Я - жена злодея?! Требую развод! (СИ) - Франкон Аманда

Чувствуя мои метания, Хелен в ответ накрыла мою руку своей, и я торопливо отогнала силу к глубинам сердца, чтобы не причинить ей боль снова. Нет, я не могу просто взять и, не разобравшись, лишить жизни ее и пустить по миру ее беспризорников. Ведь у меня нет никаких доказательств того, что она сделала что-то незаконное. Даже в газетах ни разу не писали о вероломных нападениях демонов прямо посреди города.

— Но я хочу, чтобы вы рассказали мне, как оказались здесь, — после долгого молчания продолжила я.

Хелен с пониманием кивнула, но попросила подождать ее здесь. Сама сбегала вниз, проверила, все ли в порядке с малышней и не затеял ли кто-нибудь драку, а потом вернулась с двумя чашками горячего крепкого чая на подносе.

Мы уселись за стол, и она заговорила, гораздо медленнее и тише, чем щебетала до этого.

— Мои родители погибли много лет назад, сражаясь с королевской армией. Они никогда не были воинами, вообще-то весь мой род в истинной форме всего лишь дикие коты, обычные, не львы там или не рыси даже. Просто коты, и просто хотели мира. Но вожди наших кланов не желали мириться с человеческими порядками, хотя это мы много лет назад вторглись в чужой мир. Я думаю, можно было бы договориться, но случилось, как случилось. Вы и сами знаете… — Хелен вздохнула, и я подавила желание снова коснуться ее руки или плеча, чтобы выразить одобрение. Решила, что лучше будет просто не перебивать. — Во времена войны очень многие из наших погибли, род котов почти исчез, а вожди все не унимались. Даже им уже стало ясно, что мы проиграли, но они никак не хотели идти на уступки. Когда молодой граф занял место своего отца, он многое сделал для того, чтобы примирить кланы аэрун… демонов, как вы нас называете, с реальностью и новой жизнью. Тогда многие захотели уйти в города, и я в том числе. Он многим из нас помог, но в глубинах леса до сих пор остались и те, кто считает, что война продолжается.

Значит, все или почти все из того списка, который мне показал Джейкоб, — демоны? Как много! Интересно, в курсе ли Королева и совет из ее лордов? Но задавать эти вопросы Хелен я посчитала бессмысленным. Наверняка ведь она понятия об этом не имеет.

— Ты разве не чувствуешь ненависти к людям, которые уничтожили твою семью? — спросила я, хоть и опасалась, что могу вызвать гнев демонессы или, как она назвала свой народ, аэрун.

— Человеческий век короток, и люди, которые живут сейчас, совсем не те, что жили раньше. И эти дети уж точно ни в чем не виноваты, — она кивнула в сторону окна, за которым давно уже не было никаких детей, и грустно улыбнулась. — Да и я понимаю, что люди лишь защищались, по крайней мере, первое время. Война есть война, разбираются сильные, а рядовым лишь отдаются приказы.

Мне оставалось лишь кивнуть, поражаясь правильности рассуждений.

— Граф все пытается остановить эту вражду, но слишком много на себя берет. Пожалуйста, леди Даркрайс, поддержите его, — вдруг попросила Хелена, и вместо сочувствия я ощутила очередной укол ревности. Но глубоким вздохом подавила его и отвернулась. Какая разница, что за интрижки он водил в прошлом, если всего через месяц он по сюжету должен встретиться со своей единственной любовью?

Глава 29

Вернулась я уже затемно. Под неодобрительным взглядом мужа проверила записки, написанные Лилиан. Ровненькие, как под копирку буквы радовали глаз, однако расстраивало, что горничная трет перегруженное с непривычки запястье правой руки.

Супруг в присутствии слуг отчитывать меня не стал. Вальяжно сидел в кресле, пролистывая утреннюю газету без особого интереса, и чаще смотрел на меня, чем на страницы. Чтобы избавиться от этого пронзающего будто насквозь и отчего-то смущающего взгляда я ушла в спальню. Там, когда горничная помогла мне избавиться от платья, показала ей несколько упражнений, которые помогут немного снять боль, и отсыпала щедрую горсть медяков. Судя по тому, как засветились глаза девчонки, она считала, что ее труд того стоил. И я была с ней согласна.

Распорядившись, чтобы с утра записки доставили по адресам, я наконец то завалилась в кровать. Тут же закрыла глаза и уже начала проваливаться в полусон. Слышала на задворках сознания шаги и шорох ткани, но слишком устала, чтобы на это реагировать. Однако сон как рукой сняло, когда перина справа от меня сильно прогнулась.

Из-под опущенных ресниц я покосилась на графа. Он лежал на спине во вполне привычной рубашке и просторных штанах, положив руку под голову, и задумчиво пялился в потолок.

Вопрос «Что вы здесь делаете?» я проглотила, стиснув зубы. Очевидно, лег в постель, в которой лежит его жена. Формально, не подкопаешься. Но почему-то в груди закололо — то ли сила, то ли банальное смущение. Впрочем, чего смущаться? Я вроде бы не первокурсница на студенческом посвящении.

По-хорошему, надо бы просто уснуть, но не получается. Миллион вопросов тут же всплыли в голове, и я ворочалась, думая о том, какой из них задать.

— Простите меня, Беатрис, — вдруг тихо сказал Адриан.

Я от удивления даже подпрыгнула, и, глубоко вздохнув, тоже повернулась на спину и посмотрела на мужа уже не таясь.

— За что?

— Я нашел того, кто стрелял в вас. Но этот мерзавец уже был мертв. Я так и не смог узнать, почему он это сделал. Допросить Марию тоже не представляется возможным — если обвиню дочь графа Лайтнера в покушении, то добьюсь только новых проблем, — коротко выдал Адриан. — Я обещал защитить вас, но не смог.

Да уж, такими темпами чувство гиперответственности его в могилу сведет раньше, чем демоническая сущность или казнь.

— Все предусмотреть невозможно. Да и, справедливости ради стоит признать, что я напрасно вспылила и вызвала Марию на дуэль. Мне, пожалуй, стоило бы извиниться за это.

Сейчас, когда мы просто разговаривали, почти не глядя друг на друга, смущение ушло. Осталось только чувство спокойствия и защищенности. И хоть я все еще отлично помнила, как выглядит граф в своем птичьем обличии, меня это совершенно не пугало. Проклятое иррациональное «шестое чувство» твердило, что все хорошо. Я ему не доверяла, но будучи спокойной я соображала лучше, чем когда тревожилась, так что и во внезапно проснувшейся интуиции видела плюсы.

— Не этим, так другим способом, они нашли бы повод вас достать. И кто знает, может, другая попытка оказалась бы более удачной? — возразил граф и повернулся ко мне. — Возможно, Мария специально провоцировала вас, и место они заранее подготовили. Вы заметили большую охапку сухой травы за спиной противницы?

Я кивнула. Уже и сама догадалась, где прятался убийца, и Адриан, заметив это, вдруг резко сменил тему.

— Но что до вашего решения стреляться… впервые дама защищала мою честь с оружием в руке, а не наоборот. Должен вам признаться, что это было волнующе и приятно.

Я тоже повернулась к мужу и успела заметить на его губах лукавую усмешку. Но взгляд его тут же посерьезнел.

— Однако я попрошу вас все же воздержаться от повторения этого подвига.

Я усмехнулась в ответ и снова уставилась в потолок.

— Постараюсь. Однако в последнее время со мной происходит что-то странное. Я стала слишком импульсивной, резкой, эмоции как будто обострились. Раньше… — тут я запнулась и, быстро взглянув в глаза графа, увидела, что он отлично понимает, о каком «раньше» я говорю, — со мной такого не случалось.

— С учетом ваших обстоятельств то, что происходит — нормально. Вы молоды, сильны, ваше тело наполняет магия. К тому же, оно изменилось, и нет ничего удивительного в том, что меняется и характер, — тихо пояснил Адриан.

Меня пробрал холодок беспокойства.

— То есть, со временем я стану совсем другой?

— Вовсе нет. Никто не сможет отнять у вас знания, опыт, привычку мыслить определенным образом. Но эмоции больше зависят от тела, чем от разума, так что вам придется принять их, хотите вы того или нет. С годами вы конечно же станете спокойнее. Но это вы и без меня знаете.