Долина смерти - Карина Халле
Она уже чувствовала это внутри, голод, который превратил многих в чудовищ. Он грыз ее живот, шепча обещания тепла, мяса, жизни. Кожа ребенка казалась такой мягкой, такой нежной…
— Нет! — Нора в отчаянии укусила себя за руку, используя боль, чтобы сосредоточиться. Она не станет такой же, как они. Пока нет. Пока ребенок в безопасности.
Вдалеке мерцал свет факела. Ветер доносил голоса — человеческие голоса? Поисковая группа? Или те, кто уже заражены?
Те, кто уже обратился.
У Норы не было времени думать. Она поднялась и заставила свои слабеющие ноги двигаться быстрее. Позади звуки погони Амелии стихли, растворились в завывающем ветре. Её семья редко отходила далеко от своего убежища, поначалу их сдерживала паранойя насчет других групп, а потом это превратилось в нечто вроде территориального инстинкта. Голод сделал их жестокими, но осторожными.
Ребенок зашевелился возле ее груди — живой, теплый, человеческий. В этот момент Нора приняла решение. Если поисковая группа состоит из обычных людей, она скажет, что это её ребенок. Она скроет правду о том, что случилось в лачуге, о том, во что превратилась её семья.
И когда голод все же возьмет своё — потому что она чувствовала, что так и будет, проклятье уже горит в её крови из-за плоти, которую она съела в отчаянии, — по крайней мере, она будет знать, что ребенок выжил.
Она побрела к свету факелов, нечеловеческий крик тети затихал в буре. Сквозь кружащийся снег она могла различить приближающиеся фигуры. Человеческие фигуры, двигающиеся нормально, их голоса звучали вменяемо.
Безопасно.
Чудовищное проклятие уже было в её венах, но, возможно, этот ребенок — чудо, рожденное в крови и снегу — найдет другую судьбу. Даже когда голод терзал её внутренности, Нора улыбнулась. Ребенок будет жить.
Она споткнулась, когда поисковая группа заметила её и бросилась вперед, чтобы помочь.
Позади нее три пары бело-голубых глаз наблюдали из темноты.
В ожидании.
Голодные.
1
—
ОБРИ
У женщины за стойкой — повязка на глазу. С тех пор, как я вошла в кабак «Три Фингер Джек», она смотрит как на врага. Тем не менее, у меня есть вопросы, и, похоже, здесь я могу получить некоторые ответы.
— Растягиваешь удовольствие? — спрашивает она, взмахом кухонного полотенца указывая на виски со льдом, зажатый между моими ладонями. Если бы она знала меня, она бы гордилась тем, как я себя сдерживаю, особенно сегодня. Может, куплю себе бутылку в мотель потом. А может, просто поеду обратно в Сакраменто, если это очередной тупик, хотя мысль о возвращении в свою квартиру кажется могилой.
— Вы не знаете, где я могу найти Дженсена Макгроу? — спрашиваю ее. Говорю тихо, хотя сейчас три часа дня, среда, и кроме двух стариков с одинаковыми усами, играющих в бильярд в задней комнате, никого нет. Стук шаров заставляет меня вздрагивать каждый раз, и я хочу, чтобы эта дерьмовое кантри играло громче и заглушала звук.
Женщина на мгновение замирает. Ей, наверное, кажется, что она быстро взяла себя в руки, что это не будет замечено. Но я всегда замечаю. Это моя работа.
— Никогда о таком не слышала, — говорит женщина, пожимая плечами, и отворачивается, занимаясь своими делами за стойкой.
— Ага, — бормочу я себе под нос и делаю еще глоток виски. Проглатываю и ставлю стакан, вертя его в руках. Бросаю взгляд на мужчин, играющих в бильярд. Они смеются, пьют светлый «Bud».
Расслаблены — это хорошо, значит, податливы, особенно если я использую свои женские чары. Я выбрала этот бар, потому что он показался мне местным, расположенным на окраине Траки в направлении озера Доннер, и поскольку Дженсен Макгроу живет в этом районе, во всяком случае, так говорилось в статье, которую я прочитала утром, я была уверена, что кто-то здесь знает, где его найти. В интернете ничего не было, но этот человек существует, и поэтому я здесь.
Но барменша ведет себя еще страннее, чем раньше, ее плечи напряжены, пока она расставляет бутылки, не говоря уже о том, что она просто врет, а это делает Макгроу еще более загадочным. Как будто она не хочет, чтобы я его нашла.
Жду немного, делаю еще один размеренный глоток, даю ему обжечь горло, затем перекидываю сумку через плечо и, сжимая стакан, слезаю со стула. Перемешиваю кубики льда в стакане, пересекая зал, пылинки танцуют в луче света, проникающем через одно из немногих окон.
— Кто выигрывает? — спрашиваю я мужчин, облокачиваясь на бильярдный стол. Наряжаться для впечатления точно не входило в мои планы — я уехала в спешке этим утром, закинув несколько комплектов одежды в спортивную сумку, и сейчас на мне красная клетчатая рубашка под замшевой курткой с мехом. Но хотя бы волосы распущены и слегка вьются, светлые пряди ярко блестят в полумраке бара.
— Он, — говорит один из мужчин с грубым смешком. — Но он жульничает.
Другой усатый мужчина издает возмущенный стон, прежде чем улыбнуться мне, его рот едва виден под волосами. Они представляются Заком и Питом, разнояйцевыми близнецами, которые зимой водят снегоочистители, а летом — экскаваторы.
Так как сейчас октябрь, у них межсезонье, что, по-видимому, означает — только бильярд и пиво.
Я рассказываю им немного о себе: родилась и выросла в Сакраменто, работаю в Розвилле, хотя, конечно, не говорю, чем занимаюсь на самом деле, и что я в отпуске последние три месяца.
— И что же привело тебя сюда в это время года, мисс…? — говорит Зак или Пит. Обычно я отлично запоминаю имена, но я уже забыла, кто из них кто. Для разнояйцевых близнецов они слишком сильно стараются выглядеть и вести себя одинаково.
— Уэллс, — говорю им, не называя своего имени. — Мисс Уэллс. На самом деле, я здесь ищу старого друга. Давно его не видела. Я прочитала статью в новостях, о потерявшемся туристе, которого нашли, и оказывается, что это он его нашел. Я и не знала, что он стал следопытом.
Я наблюдаю за ними, стараясь сохранять нейтральное выражение лица. У одного из них слегка поднимается бровь, прежде чем он бросает взгляд на другого.
— И кто же твой друг? — спрашивает он.
— Дженсен Макгроу. Вы его знаете?
Я чувствую на себе взгляд барменши, но концентрируюсь на близнецах, думая, что они начнут отпираться, как и она.
Вместо этого один из них, кажется, Зак, говорит:
— Конечно, знаем. Ну, не то чтобы хорошо,
