Крик для Страшилы - Вайолет Тейлор
обманывая человеческое зрение.
Ты не можешь различить их очертания…,
А когда видишь, спасения нет…»
Она не собиралась задерживаться, чтобы выяснить, что скрывается в тенистой местности перед ней. Скарлетт резко развернулась и бросилась бежать сломя голову. Ее ботинки несколько раз ударились о землю, прежде чем она врезалась во что-то твердое и упала плашмя на задницу. Острая боль пронзила копчик. Она протянула руку вниз, чтобы потереть нежную плоть, и замерла, услышав дыхание. От страха лед пробежал по ее разгоряченной крови. Во что она только что врезалась?
В ушах у нее раздалось низкое рычание, и она испуганно втянула воздух.
Она медленно оторвала взгляд от земли, разглядывая фигуру перед собой. Облака снова скрыли луну, и свежие лунные лучи упали на тыквенную грядку. Глаза привыкли к темноте, и она впервые увидела то, что стояло у нее на пути.
Он был высок, вероятно, выше шести футов. Порванные красные брюки обтягивали сильные ноги. Старая фланелевая рубашка была расстегнута, пуговицы на ней были оторваны и давным-давно выброшены. Под ними виднелось лоскутное одеяло из зашитой плоти и глубоких шрамов над массой накачанных тяжким трудом мышц. Взгляд Скарлет метнулся к его лицу. Глубокие порезы над подбородком служили в качестве губ, которые были беспорядочно сложены. Дополнительные швы и шрамы привели к треугольному отверстию там, где должен был быть нос.
Ее взгляд остановился на двух призрачных глазах.
Один глаз светился ярко-синим, его глубина была более гипнотической и непостижимой, чем сверкающее море во время шторма. Второй глаз был белым, как кость. Глубокий шрам пересекал безжизненный глаз. Черные волосы свободно свисали вокруг загадочного лица. Они были спутаны и неухожены, солома и сено запутались в темных прядях. Солома? Что-то плотное и холодное обвилось вокруг ее живота. Нет, нет… это невозможно, этого не может быть.
В ее охваченном паникой сознании промелькнул образ, увиденный днем ранее. Та же одежда, те же глаза…
Это был он.
Пугало возвышалось над ней, каким-то образом превратившись в человека из плоти и крови. Его тело больше не было мешком с сушеными растениями. Оно было большим, настоящим и направлялось прямо к ней. Конечности двигались сами по себе, когда Скарлетт попятилась назад, передвигаясь по-крабьи на четвереньках, чтобы уйти подальше.
Далеко ей это не удалось.
Его массивное тело болезненно навалилось на нее, остановив ее бегство и прижав к земле под собой.
— Посмотри, что у нас здесь, — голос был как из ночного кошмара. Глубокий, гортанный, наполненный злобой и тьмой. На плотно сжатых губах появилась устрашающая улыбка, обнажившая два ряда острых, как ножи, зубов. Скарлет открыла рот, чтобы закричать, но грубая рука резко закрыла ей рот, оборвав звук. — Не трать воздух впустую. Я не дал тебе повода кричать… пока.
Глава 3
На его только что проснувшейся коже появилось глубокое удовлетворение. Действительно, какое удовольствие. Незнакомка, жеманно улыбаясь, лежала на земле. У нее были рыжие волосы, карие глаза и нежная бледная кожа. Он облизнул губы, глядя на испуганную женщину, лежащую под ним. От нее исходил запах страха. На его пересохшем языке он был насыщенным и металлическим. Страшила улыбнулся и облизал губы, вдыхая ее испуганный запах. Глаза женщины расширились, когда она увидела размер его языка. Или это из-за остроты его зубов? В любом случае, это подогрело ее ужас и заставило кровь прилить к его быстро твердеющему члену.
— Не кричи больше, пока я тебе не скажу. — Он крепче сжал ее лицо. — Если ты закричишь раньше, чем я захочу, я вырву твой язык и заставлю тебя смотреть, как я его проглочу. Ты понимаешь?
Ее дыхание на его ладони было горячим и влажным. Она кивнула в его объятиях, и он опустил руку.
— Хорошая малышка… — он выжидающе замолчал.
— Скарлет, — прошептала она в ответ. Ее голос был мягким и вкрадчивым.
— Скарлет, — передразнил он, наслаждаясь тем, как это слово сорвалось с его губ.
— Кто ты? — ее голос дрожал, когда она говорила.
— Я пугало. Страшила. — Ответ был прост, и она снова покачала головой.
— Как это возможно? Волшебное заклинание?
Он зарычал, и она подпрыгнула под ним.
— Магия? Нет, это проклятие. — Он провел кончиком пальца по ее щеке, опускаясь все ниже, пока не коснулся пульса у нее на шее.
— Зачем кому-то понадобилось так с тобой поступать? Кто мог так поступить с тобой? — он восхищался ее мужеством. Никто из остальных не был достаточно сообразителен, чтобы задавать вопросы. Возможно, она продержится достаточно долго, чтобы развлечь его.
— Много лет назад мое внимание привлекла одна прелестная девушка. Она была молода и красива, как и ты. — На самом деле, женщина, смотревшая на него снизу-вверх, была поразительно похожа на девушку, которая много лет назад решила его судьбу. — Я ухаживал за ней, и в конце концов она поддалась моим чарам. Я завладел ее телом под звездами, и она закричала, зовя меня, когда ее добродетель исчезла. Она была моей. Я принадлежал ей. — Боль пронзила его окровавленное сердце. Он любил ее больше всего на свете. — Но когда у нее начал расти живот, а отец стал жестоким, она была вынуждена сделать выбор. Она отвернулась от меня из страха, убедив всех, что я взял ее силой. — Его руки в ярости сжались в кулаки. Прошло сто лет, а предательство все еще жгло так же сильно, как в тот день, когда она солгала миру. — Вот почему. А что касается «кто»… Что ж, эта честь принадлежит презренной лесной ведьме и ее дому ужаса и смерти.
Страшила нахмурился, подумав о ней. Порочная женщина была воплощением зла. Она бродила по этим лесам сотни лет и, вероятно, до сих пор ходит по этой Земле. Ему не терпелось схватить ее за горло и сжать ее грязную шею.
— И ведьма прокляла тебя? Из-за лжи?
Ему показалось, что в ее голосе прозвучала нотка сочувствия. Действительно, какой уникальный экземпляр.
Склонив голову набок, он кивнул.
— Сначала они пытали меня, заперев на несколько дней в адской комнате. — Он никогда не забудет, как они его сломали. Страшила вздрогнул при воспоминании, проклиная себя за то, что спустя столько времени все еще испытывает страх. — Я так и не признался.
— Потому что ты был невиновен, — пробормотала женщина, обращаясь скорее к себе, чем к кому-либо еще.
— Когда они устали от моих криков, они повесили меня на старом дубе. — Фантомная боль пронзила его шею. Он умер не сразу. Эти последние несколько минут были
