Комплекс андрогина (СИ) - Бунькова Екатерина

— Угу, — тихо ответила она.

Обратно мы шли молча, не глядя друг на друга. Нитка жгла мне кожу, но я не трогал ее. Алеста же задумчиво теребила свою всю дорогу. Когда мы дошли до каюты, я открыл дверь и собрался было сразу уйти, но Алеста взяла меня за руку и втащила внутрь. Встала прямо передо мной и посмотрела в глаза: долго, изучающее. Я сглотнул, но не стал отворачиваться.

— Шел медведь по лесу, — вдруг громко сказала она, все так же испытующе глядя на меня. — Видит: машина горит. Сел, сгорел.

— Что? — не понял я.

— Шел медведь по лесу, — послушно, с расстановкой повторила она. — Видит: машина горит. Сел в нее, сгорел.

Это что, какой-то тест? Или особый ритуал с Ковчегов? Алеста не дождалась от меня ожидаемой реакции и выдала следующее:

— Шел арктический медведь по полярному кругу. Видит: машина в снегу. Сел, замерз.

— Бред какой-то, — сказал я.

— Правильно, — удовлетворенно улыбнулась она. — А теперь иди давай на свое свидание.

И она захлопнула дверь. Что это было? Какие, на хрен, медведи? Тупость какая-то. Сел — сгорел. Ну тупо же? Сел — сгорел. Пх. Сел — сгорел.

Я начал ржать. От души. Сам не знаю, что меня в этом всем смешило, но было очень, ОЧЕНЬ смешно — до икоты, слез и боли в животе. Вот в таком состоянии я и добрался до каюты коменданта.

— Добрый вечер… ик… — выдал я ему.

— Ты что, пьян? — спросил комендант, оглядев мои красные от смеха щеки и втянув воздух возле моего лица.

— Нет, просто икота замучила. Водички не дадите?

Он принес мне воды. Я отхлебнул, клацая зубами по стакану. Потом опять фыркнул. Хорошо, что не в воду.

— Что тебя так насмешило? — тут же спросил комендант.

— Да понимаете… — я развел руками, не зная, как объяснить. — Ну вот, послушайте. Идет медведь по лесу. Видит — машина горит. Сел в нее и сгорел.

— И что? — непонимающе уставился на меня комендант.

— Ну, смешно же: сел — сгорел, — снова сказал я.

— Молодежь, — сокрушенно покачав головой, протянул комендант. — Пойдем уже, я друзей обзвонил, они скоро в клуб приедут — проверять. Но ты делай вид, что ничего об этом не знаешь.

— Понял, — кивнул я, кое-как справляясь с икотой.

— Руку давай, — сказал он. Я покосился на его требовательно отставленную ладонь. Прикасаться к ней не хотелось.

— А иначе никак? — спросил я. Комендант демонстративно подставил мне локоть. Я вздохнул и позволил ему взять себя под руку: уж лучше так, чем за ручки держаться. Мы выдвинулись.

— Веди себя так, будто мы уже не первый день вместе, — вещал он мне на ухо, пока мы шли через оживленный общественный коридор на нижний уровень: я тут был пару раз с Яном, но ни разу не задерживался после комендантского часа. Сейчас же мы явно планировали засидеться, и мне даже было интересно, меняются ли все эти заведения, когда уходят студенты?

Мы подошли к вывеске одного из клубов. Вышибала на входе оглядел меня, облизнулся и долго сличал мое лицо с фотографией на карточке-удостоверении. Начинается…

— Вы смущаете мою пару, — рыкнул на него комендант и выдернул мою карточку из рук охранника. — Пойдем, Элис, у него нет ни одной причины задерживать тебя на входе.

Комендант обнял меня за талию и повел внутрь, где уже грохотала ритмичная музыка. Она была довольно приятной, но слишком громкой для моих ушей. Нас подвели к столику, над которым висели какие-то светящиеся нити. Похоже, комендант не поленился его зарезервировать: это был единственный пустой столик в самом центре таких же, но заполненных людьми.

— Садись, — сказал он, выдвигая мне стул. Я почувствовал себя очень странно, хоть меня никто не трогал. Люди вокруг с любопытством и завистью косились в нашу сторону. Я оглядел зал и увидел еще одного тау — «двойку». Он заметил, что я на него смотрю, и презрительно отвернулся. Видимо, ему не понравилось, что я отобрал у него статус звезды. Можно подумать, я это намеренно сделал.

— Мои друзья от тебя справа по курсу, так что зря в ту сторону не смотри, — проговорил он мне на ухо. — И не забывай делать вид, что тебе приятно.

Я послушно улыбнулся. Комендант сел напротив, подозвал официанта и заказал бутылку какого-то шампанского и закуски. Официант ушел, а мой… кхм… партнер наклонился над столом, взял меня за руку и потянул ее к себе. Меня слегка перекосило, но я сдержался, хотя его настойчивые поглаживания были омерзительны мне до глубины души. Этой рукой я совсем недавно касался Алесты, а он как будто стирал ее прикосновения и пачкал меня чем-то гадким.

Нам принесли заказ. Официант поставил на стол стеклянную бутылку, поколдовал над ней. Бутылка довольно громко чпокнула, и над ней взвился белый дымок. Что это еще за дрянь? Она, часом, не закисла? Обычно с таким звуком тухлые консервы взрываются.

Из бутылки в высокие и прозрачные пластиковые бокалы полилось что-то светло-золотистое. Оно сильно пенилось и, кажется, шипело, хотя сквозь музыку было плохо слышно. Когда официант ушел, комендант поднял бокал и сказал:

— Ну, давай что ли, выпьем за успех мероприятия.

— Это алкоголь? — уточнил я, берясь за бокал.

— Пей, не бойся. Я же обещал, что не трону тебя, — сказал комендант. Мы чокнулись, и я выпил. Напиток сильно покалывал язык и щекотал нос, как газировка, но на вкус был довольно терпимым. По крайней мере, я ожидал худшего. Но мне не нравилось, что все пытаются меня споить. Единственный человек, с которым я был не против это делать — Алеста. При этом с ней было хорошо и без алкоголя.

Мне вспомнились ее мягкие губы, бархатистая кожа. Можно было сколько угодно рассуждать о ее пацанской внешности, но на ощупь она была совсем другой. Запах же и вовсе был восхитительным. Я ощутил, как меня накрывает волной жара от этих воспоминаний, и залпом выпил шампанское, чтобы отвлечься: не хватало еще возбудиться в таком месте.

— Сколько нам тут сидеть? — спросил я.

— Трудно сказать, — пожал плечами комендант, подливая мне шампанского. — Если мы будем просто разговаривать, как сейчас, то довольно долго — пока моим друзьям не надоест. Если же сделаем вид, что увлечены друг другом, можно будет представить все так, что нам не терпится добраться до постели. И тогда мы уйдем пораньше.

Я скривился и снова глотнул из бокала.

— Следи за лицом, — тут же одернул меня комендант. — И закусывай хоть иногда. Выглядит так, как будто ты хочешь напиться с горя.

Я послушно наколол на вилку какие-то овощи в белом соусе и закусил. Довольно вкусная тут кухня, надо признать.

— Вот сейчас не вздумай дернуться или поморщиться — испортишь всю игру, — предупредил меня комендант, потянулся через столик и провел большим пальцем по моим губам, стирая след от соуса. Мне стоило большого труда сохранить невозмутимость и даже изобразить видимость улыбки. Хотя мышцы лица нервно свело, и очень хотелось протереть губы мокрым платком.

— Сойдет, — сказал он. — Если еще пару раз что-то подобное сделаем, можно будет отсюда свалить. Мне, знаешь ли, тоже не особо приятно тебя трогать.

«Зато Алесту ты лапал запросто», — тут же подумал я, снова отхлебывая из бокала, чтобы не сказать этого вслух. Когда я зашел сегодня в каюту и увидел, как он зажимает ее, то думал, что наброшусь на него. Ярость вскипела прямо-таки звериная. Едва мог говорить, борясь с желанием придушить его. Но мысль о том, что, возможно, Алеста сама этого хотела, меня остановила. Когда же она повисла на мне и принялась реветь, я окончательно пришел в себя и расслабился. Действительно, как я мог подумать, что ей понравится этот урод? Если уж без этого никак, пусть лучше он меня лапает.

Меня передернуло от собственных мыслей, и я снова приложился к бокалу.

— Хватит уже пить, — поморщился комендант.

— Мне неуютно, — пояснил я.

— Я, знаешь ли, тоже не особо в восторге, но дело есть дело. Так что оставь в покое шампанское и пошли, что ли, потанцуем. Если уж так хочешь напиться, делай это хотя бы не столь явно.

Он встал, подошел ко мне и подал руку. Я оглядел эту здоровенную ладонь в форме лопаты и вспомнил, как он шарил ею в джинсах Алесты. Меня передернуло, но я все-таки вложил в нее свою руку.