Уж замуж… Так и быть! - Елена Михайловна Малиновская
Я смущенно переступила с ноги на ногу.
Не люблю, если честно, подобных выплесков откровенности. Сама я никогда и никому не жаловалась на неудачную семейную жизнь. Считала это каким-то… постыдным, что ли. А еще, наверное, боялась услышать в ответ сакраментальное – сама виновата, кто же тебя замуж тянул.
Наверное, поэтому мои родители до последнего не верили в мое твердое намерение развестись. Да, они знали, что у Вадима нелады с алкоголем. Однако самые отвратительные его выходки я всегда замалчивала, следуя вековой мудрости не выносить сор из избы. К тому же, стоит отдать ему должное, Вадим даже в пьяном угаре никогда не поднимал на меня руку, сохраняя хоть какое-то подобие человеческого облика.
Но мне было искренне жаль мать Летисии. Даже в моем мире вроде как победившего феминизма и всеобщего равенства женщине было очень нелегко уйти от мужа. Все друзья Вадима были уверены в том, что именно я виновата в его проблемах. Потому как не поддержала, не поняла, не боролась, не помогала, не проявила женской мудрости. Ну и вообще, как говорится, нужно быть рядом и в горести, и в радости, и в беде, и в здравии. Но я все-таки нашла в себе силы навсегда перевернуть эту неудачную страницу своей жизни. Тогда как в этом мире подобное просто невозможно.
– Однажды я подслушала разговор отца с целителем, – прошептала Летисия. – Убеленный сединами ученый муж, смущаясь и запинаясь, просил отца на некоторое время оставить супружескую постель. Он сказал, что организм матери слишком истощен от постоянных выкидышей. Необходимо дать ей отдых. Не меньше года, а то и двух. Предложил отправить ее в загородное имение. Подальше от суеты постоянных приемов. Побольше спокойного сна, прогулок на свежем воздухе. И тогда все получится. Но знаешь, что ответил отец?
Я промолчала, справедливо сочтя вопрос за риторический.
– Он так долго распинался перед целителем о воле небес, о том, что муж и жена – единая плоть, которую нельзя разъединять даже на короткое время. – Летисия грустно поджала губы. – Целитель ретировался в смущении. А еще через некоторое время отец торжественно заявил мне, что боги наконец-то снизошли до его молитв и просьб простить грешную супругу. И он уверен, что в этот-то раз все точно получится.
Летисия резко отвернулась от меня. Сцепила за спиной руки – и я увидела, как побелели ее костяшки от напряжения.
– Поначалу казалось, что он прав, – выдохнула она. – Дни складывались в недели, недели – месяцы. Мать все чаще улыбалась, бережно придерживая растущий живот. А потом… Потом началось кровотечение, которое не смогли остановить. И она умерла вместе со своим нерожденным ребенком.
Она все так же стояла ко мне спиной, поэтому я при всем желании не могла увидеть ее лица. Пауза все длилась и длилась.
– Мне жаль, – наконец, сказала я, осознав, что больше не выдержу и секунды молчания. – Очень, очень жаль!
– Да, мне тоже. – Летисия судорожно втянула в себя воздух и обернулась. Ее глаза яростно и сухо блестели, уголки рта то и дело гневно дергались вниз. Еще раз глубоко вздохнув, Летисия негромко, но с нажимом проговорила: – Я ненавижу своего отца, Лариса. Он убил мою мать так же, как убил прежде Флексию. Как убил множество и множество других женщин, единственной виной которых была непохожесть на прочих. Он – чудовище. И я сделаю все, что в моих силах, лишь бы остановить его.
Наверное, я тоже в некотором роде чудовище. Потому как я не поверила прочувственной речи Летисии. Нет, я не сомневалась, что она рассказала правду о смерти матери. Впрочем, с ее стороны было бы крайне глупо лгать мне в этом. Она ведь прекрасно понимает, что я без проблем проверю ее слова, спросив Джестера, так ли все было в действительности. Но все-таки не оставляло меня чувство некой фальши. Слишком эмоционально выверена была речь Летисии, как будто она ее не раз и не два репетировала, оттачивая фразы.
– Ты должна понимать, что пока Этан жив – ты в опасности, – вступила в разговор Лия. – Потому как он знает, кто ты на самом деле.
– Да, кстати, а откуда он это знает? – спросила я.
Удивительно, но Лия вдруг засмущалась. Слабый румянец окрасил ее щеки, и она как-то стыдливо потупилась.
– Вообще-то, я забрала тебя из твоего мира по его просьбе, – пробормотала она.
– Даже так? – Я недоверчиво присвистнула. – Подожди. А как же просьба Терезы?
– Ну… – неопределенно протянула Лия и пожала плечами. Виновато проговорила: – Скажем так. Если бы она не обратилась ко мне за помощью – то я бы сама уговорила ее на переселение.
– Почему?
– Потому что Этан уже давно плетет свою паутину интриги, – честно сказала Лия. – Он жаждет покончить с Джестером в кратчайшие сроки. Подумай сама. Если станет известно о том, что Джестер спас темную ведьму от расследования и приютил ее в своем доме, то его карьере неминуемо придет конец. Скорее всего, жизнь твой ненаглядный инквизитор сохранит. Полагаю, будет объявлено, что он попал под твои чары и слегка двинулся умом. Но главный инквизитор, не способный дать отпор обычной ведьме… Это же позор, да и только. Джестера скорее всего отправят доживать свой век куда-нибудь подальше от столицы. И Этан будет праздновать победу над своим извечным соперником. – Лия как-то нервно потерла ладони и добавила: – Джестер – хороший человек. Конечно, со своими заморочками, но оно и не может быть иначе, учитывая специфику его работы. Однако на фоне того же Этана он выглядит практически святым. Если бы не было никакого переселения, если бы Тереза осталась в своем теле, а ты в своем, то Джестер не
