Работа для ведьмака (СИ) - Алексина Наталья

Нея удивленно посмотрела на самоуверенно парня. Больше поражаясь тому, что он разглядел маленькую «кляксу» внизу ее живота, чем тому, как он ее ласково именовал.

Внимательный какой.

— К тому же на заставе не скроешь даже случайную связь, — продолжил ведьмак. — Здесь все про всех все знают, как в деревне.

Вот с этим Нея точно была не согласна, солдаты часто вообще не представляли, что творится у них под носом. Даже про Свена в ее постели они узнали за три дня до его отъезда. Она умела прятать такое от чужих ушей и глаз.

— Я просила тебя уйти, — ровно сказала Нея. — И я больше не хочу видеть тебя рядом со своей спальней.

Ведьмак неприятно хмыкнул и натянул сюртук. Он со злостью запихнул шейный платок в карман и посмотрел на Нею.

— Ты так боишься их осуждения? Или считаешь, что я слишком непрезентабельный мальчик, чтобы со мной спать?

— Я считаю тебя дураком, — резко ответила она. — Напомню тебе, что любая связь с подчиненным это пятно на репутации. А солдаты, как только услышат о тебе, подумают, что и им можно. Ни о какой дисциплине и уважении речи не будет, останутся только грязные шутки и мордобой.

— Ты ошибаешься. Когда женщина одна среди мужчин, на нее чаще смотрят с вожделением, потому что как бы ничейная. Но если у нее есть мужчина, все разговорчики стихают, — глаза у ведьмака опасно блестели, но говорил он спокойно.

Нея знала, в чем-то он прав, но в этот момент она скрипела зубами от злости. Ей порядком надоел этот бессмысленный разговор.

— На что ты рассчитываешь? Думаешь, после пятиминутного удовольствия я буду оставлять тебя на ночь, а по утрам будить поцелуями или завтраками? — она покачала головой и в упор посмотрела на ведьмака. — Уходи!

— Хорошо, — вдруг согласил он. — Знаешь, думаю, что вариант с поцелуями мне бы понравился. Хотя я рассчитывал всего лишь на нормальный сон и приятную компанию. На то, что вместе нам будет теплее.

Он так сказал последнюю фразу, будто отогревать собирался вовсе не тело.

— И я фактически все время ночую здесь, внизу с ранеными. О том, в какой именно комнате я буду находиться ночью, никто не узнает, — последнее он сказал, будто пытаясь все же оставить за собой место в кровати Неи, а не потому, что никто не догадался бы в чьей постели он ночует.

Но лейтенант стояла со скрещенными руками и красноречиво давала понять, что говорить больше не желает.

Ведьмак опять усмехнулся, на этот раз как-то по злому весело.

— Завтра принесу тебе хорошее зелье от головной боли.

Он стремительно вышел за дверь, а Нея резко выдохнула, поражаясь, как ей удалось сдержаться и не подтолкнуть его тараном.

Нея прошла к кровати и, не раздеваясь, упала поверх покрывала. Оставшееся тепло от близости давно испарилась, примерно вместе с его словами о деньгах.

Лежа на постели, лицом вниз, она думала, что с ведьмаком, скорее всего, предстоит еще один похожий разговор. Но уже знала, что он будет последним. Несмотря на все упрямство и поразительную способность выводить ее из себя, Эзра не казался глупым. Он поймет, что ничего не вышло и успокоится.

Правда, отчего-то это вызвало легкую грусть. Возможно, потому что ведьмака она прогнала, не только из-за нежелания заводить интрижку с подчиненным.

Такие милые хулиганы, как Эзра, каким-то образом умудрялись забраться глубоко под кожу и стать частью жизни. Они вполне искренне наслаждались каждым днем рядом с тем, кого выбрали, дарили радость, но потом также искренне очаровывались чем-то или кем-то другим и уезжали. Потому что хулиганская натура не позволяла надолго оставаться в уюте и однообразие.

Вот и Нея понимала, что ведьмак на заставе временно. В крайнем случае через год, а то и раньше, он легко оставит и заставу, и лейтенанта.

Не то чтобы Нея боялась влюбиться, она считала себя слишком старой для таких возвышенных чувств, но могла привязаться. Чего ей совершенно не хотелось.

К тому же, ее слишком устраивала та скучная жизнь, что у нее была. И ведьмак в ней был совершенно лишним.

Следующее утро, как и весь день, полностью стерли мысли о ведьмаке. Обходы, проверка, пересчет камней и отправка возниц в обратный путь.

На заставе еще никогда не было такой суеты. По графику работал только патруль. И лишь потому, что его не было на заставе. Остальные в поте лица и под контролем Олмера считали, перетаскивали и отчитывались. Люди раскраснелись так, будто на улицу попали прямиком из бани.

К вечеру все еле переставляли ноги. А чиновник оставался бодр. Он легко раздавал приказы, что-то писал прямо на ходу, сверялся со списками. Иногда задумчиво разглядывал Нею.

После вечернего построения этот задумчивый взгляд намертво приклеился к ее груди.

Харт предчувствовала, что это выльется в тяжелый разговор. Или в его приставания, ее удар и рапорт об увольнении. Но лейтенанта неожиданно спас комендант. Человек, который даже в соседнюю деревню собирался неделями и с трудом переносил долгие дороги, возник без предупреждения.

Немолодой, но подтянутый мужчина появился в собственном кабинете, когда Олмер уже несколько десятков раз глазами раздел Нею.

Чиновник, расслабленно сидящий в кабинете, очень медленно отвел взгляд от лейтенанта и немного раздраженно посмотрел на коменданта.

— Чертон? — спросил он, и даже не встал.

— Так точно, а вы Олмер? — так же пренебрежительно уточнил комендант.

Чиновник все же чуть склонил голову.

— Рад, что вы так быстро прибыли. Нужно кое в чем разобраться на вашей заставе.

— Да, — ответил комендант. — Нужно. Только поздновато вы вспомнили о бандитах. Я отправлял рапорты каждый месяц. Но никто не шевелился.

— Любопытно, — Олмер задумчиво побарабанил пальцами по столу. — Мне о рапортах никто не сообщал, как и бандитах.

Комендант лишь презрительно скривился и спокойно сел на стул напротив Олмера.

— Лейтенант, — вдруг обратился он к Нее. — Я ехал по тракту и не увидел патруль. Узнайте, где их носит. И заодно скажите Гансу, чтобы приготовил грелки в мою постель. Он внизу разбирается с багажом.

Нея щелкнула каблуками и быстро ушла, про себя удивляясь такой деловитости коменданта. Раньше он не интересовался патрулем.

Слугу коменданта она нашла без проблем. Перебросилась парой слов, рассчитывая на какие-нибудь сплетни, чтобы быть в курсе комендантского настроения. Но только и узнала, что леди вместе с Лизи приедет нескоро. На новость о том, что коморку, которую занимала горничная, отдали раненым и ведьмаку, просто пожал плечами. Он все равно спал в комнате коменданта, чтобы ночью подсовывать ему новые грелки. Кто-кто, а этот человек прекрасно знал свою работу.

Нея нахмурилась, думая, о том, что комендант, похоже, хотел ее выставить из кабинета. Все бы хорошо: и Олмера больше не видит, и не отчитывается, но ехать-то за патрульными придется…

Нея вернулась на заставу с обычным для последних дней желанием сдохнуть. Усталость медленно, но верно сковала все мышцы. И она двигалась, словно заводная кукла, до предела выпрямив ноги и кое-как сгибая руки.

Патруль нашелся быстро, как она и думала, они не сворачивали с дороги. Но раз комендант просил… Лейтенант даже не побоялась и разбудила старика.

Доложила. Так и так, патрульные ездят, смотрят. Живы, здоровы, кланялись в пояс. Волков нет, люди в деревнях спят, елки вдоль дороги стоят. Нея Харт молодец и заслуживает выходной.

О последнем она все же не сказала, по сонным злым глазам видел — не время.

Ей было холодно, опять болела голова, да еще мышцы намертво окаменели после того зелья. А усталость никак не помогала быстрее заснуть.

Она ворочалась в постели, пыталась отвлеченно думать о пении птиц, зеленых полях и деревьях. В какой-то момент эта зелень превратилась в глаза ведьмака… Как ни странно, с этой мыслью ей даже стало теплее.

Тук-тук.

— Лейтенант?

— Да чтоб тебя…

Она, укутанная в одеяло, приоткрыла дверь и в щелку разглядела серьезного и бодрого Эзру.