На пересдачу, Кэсси Рок! Третья попытка - Ольга Ярошинская
— А что там с зачетом? — спросил Гроув. — Сдалась тебе эта боевка!
Вздохнув, я рассказала и это: про новое замужество мамы и про отчима, который стремительно тратит состояние папы.
— Это я решу, — кивнул Гроув. — У меня есть знакомый адвокат…
— Джонатан Стоун? — вспомнила я имя с визитки. — Спасибо, мастер Гроув, только есть маленькая проблема: через три дня вы умрете! Так может, не будете давать пустых обещаний, а для начала останетесь живым?
— Я ведь уже сказал, что постараюсь, — невозмутимо ответил он. Захлопнув блокнот, положил его в ящик стола, а затем добавил: — Я бы хотел посмотреть на колесо времени. Да, в прошлый раз, как я понял, Мелани мне не явилась. Но теперь все будет по-другому.
Мне бы очень хотелось в это поверить. Но когда я шла рядом с Гроувом к хранилищу артефактов, мрачный червячок сомнений точил мое сердце, и настроение упорно стремилось к нулю, даже несмотря на ясное солнышко.
— Вы так и не сказали, зачем ходите на кладбище, — вспомнила я.
— Ну, я кое-что ищу, — протянул он.
— Так не пойдет! — сердито воскликнула я, поднимаясь по ступеням хранилища. — Я рассказала вам все секреты, мастер Гроув, выложила даже про девственность…
— И я высоко это ценю, — сказал он. — И откровенность, и невинность. Кэсси… — Гроув так мягко произнес мое имя, что я сбилась с мысли. — Я очень тебе благодарен. За все, что ты для меня делаешь. Спасибо.
Мы остановились у одной из колонн, и стражи некроса неодобрительно скалились через окна хранилища.
— Я все равно узнаю правду, — мрачно сказала я.
— Звучит как угроза, — усмехнулся он. — Допрос лжицей? Анализ вампиром? Что еще есть в твоем арсенале, Кэсси Рок?
Я подалась к нему и, обвив шею руками, заглянула в глаза.
— Чес, — имя легко сорвалось с моих губ, еще припухших после его поцелуев, — что ты ищешь на старом кладбище?
— Лекарство от проклятия, — вздохнул он.
* * *
Чес привык скрывать свой секрет ото всех, но стоило Кэсси Рок обнять его, посмотреть в глаза и задать вопрос нежным голосом — и он раскололся. Нет, нельзя пускать ее на боевку. Ее завербуют в числе первых, используют как страшное оружие, заставят улыбаться кому-то другому, а то и чего похуже… Не поставит он ей зачет. Пусть хоть на кусочки его режут.
Прохладная тень хранилища артефактов слегка его остудила, а стражи некроса любезно предоставили возможность выплеснуть излишек эмоций.
— Это случилось почти два года назад, — начал Чес, глуша некрос боевой колотушкой. Энергия рванула с ладоней, размазывая стражей по стенам. — Вроде заурядное дело, — набросил на ближнего стража аркан, — пара трупов, след вел на кладбище. Пожалуй, я избавлю тебя от подробностей.
Потому что Кэсси не надо их знать. Кровь, грязь, страдание пусть обойдут ее стороной. Петля полетела на следующего некроса, и Чес продолжил:
— Все указывало на стрыгу.
— Обрезанные волосы? — догадалась Кэсси, шагая следом.
Помимо прочего. Сейчас-то понятно, что убийца пускал их по ложному следу. Причем он отлично знал, как это сделать — недаром сам работал в бюро.
— Возможно, я бы заметил какие-то детали, несостыковки, но дело мне передали от другого коллеги, — вздохнул Чес, сплетая вязью рун оставшихся стражей. Те зашипели точно злые коты, а он стянул их в пучок и сказал: — Я вычислил закономерность в нападениях, решил устроить засаду. В ту самую ночь коллега, что вел расследование первым, присоединился ко мне. А потом превратился в зверя.
— Он был вервольфом?
Чес критически оглядел стражей, щеривших зубы в бессильной злобе, и, хлопнув ладонями, накинул на них сферу глухоты.
— Да, — коротко подтвердил Чес. — В общем, он умер. Дело закрыли. Информацию засекретили, поскольку он занимал достаточно высокий пост и был из влиятельной семьи. Сама понимаешь: пятно на репутации, которое не отмыть. А мне предложили уйти.
— Погоди, ты убил его? — ахнула Кэсси.
— Что еще прикажешь делать, когда на тебя прет волчара с клыками в ладонь? — возмутился Чес. — А он, зараза такая, сумел меня поцарапать. И что обидно — крохотная ранка! Вроде заусенца на твоем мизинчике. Меня проверяли после, заражения не нашли. Но я чувствовал — что-то не так. Сперва запахи, потом зрение. Волосы стали гуще.
Кэсси остановилась посреди лестницы, и по ее личику пронеслась целая буря чувств от негодования до жалости.
— И вы решили преподавать? — уточнила она. — Вот самая отличная карьера для вервольфа! Вы ведь опасны, мастер Гроув! Особенно в полнолуние!
— Вообще-то я пока не обращался, — ворчливо признался он. — Самоконтроль, нагрузки…
Он муштровал себя похлеще чем солдата в казарме. Так, чтобы к ночи падать без задних ног.
— Потом еще мелкие ритуалы, которые заставляют помнить о том, что я человек.
Тщательная гигиена, безупречный внешний вид. Начищенные до блеска ботинки, прическа. Поначалу он даже сбривал все волосы на теле, но быстро отказался — уж больно кололось. К тому же, он и раньше был волосат.
— Ректор не знает?
Чес покачал головой.
— Но вас можно расколдовать? — не отставала она.
— Вроде бы, — нехотя ответил он.
Надежда была совсем призрачной, но он ухватился за нее обеими руками.
— Был один колдун, с которого началось проклятие зверя.
— Дуглас Мактрау, — проявила осведомленность Кэсси. — Мы проходили по истории нечисти. Оборотни появились в результате его опытов. Он искал лекарство от смерти, а потом, когда почувствовал приближение старости привил себе волчью суть.
— Все верно, — кивнул Чес. — Дуглас Мактрау взбодрился, женился на какой-то молодке, и жизнь вновь забурлила, а кровь быстрей побежала по венам.
— Ну, закончилось это плохо.
— Потом волк взял над ним верх, и Мактрау пошел вразнос и натворил немало дел. Его дети от молодой жены родились кровными вервольфами и положили начало целым династиям оборотней.
— Его убили где-то здесь, в ведьминых холмах, — вспомнила Кэсси.
— И похоронили на старом кладбище. У этих мест богатая история, если копнуть.
— И вы ходите и копаете могилы, чтобы упокоить старого колдуна понадежней? — она нахмурилась. — Нет, тут что-то не так! Потому что под лжицей на мой вопрос про могилы вы ответили как-то неопределенно, но скорей утвердительно! Значит, не могила вам нужна, мастер Гроув!
Кэсси Рок вцепилась в него словно клещ — проще рассказать, все равно не отстанет. Это и раздражало, и умиляло, и наталкивало на определенные мысли. Не стала бы она так стараться ради того, кто ей безразличен. Как же бесил тот факт, что он не помнит ни первых свиданий, ни поцелуев. С другой стороны, грех жаловаться. Будут еще поцелуи. Если
