Путь к моей судьбе - Александра Серебрякова
Мне это казалось таким правильным. Казалось, что он должен на себе ощутить, что значит — остаться без группы. Я считал, что так он сможет понять, что поступил в корне неверно, когда принял сторону Кирсена и решил утаить от ребят информацию. И, что самое странное, Хьюз, который совсем недавно поддержал Андра и чуть ли не клялся ему в вечной дружбе, отчего-то вдруг тоже стал практически игнорировать парня.
«Вот, может, хоть так Андр поймет, что не стоит предавать друзей и вставать на сторону малознакомого дроу», — именно такая мелочная мысль проскользнула в моей голове тогда.
И только потом, когда мы оказались в Сентифорских лесах, я начал осознавать всю омерзительность своих поступков и действий. Одно цеплялось за другое, и я вспоминал, вспоминал, вспоминал…
И от этого становилось так мерзко на душе.
Даже дышать было больно — казалось, что кто-то невидимый вонзил острые когти мне в легкие, не давая сделать ни вздоха. Что-то ворочалось глубоко в груди, давя, мешая, и мне хотелось вырвать «это» с корнем.
Вот только от глубокого чувства вины так просто не избавиться.
И я даже немного был рад тому, что оказался здесь, на этой странной поляне, где совсем скоро должен был произойти прорыв, потому что физическая боль, что я ощущал от этого места, немного заглушала ту боль, что я испытывал в душе.
А потом весь мир словно сошел с ума.
Все происходило слишком быстро, настолько, что все события отложились в моей памяти лишь странными отрывками.
… Вот мы выскакиваем на эту странную поляну и замираем, с ужасом осознавая, что каким-то образом оказались в центре прорыва тогда, когда из него с минуты на минуту должны вырваться твари…
… Вот, сквозь туман, я могу разглядеть смутные очертания чего-то. «Кого-то», — мысленно поправляю я себя через несколько мгновений. Там, в этом тумане, кто-то стоит…
…Вот я наконец-то замечаю под ногами то, чего здесь совсем не может быть — аршисы. Ярко-красные, как кровь, аршисы прорастают из земли, как дорога, и это дорога вела прямиком в туман…
… Вот первая волна магии. Даже не темной, нет, к темной можно привыкнуть, темная магия — не зло. Нет, это магия чужая, даже я бы сказал чужеродная — и ей не место в этом мире…
…Волны, одна за другой, они вырываются из центра и ранят, приносят боль, заставляют скручиваться, сжиматься и стонать от боли — словно по моим венам и правда вдруг начала бежать раскаленная лава…
Все заканчивается слишком неожиданно.
И я, по крайней мере первые несколько минут, не могу поверить в то, что все закончилось.
Все почему-то закончилось, хотя такого просто не может быть.
Поэтому я медленно поднимаюсь — нужно было удостовериться в том, что это действительно все. Что это не сон.
В том, что это не сон, я начинаю сомневаться, как только поднимаю глаза и вижу её.
Нет, не так.
ЕЁ.
«Она невысокого роста, наверное, ниже меня на полголовы, как Андр», — почему-то этопервое, что приходит мне в голову.
Ее светлые распущенные волосы слегка взлохмачены и, то тут, то там, в них встречаются цветы аршисов. Бывшая белой рубашка заляпана красными каплями и висит на ней чуть ли не лохмотьями.
Это кровь. Ее рубашка в крови. Она ранена?
Она смотрит на нас устало и недоверчиво, будто не знает, чего ждать от нас.
Я вижу ее впервые, но отчего-то она кажется мне такой родной, словно я знаю ее всю свою жизнь.
Все эти мысли проскакивают в моей голове буквально за мгновение, а я стою и смотрю на нее, не в силах оторвать взгляд.
— Привет, мальчики. У вас водички не найдется? — произносит она хрипло, и я вздрагиваю оттого, что этот голос мне кажется очень знакомым.
Я слышал его, точно слышал, но где? Впрочем, вспоминать мне приходится недолго — Кирсен, резко вздохнув, вдруг произносит:
— Ты! Это была ты!
Глава 14
— Ты! Это была ты! Там, на поляне, это же была ты, верно? — произносит Кирсен, а мне хочется выругаться вслух.
Мред, все-таки узнал. Впрочем, а что я хотела? Глупо было надеяться на то, что в новом образе он меня не опознает.
— Эм, да, привет. Верно, это была я, — говорю я неловко, судорожно пытаясь придумать способ побега от парней. Желательного быстрого и безболезненного. Потому что совсем скоро на этом месте определенно станет очень жарко.
— Что ты здесь делаешь? И кто ты? — спросил Лейтан. Из парней сейчас он казался самым спокойным, серьезным и сконцентрированным, а значит, он был самым опасным моим противником и он первый, с кем следует разобраться.
— Прорыв, — произношу я, заправляя за ухо прядь волос, падающую на лицо, — его необходимо было закрыть до того момента, пока из него не появились твари. Поэтому я здесь.
— Так ты хочешь сказать, что ты в одиночку смогла закрыть прорыв? Но, мред, как такое может быть?
— Прорыв слабый, — пожав плечами, произнесла я, прислушиваясь к себе.
Наваждение спало, и я вновь ощущала себя в полной мере самой собой. Впрочем, я чувствовала, что где-то глубоко внутри меня таиться нечто, что готово подсказать, что делать дальше или же и вовсе перехватить управление телом.
— И все равно…
— Извини, Лейтан, но я не могу тебе рассказать всего, — произнесла я, и только через мгновение поняла, какую ошибку совершила.
— Мы знакомы? Ты знаешь меня? — удивленно произнес парень, недобро прищурившись.
— Мы не были официально представлены друг другу, — осторожно произношу я, — но я о вас знаю.
— Андр, верно? — произносит молчавший до этого Кирсен.
— А причем тут он? — спрашивает Лейтан.
— Отчасти да.
