Путь к себе (СИ) - Летняя Анна

— Из семян. Заботясь, поливая, ухаживая. Специи и овощи со своих грядок, фрукты с деревьев из сада. Я не буду перечислять по названиям все, что выращивала моя бабушка или мама покупала у соседок. Слишком долго буду объяснять и искать сравнение. Промт не рассчитан на такой объем информации из баз данных прошлого. Это была моя реальность. Привычная и давно утерянная. Вергенов, прибывших в мой мир, слишком много. Мы не смогли бы прокормить всех, тем более на одной единственной планете.

— Но вы жили меньше нас, я проверила, отыскав в архивах отчет изначальной проверки прибывшей команды, — заметила Бронка.

— Да, меньше. Но мы понятия не имели, что можно продлить свою жизнь, купив новое тело. Это было из области фантастики.

— Но вы же купили, — заметил все тот же ворг.

— Не я. Мой муж пожелал этого, потому что очень меня любил. Он верил в нашу науку и мечтал продлить для меня жизнь.

— Вы расскажите, как так вышло, что вы тут одна? — продолжил доставать меня мужчина со стаканом сока.

Если бы он приказал, то я бы не стала отвечать, а указала ему на нетактичность. Но он попросил вкрадчивым голосом:

— Если вам не причиняет это душевной боли, конечно.

— Уже нет. Привыкаешь к мыслям и о скорой кончине, и к жизни сейчас, после воскрешения. Я была готова к смерти. Да, боялась ее, не хотела уходить вот так, прожив даже меньше половины стандартной человеческой жизни. Сожалела, что не останется после меня детей. Вообще никого с моей кровью не останется на свете. Но я же не одна такая на всем свете. Иногда и дети умирают, а родители продолжают жить в горе. Чем я лучше их?

— И поэтому ваш муж заморозил ваше тело, убедив и вас не сдаваться? Именно так он верил в вашу науку?

— Он был очень добрым со мной человеком, — улыбнулась я, опустив взгляд на свой стакан с водой. — Крепко стоял на ногах, у него было свое прибыльное дело. Как, впрочем, и у меня.

— Он тебя любил? Так ведь?

— Очень любил. Надеялся, что мы вернемся к жизни в новых телах вместе, когда ученые найдут способ вернуть меня и мои воспоминания в полном объеме. Его должны были воскресить только тогда, и никак не раньше.

— Но он не здесь, не с вами, я прав?

— После моей смерти супруг встретил хорошую женщину и полюбил ее, как когда-то меня. У них появились дети, потом внуки. Вычеркнуть их из своей жизни ради той, с чьей потерей смирился и без кого жить уже привык, он не смог. Я бы сама его не поняла и не поддержала, если бы он так поступил. Семья — это святое в моем понимании. Ее нельзя бросать.

— И вам не обидно, что у него была вторая любимая супруга? — спросил парень с гребнем.

Охрипший голос парня дал понять, что его задел мой рассказ.

Брачная клятва моего времени звучала так: «Клянусь любить тебя в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас». Как видите, он исполнил ее от начала и до конца. Не оставил меня, пока я все свои, а порой и наши общие средства направляла на развитие моего бизнеса. Поддерживал и заботился, пока я болела и стала полной развалиной, едва глотавшей питательный бульон. Он меня проводил в последний путь. Так что со своими обязанностями мужа он справился полностью. Более того, он не только не продал мое дело, но и продолжил его, посвятив себя ему полностью. Оставил свой бизнес и занялся моим. Согласен, если представить супружеские отношения, как выгодную для обеих сторон сделку или подписанный контракт, его он исполнил в полном объеме. Но разве вам не обидно? Вы же его любили. Не всегда свою любовь нужно ставить выше чей-то воли. Муж сделал выбор, и я не в праве его осуждать. Я, напротив, рада за его обретенное счастье. Тут не стоит искать подвох с моей стороны. Именно так я и считаю. Не притворяюсь перед вами. Спасибо вам за вашу откровенность, — пожал плечами мужчина с гребнем. — В наших реалиях меня моя жена могла уже десять раз кинуть, когда я умирал и воскресал в капсуле в новом теле. Ведь на мгновение, но я, и правда, умирал. Чем не прецедент на окончание отношений на расстоянии. Ваша клятва звучит как-то странно. Не возвышенно, а как-то приземленно. У нас клянутся верностью. Тут все зависит от вашей жены. Вы же не ради своего извращенного удовольствия умираете. Ради вашей планеты, станций и ее собственной мирной жизни. Вы герой, а не тот, кого нужно кидать, бесясь от скуки. Вы же возвращаетесь к ней, как только заканчивается ваша вахта. Это больше похоже на командировочный метод работы. Или вахтовый. Для более комфортной жизни вашей супруги. Спасибо за добрые слова. Приятно их слышать от стороннего человека. А то накатывает иногда страх. Тоскую я без любимой семьи.

— Влюбиться раз и навсегда,

Об этом многие мечтают,

Кто-то твердит то, что нельзя,

Что это лишь в стихах слагают.

Не знаю, верить? И кому?

Своё скажу я убеждение,

Я просто от души люблю,

И прочь гоню я все сомнения!

Прочитав наизусть стих, который в последний день рождения мне написал в открытке Петя, я улыбнулась.

— Это стихотворение не моего сочинения, и не того, кого я знаю. Его мне посвятил супруг на мой последний день рождения. Надеюсь, он понравился вам, и если пожелаете, перешлите его вашей супруге. В мое время бумажные письма стали редкостью и были вытеснены сообщениями, как на ваших пронтах. И получив живое письмо, принесенное мне на работу вместе с огромным букетом цветов, я радовалась и чувствовала тепло в душе. Вот и заучила его наизусть, да так, что и сейчас помню.

— Ваш муж любил широкие жесты? — влез опять любитель сока.

Красивый, конечно, но дотошный он, на мой скромный взгляд.

— Не без этого, не спорю.

— А какие цветы? И сколько их было, раз букет был огромный.

— О, мой муж не был оригиналом или мастером, он заказал составить букет девочкам из моего же магазина. Букет был собран из цветов, говорящих о любви мужчины к женщине. А размеры… Он стоял у меня дома в пятилитровом ведре. Не много, но и не мало.

— Щедрый подарок.

— Это был знак внимания. Подарок был другим, и его я не буду озвучивать. И нет, в мое время цветы не были редкостью, как у вас сейчас. Мы дарили их на все праздники близким, просто ради улыбок и признательности. Даже приходя попрощаться с умершим несли цветы, но четное их количество, и с обязательной траурной лентой. На все остальные праздники дарили нечетное количество.

Я начала заговариваться, и голова у меня шла кругом. Столько моментов стоило прояснить, ужас! Как бы пронт не крякнулся от подобной нагрузки.

— А сколько у тебя самой было цветов, раз держала магазин? — спросила молчаливая девушка.

Она пила уже третий коктейль, ей их постоянно подвозили безразличные роботы. Хотела она напиться или нет, я не знала, но это и не мое, в сущности, дело. Она была из расы прукарианок, а они очень упорные во всех своих проявлениях.

— Я не считала в последние годы. Пара десятков тысяч, они регулярно цвели и отправлялись по нескольким магазинам, не в один. Все разные и на любой вкус. По-другому сложно отвечать запросам требовательных покупателей.

— Не могу понять, почему сейчас вы без средств и работаете в тату салоне? Дело, конечно, прибыльное, однако, ваше наследие должно было достаться вам.

— Тут случился юридический казус — трупу не положено наследство. Причем, так как я умерла до прибытия вергенов, передать хоть часть средств муж не смог и из-за этого очень переживал. Почему-то ему не дали воспользоваться имеющимися исключениями.

— Весело. Были бы вы в наше время владелицей хоть клочка земли с цветами, смогли бы жить почти вечно. Перерождаться раз за разом. На новое тело заработать при наличии живых растений, проще простого.

— А вы не хороните меня раньше времени, — усмехнулась и покачала головой.

Наивные воргены. Не собиралась я сдаваться так просто.

— Я еще подумаю, как стать обеспеченной и перебраться на планету, где смогу прикупить себе землю, на которой построят домик по моему желанию.