Две жизни некромантки (СИ) - Олие Ольга
— После каждого приключения Таймар сканировал меня на предмет чужого воздействия, чтобы вовремя устранить чары. Но на этот раз он уверен — ничего нет.
— Этого Таймар не сможет увидеть, потому что все на уровне внутренней магии, а у вас она общая. Вот поэтому он и не разглядел в тебе чужое заклятие чистого хаоса, он в тебе был изначально. Все смешалось, портя общее восприятие, — пояснил Сейтил.
— Но ведь ты же увидел, — возразила я, что вызвало у льера усмешку: добрую и искреннюю.
— Милая, ты забываешь, кто я, — погладил он мою руку. — Я — основатель магии этого мира. Именно с моей подачи появился чистый хаос в малых дозах, а так же его носители. Именно я тысячу триста лет назад запечатал библиотеку, именно я…
— Сейтил, но ведь тебе всего было около трехсот, когда ты был моим наставником, — перебила его я, нахмурив брови. Звонкий и чистый смех разнесся по небольшому домику. Я пораженно воззрилась на льера. Отсмеявшись, он мне пояснил:
— Рида, хорошая моя дьяра, мы с твоими родителями не хотели пугать тебя в тот момент. Ведь когда я впервые появился в вашем доме, тебе было всего десять, вот мы и не стали открывать тебе правду о моем возрасте. Ты и так меня часто стариком называла. А если б ты узнала, что уже больше трех тысяч лет… Как бы ты себя повела?
Ага, в десять лет… Я и сейчас едва со стула не свалилась, смотря на учителя, как на некое неземное существо, доселе неизвестного происхождения. Я пыталась выдавить из себя хоть слово, но у меня не получалось — столь велико было потрясение. Пришлось даже головой мотнуть и согласиться с тем, что тогда и родители, и он сам скрыли от меня настоящий возраст учителя. Я бы рехнулась от нереальных сроков жизни.
— А сейчас, милая, нам стоит поторопиться и провести обратный ритуал, пока он не завершил свое разрушающее действие. Ведь при отказе одной половины от другой — умирают оба. Поэтому нам стоит до заката снова попасть в Храм Любви. Идем, навестим твоего супруга, — подхватив меня под локоть, продолжая усмехаться, предложил Сейтил. Сил хватило только на кивок.
Идти пешком не пришлось. Учитель никогда не пользовался кристаллами, он открывал порталы быстро и с использованием собственной магии. Всегда поражалась этому его свойству, но с векторной дисциплиной лично у меня всегда были проблемы, поэтому я оставила идею научиться самостоятельно открывать порталы. Но сейчас только завистливо вздохнула.
Таймар уже в беспокойстве мерил комнату. Стоило нам появиться в поле его зрения, как он тут же строго, едва ли не рыча, поинтересовался:
— Райна, где тебя носит, я с ума схожу от бесп… Наставник Сейтил? — пораженно выдохнул первый советник, глядя в смеющиеся глаза старика. Хотя сейчас стариком его назвать язык бы точно не повернулся. — А вы как здесь?
— Рида моя воспитанница, ученица и почти как дочь. Фактически я растил ее с десяти лет, когда ее родители отлучались. А делали они это слишком часто. Но сейчас не время обсуждать лишние вопросы. У нас мало времени. Все потом объясню. Идемте, нам срочно нужно провести ритуал отторжения, — поторопил Таймара Сейтил.
— Какой ритуал? Зачем? В нас нет посторонних чар, я ведь все проверил, — нахмурился мой супруг. Но возражать не стал. Так как насмешливые глаза, как оказалось, нашего общего учителя, не отрываясь, наблюдали за первым советником. Ему пришлось кивнуть.
Взяв меня за руку и моего супруга, Сейтил переместил нас к Храму Любви. И снова нас уже встречали. Сейтил и жрец тепло обнялись. Наставник хлопнул жреца по плечу и твердо произнес:
— Нэйр, тебе придется пропустить девочку внутрь, мне необходимо убрать последствия тьмы именно в твоем Храме.
На меня направили посох. Нэйр отшатнулся, его глаза увеличились в размерах, но сузившиеся глаза Сейтила сделали свое дело, жрец кивнул. Таймар же только с недоумением взирал на все, не понимая, что происходит. Но он поверил учителю, что тот все расскажет позже. Нас пропустили внутрь. Сейтил не стал медлить, подвел нас к алтарю. Приказал положить на него руки ладонями вниз. Мы так и сделали. Ритуальным кинжалом нам надрезали запястья, заставив кровь стекать прямо на камень. А сам Сейтил начал быстро-быстро отрывочно произносить непонятные слова. Кровь первого советника стекала нормально, впитываясь в камень. А моя стала бурлить, шипеть, попадая на алтарь, она чернела и скатывалась с него на пол. Камень не хотел впитывать черную кровь.
— Заклятие отторжения, — тихо выдохнул Таймар, наблюдая за происходящим. Жрец молча кивнул. Он стоял чуть поодаль, не мешая другу, но и не подходя ближе.
У меня закружилась голова. Внутри меня будто огромный паук, цепляющийся щупальцами-лапами за внутренности и не желающий выходить, мешал дышать, не давал рационально мыслить, а его словно кто-то силой вытягивал из меня. Руку от камня отрывать было нельзя, боль разрывала. Я терпела, сколько могла. Но в какой-то момент не выдержала — закричала так, словно хотела выразить все свое отчаяние и боль. В ту же секунду своды Храма разошлись, и на меня полился ясный и чистый свет, обволакивая, принося облегчение, даря покой и ласку.
Стало очень легко и хорошо. В голове прояснилось, боль резко ушла, словно ее и не было. Из незатягивающейся раны появилась чистая кровь. На этот раз она впитывалась в камень, который стал еще теплее. Мы с Таймаром переглянулись. В его глазах было столько всего: нежность, недоумение, смятение, вина и радость. Он обнял меня, прижал к себе и на этот раз с наслаждением вдохнул мой запах. Я была счастлива.
— Вот теперь точно все нормально, — облегченно выдохнул Сейтил, подходя к нам. — Но сейчас не время расслабляться. Если моя библиотека открыта, значит необходимо снова запечатать ее, перед этим вернув чистый хаос в источник. Те, кто на него позарился, плохо представляют, на что себя обрекают. Стоит им это разъяснить.
— Бесполезно, — уткнувшись в грудь супруга, произнесла я. — Шьель вообще потерял человеческий облик. Ему ничего не объяснишь, он слышит только себя, собеседников не слушает.
— А это, милая, смотря как объяснять, — подмигнул мне наставник. — Если словами, то бесполезно. Мы же будет им доходчиво показывать на наглядных примерах-ритуалах. Шьель ведь к тебе приходил во сне? — я слабо кивнула, не совсем понимая, что он сейчас имеет в виду. Я не собираюсь брать жертву, чтобы посетить сон свихнувшегося принца. — Никаких жертв, мы станем действовать по другому принципу.
И замолчал. Вот зараза великовозрастная. Специально нагнетает обстановку. Хочет, чтобы я извелась от любопытства. Уже три пары глаз сверлили наставника. А он спокойно разглядывал потолок, который сейчас уже закрылся. Мы молчали и учитель молчал. Первым не выдержал жрец:
— Сейтил, если сейчас дети тебя не порвут на лоскуты, то это сделаю я своим посохом. Ты испытываешь терпение? Или тебе жить надоело и таким способом ты стремишься поскорее покинуть этот бренный мир и перейти за грань? — тон жреца был ровным. Будто он читает свое заклинание, но глаза Сейлара хитро блеснули, он улыбался.
— Ладно-ладно, каюсь, хотел немного поиграть на ваших нервах. Но тебе-то что? Ты вообще со своего Храма не выходишь, — попенял Сейтил другу.
— Вот потому и нечего меня мучить неведением. Если не выхожу, то хотя бы новости должен знать. Да и просто интересно, как это, ходить по снам, — прикрыл глаза жрец.
— Не особо приятное ощущение, но терпимое, — признался Сейтил. — Если действовать по принципу Шьеля, то даже приятное, но нам чужие порабощенные души не нужны, придется терпеть. Будет немного неприятно. Так как нам придется покидать тела, — обернувшись к жрецу, наставник уже серьезно произнес: — Нэйр, эту процедуру мы проделаем на твоем алтаре. Только здесь самое безопасное место, где мы будем полностью уверены за свои тела.
— Конечно, — с готовностью зикавал Нэйр. — Что-то понадобиться? И алтарь нужно расширить, на этом три тела не поместится.
— А еще нам нужна будет майрата, — шепнул Сейтил, заставив жреца нахмуриться. — Так надо, поверь мне. И это не обряд некромантии, его в твоем храме я никогда бы не смог себе позволить. Она нам нужна, чтобы по грани перейти в сон Шьеля. А потом таким же путем вернуться обратно, — пояснил все учитель, теперь мое сердце забилось быстрее. Таймар почувствовал это, сильнее прижимая к себе, и целуя в макушку. От него веяло спокойствием и теплом, я решила, что если он будет рядом, мне ничего не будет страшно.
