Невеста Белого Волка - Анна Сафина
– Что происходит? – тихо шепчу, чувствуя на шее дыхание Шада, все еще пребывающем в своем драконьем облике.
– Ритуал запечатывания, – его дыхание опаляет мою кожу, отчего я чувствую в той части тела жар.
Мне не понятны его слова, но я не успеваю уточнить. Девица в этот момент делает отмашку своим соратникам, и те, ни секунды не раздумывая, тащат парня и кулем кидают на алтарь. И только потом я замечаю, что меня смутило в нем. Абсолютно белые волосы. Он находится в полубессознательном состоянии, его голова свешивается с прямоугольного камня, руки лежать плетьми. И снова раздается агрессивный рык дракона.
– Держи его! – кричит кто-то из мужиков, откидывая подол своего длинного плаща.
Черный ящер беснуется, когда рыжеволосая поднимает на него свой взгляд и смотрит на него зло, с ненавистью, да такой неподдельной, что я сама отшатываюсь. Казалось, что заглянула в бездну, откуда нет выхода.
– Кинжал! – ее звонкий и гневный голос эхом отдается от стен.
Она протягивает руку ладонью вверх, и через секунду ей кладут туда то, что она просила. Ставит бокал на алтарь, делает надрезы на своих руках, позволяя крови вытечь внутрь чаши, а затем проделывает все то же самое с беловолосым. И тут я вижу его лицо…
– Это… – отскакиваю, но натыкаюсь на подставленные лапы Шада.
– Белый волк, – порыкивает он, поддакивая.
– Нет, – выдыхаю, продолжая внимательно наблюдать за тем, что происходит перед нашими взорами. – Он так похож на Сверра…
Вот что меня повергло в шок – это поразительное сходство.
– Это его предок – Балор Белый. Навсегда вошел в анналы истории, между прочим, – добавляет он неуместно, не нравится мне эта усмешка в его голосе.
Девица в это время качает бокал из стороны в сторону, следя за тем, что происходит внутри него, а затем медленно разливает содержимое на углубления в алтаре. Кровь растекается по канавкам, словно по венам, а после вспыхивает алым ярким светом.
– Ааа! – парня выгибает, его глаза широко распахиваются, в ужасе глядя вверх, на невозмутимо наблюдающую за всем луну.
И тут, когда серебристое светило направляет свои лучи на алтарь, девица начинает зачитывать заклинание, но я не понимаю ни слова, ведь язык мне незнаком. А затем она достает откуда-то изнутри плаща украшение, а, приглядевшись поближе, я понимаю, что уже его видела. Цветок камелии, видимо. Она ставит его в углубление на алтаре, и что-то явно начинает происходить – что-то противоестественное, неправильное. Волосы парня начинают чернеть, кожа становится серой, а радужка глаза увеличивается, вытесняя белок. От его тела начинают исходить голубые отсветы, а затем я вижу, что все они текут по углублениям, направляясь к истоку – туда, где сейчас лежит артефакт.
– Что происходит? – спрашиваю, испытывая подспудный страх.
– Белые волки – величайшие целители, способные в редких случаях с помощью божественного артефакта Цветок камелии воскресить из мертвых, – порыкивает дракон, и сам с интересом наблюдая за происходящим. – Но есть ритуал… Который способен обратить его силу в обратном направлении и…
– И что? – спрашиваю в нетерпении, ведь что-то подсказывает, что ответ мне не понравится.
– Такая сила, которую заключат в артефакт, способна убить даже Бога, – говорит он, а затем я вижу, как к девушке подносят меч, от которого исходит сияние. – Тот, кто впитает его, сможет воспользоваться ею лишь единожды.
Девушка надевает напитанное под завязку украшение и берет в руки этот меч. Пока ее соратники держат кандалы, удерживая черного дракона в цепях, подходит ближе, а затем у меня кружится голова, и кажется, словно на периферии сознания раздается чужое волчье рычание, но тут все перекрывается жутким ревом, разрывающим барабанные перепонки.
Прикрыла уши руками, с ужасом наблюдая, как девушка, дочитав заклинание, пронзает дракона в грудину. Сначала время, словно замирает, ничего не происходит, а затем… Тело ящера начинает, казалось, высушиваться, превращая его в скелет, постепенно силы его покидают, а под ним в это время начинает набирать обороты водяная воронка, которая затягивает его вглубь водной массы. А после все схлопывается, будто мыльный пузырь, ослепляя нас своим сиянием. А когда мы с Шадом открываем снова глаза, в пещере, кроме нас, больше никого нет.
– Куда он исчез? – спрашиваю парня, который молчит.
У меня бешено колотится сердце, словно только что я стала свидетельницей какой-то чудовищной ошибки, произошедшей так давно, что даже летописи не могут воспроизвести все в точности.
– Его поглотило в глубины хаоса, – как-то печально говорит дракон, словно сочувствуя своему соплеменнику. – Убили собственным мечом, ужасная судьба.
– Так он не хранитель, а черный дракон из клана Опал? – делаю первое предположение, которое приходит мне в голову.
Догадалась, что это было убийство Искандера, вот только не думала никогда, что увижу его в облике дракона. Об этом не говорилось ни в одной книге, даже в мифах ни слова.
– Не совсем, – как-то глухо отвечает Шад, но в голосе я слышу какую-то тщательно скрываемую тайну.
Оборачиваюсь, и за это время, пока я делаю оборот вокруг своей оси, пространство снова меняется, и вот мы уже на той самой поляне, с которой и началось наше путешествие.
– Чувствую, что тебе не терпится рассказать мне что-то, – касаюсь чешуйчатой морды, оглаживая шершавую и твердую броню, которую явно не способен пробить обычный не магический меч.
– Видела, чем его пр-р-ронзили? – спрашивает, словно читая мои мысли, но вопрос ответа не требует, он ведь и сам был там со мной. – Это был легендар-р-рный меч Искандер-р-ра, выкованный в жер-р-рновах божественного пламени, откуда в свое время вышло тр-р-ри хр-р-ранителя. С помощью р-р-ритуала Ир-р-раида получила способность отнимать жизнь, а завладев божественным мечом, смогла лишить Искандер-р-ра физической оболочки и заточить его в тюр-р-рьме Хаоса, но… – делает паузу, глядя мне в глаза, не отрываясь ни на секунду. – Убить одного из хр-р-ранителей невозможно… Такое не под силу даже др-р-ругому х-р-р-ранителю.
