша, проследив как нахальный дракон исчезает за дверьми и вновь перевела на меня зеленый жабий взгляд. - Не пущу! Вона твоя зверюга чего наделала: куртку на лапшу пустила.
- Винни, эта карга меня снова не пускает! - вполголоса пожаловалась я друзьям. - Сделай что-нибудь!
Винесент тяжело вздохнул, обменялся с Филом странным взглядом, почесал и без того лохматый затылок и кивнул:
- Я бы на твоем месте сейчас о другом волновался, но… Попробую… Только имей в виду, что обаяние обычно действует именно на того, кто его применяет. То есть собеседник чувствует
