Чародейка. Ходящая по грани (СИ) - Голубина Елена

Лиллэ сделала шаг в сторону твари, Угго попытался притянуть ее обратно, но чародейка лишь отпихнула корха:

— Совсем из ума выжила? Оно же тебя сожрет! Не слушай Крейга, нападем вместе. И у эппи есть слабые места.

Чародейка отмахнулась от советов командующего, продолжив идти по грани жизни и смерти. Приблизившись почти вплотную к эппи, Лиллэ заглянула ей в глаза:

— Жуть? Это ведь ты?

Жуть спрятала многочисленные шипы и ткнулась мордой в плечо Лиллэ. Так как приветственный удар был неслабым, лилово — кожей пришлось постараться, чтобы не свалиться с ног:

— Где Эмис и Ренольд? Якоб жив? Жуть, где они?

— Мдааа, — ошарашенно произнес Крейг, пряча сквонн, — а я говорил, что эти чародейки — плохие попутчики. Они с Гарровой тварью снюхались. Как тебе это, Угго?!

***

Встретив своих в Глуши, я была бесконечно рада тому, что все остались живы. По следам одногруппников мы отправились, как только это стало возможным, в виду полученных Ренольдом ранений. Для Жути — Гаррова Глушь — дом родной. Да и с ее — то чутьем проблем с поиском не возникло. Тем более, некоторые, как оказалось, шли длинным путем, согласно траектории анти — магического артефакта. Душа моя пела от предвкушений, хотелось узнать, как можно больше о путешествии чародеек под командованием Лиллэ. Отметила про себя, что они немного изменились за время нашего расставания, особенно тон кожи. На мой вопрос о таких своеобразных методах подражания внешности равров, Рэннэ бросила упрекающий взгляд на лилово — кожую. Что касается новых попутчиков оставленного нами в мире живых трио, реакция у стража на них оказалась весьма своеобразна. И чуть было не дошло до кровопролития. Ренольд, завидев свой отряд и признав его не сразу — ведь кто — то маскировался соком лесной коренки, вознамерился убить ультрамаринов. А те, в свою очередь, были против, поэтому тут же оголили свои сквонны. Остановила потасовку Лиллэ, сказав следующее:

— Эти с нами, — и встала между стражем и корхами, — они идут вызволять своих у имперцев. У нас одна дорога. — Заметив скептичное отношение стража к сказанному, лилово — кожая добавила, — благодаря их артефакту, мы смогли безопасно передвигаться по Глуши.

— Оружие чародеев. Ты раздала его корхам?! — Как — то зло произнес Ренольд, заприметив знакомые кинжалы, и Лиллэ растеряла всю свою показную уверенность, но быстро взяла себя в руки.

— На нас напал отряд из теней в обличии имперцев. Это была необходимость, — выдержке Лиллэ я бы позавидовала. Не уверена, что могла бы вести себя так же, если бы Ренольд вот так убийственно на меня смотрел.

— Посмотрим, — страж отступил, но дал понять, что следить за корхами будет внимательно, — нельзя вас одних оставлять. Стоило только одной ногой оказаться в мире теней, а вы с плохой компанией связались. Да еще и с Ультрамаринами!

— Я же сказал, что мы на слуху! — Убрав сквонн, обратился Угго к лилово — кожей. Внешне он старался не показывать, но внутри все сжалось, словно тугая пружина. Атановец, да еще и на пару с эппи — сильные противники.

— На слуху, — подтвердил Ренольд, — самые неуловимые корхи, от того, что самые трусливые. Устали имперцы за вами бегать, вот и живы до сих пор.

Воздух снова накалился, и готов был обрушиться на наши головы молниями и стрелами, ибо «комплимент» корхам пришелся не по вкусу. На этот раз помогло благоразумие главы ультрамаринов:

— В этот раз мы идем к ним сами, — Угго потеснил Крейга, преградив ему путь к стражу. Как самый вспыльчивый, тот собирался отомстить за оскорбление.

К вечеру обстановка более — менее наладилась. Мы развели костер, уселись вокруг, как это было и раньше, и теперь предвкушали истории путешествий чародеев по миру живых и мертвых. Вопрос был в том, кто начнет рассказ первым.

— Наши новые друзья очень уж любят ужастики. Поэтому начнем с вас, — разрешила вопрос Лиллэ, — как вам недружественный хаос?

— За этим к Эмис, — отделался Якоб, спихнув на меня ответственность за рассказ, — это она со жрецом беседы вела. Лично я в отключке был, наблюдая сны о научных свершениях. Кстати, пару химических формул из своих грез я бы записал. Есть у меня одна идея…

— Знаем мы твои идеи, — лукаво припомнила лилово — кожая, — как чаро — оружие портить. Что там с темным жрецом? Эмис, ты и правда с ним разговаривала?

Я кивнула, так себе воспоминание, на самом деле. И ни один вечер ночью у костра, наполненный жуткими рассказами, не сравнится с тем, что я испытывала там. Жуть, словно почувствовав мои эмоции, положила лобастую морду мне на колени и прикрыла пламенные глаза, когда я провела по ней ладонью. Тяжко вздохнув, начала вещать историю, ибо от меня иначе не отвязались бы. Картинки — воспоминания возвращались обратно, и я, словно проживая тот миг снова, погружалась в собственный рассказ с головой. Что уж говорить об окружающих слушателях. Даже ультрамарины не приступили к трапезе, искусно приготовленной Угго, пока я не замолчала.

— Выпустить Торгала из капкана — смерти равносильно, — хмуро заключила Лиллэ, — но на тебя это похоже, подруга. Ты всех жалеешь, даже свою неудавшуюся убийцу. — Последнее прозвучало грустно. А я уже и забыла, что когда — то лилово — кожая пыталась меня убить. Как — то все забылось, да и вспоминать ни к чему.

— Мда, тяжелый вы путь себе выбрали, чародеи, — заключил Свирк, привычно поглаживая бороду, — но история достойная. Страх до костей пробирает.

— Не нужно было в мир теней соваться, — упрямо заявил Крейг, — вы ж все сами на тумаки от судьбы напрашиваетесь. И вот эта твоя жертвенность, забери меня — отпусти их. Откуда понабралась? На Таймарре такому не учат. Не уж то, темный жрец тебя пожалел после этого? Ни за что не поверю.

Само собой, не отпустил бы, однако, все я не собиралась рассказывать. Тем более о метке, что Джинна оставила. Понять, о чем она размышляла во время моего повествования, было непросто. Чародейка была очень уж задумчива. К тому же, для нее у меня отдельный разговор намечался.

Рассказ о самостоятельном путешествии чародеек во главе Лиллэ вызывал смешки, а не страх. Началось все с того, как Лиллэ уловками заставила испортить кожу Рэннэ и Джины природным пигментом, что стирался очень долго и неохотно, закончилось объединением с неуловимыми корхами — ультрамаринами, совместной схваткой с имперскими тенями. И, конечно же, Бамс, который шепелявя, припомнил Угго свой драгоценный, выбитый камнем зуб.

Продолжались посиделки, под сияние защитных атрибутов и треск пламени костра, рассказами Крейга о бабуле Хунессо. Историй о своенравной бабуле, коей внук открыто гордился, оказалось немало. «Братья по оружию» при этом выглядели угрюмо, видимо, корх успел поведать о Хунессо им ни единожды.

Вечер воспоминаний оказался плох тем, что быстро закончился. Отправившись в свою палатку, я знала наверняка, кто будет интересоваться скрытыми фактами из моего рассказа о темном жреце, поэтому засыпать не торопилась. Долго ждать не пришлось, Джинна появилась почти сразу после моего ухода. Чародейка уселась на мою импровизированную из листьев кровать, проникновенно посмотрела на меня, скрестив руки на груди и задала один единственный вопрос:

— Кто?

— Зендорк, — догадавшись о ком вопрос, ответила я, — он передал тебе кое — что.

Джинна кивнула, приготовившись слушать, но я решила пойти другим путем:

— Так кто же ты такой, Джигарр, если сам темный жрец не смог выжечь твою метку? — Я продемонстрировала свою ладонь, метка «спала». По крайне мере, своим зрением я не могла распознать ее рисунок сейчас.

— А ты как думаешь, чародейка? — На лице Джинны блеснула холодная улыбка. Я поежилась. Я все чаще забываю, что она — это темный дух, а не погибшая ассимерийка.

— Никого сильнее жреца в том мире нет, значит ты — он и есть?

— Мое имя ты узнала быстрее, чем истинную суть, Эмис. Хотя стоило бы сделать наоборот. Не произноси его больше, оно мое прошлое. И да, я был когда — то жрецом, а сейчас я — результат перерождения из жреца в нечто иное. Тьма внесла свои коррективы. Вместо того, чтобы пожрать меня, она дала шанс на спасение… как ты Торгалу, например. Так что сказал Зендорк?