Рыжая проблема альфы - Алиса Линд
— Ты вкусно пахнешь, — растягивает губы в хищном оскале. — Даже не знаю, когда захочу отпустить тебя. Таких огненных, — он возбужденным рыком выделяет это слово, — во всех смыслах волчиц у меня еще не было.
Он наверняка ощущает мой запах. Кровь, которой сейчас густо перемазан комок салфеток, выдает мой естественный аромат. Но флер омеги еще не проявился. И, если я не приму средство, которое его блокирует, я уже не смогу его скрыть. Стоит этому альфе учуять его, он меня уже никогда не отпустит. Это ж такая удача — не прибранная к рукам омега, свободная от отношений, без родителей, которые могут чего-то попросить за дочь.
Слова альфы меня убивают. На неопределенный срок стать его игрушкой или отправиться под суд. И самое страшное не суд, а то, что случится, когда я не доставлю карту памяти нанимателю. Волки Грома убьют Тони в назидание другим должникам, а меня настигнут разъяренные моим нападением Бурые. Отчаяние наполняет душу и вот-вот брызнет из глаз потоком слез.
Я одна, и отстоять меня некому. Брат игроман, так что из передряг нас обоих вытаскиваю я. Родители умерли. А мой клан, клан Огненных волков, базируется в Луизиане, даже не в Техасе. Хотя, будь он тут, меня бы это не спасло. Если бы альфа Огненных вызвал этого мистера Нокса на дуэль, все равно бы проиграл. Серебристые чуть ли не самые сильные волки среди всех видов.
У меня есть только один способ спастись — сбежать до того, как мистер Нокс поймет, что я омега, и умудриться целой добраться до волков Солнца, чтобы выкупить Тони. А потом будь что будет. Сегодняшняя осечка, скорее всего, будет стоить мне свободы, а может, и жизни, но я все равно попытаюсь спасти Тони. Кто, если не я?
Мистер Нокс вынимает телефон и кому-то звонит.
— Привет. Скажи Мэтью, чтобы был готов принять пациента, — произносит в трубку требовательным голосом. — Что-то срочное? Ну вот и подожди тогда четверть часа, я уже рядом.
Пациента? Это меня-то? Похоже, шанс сбежать у меня все же будет!
4
Я так нервничала во время разговора с мистером Ноксом, что даже не заметила, куда мы едем. А приехали мы в центр. Кто бы сомневался — казино. Но не то, в которое некоторое время назад проникала я. Наверное, альфа не узнал меня, потому что тогда я работала в капюшоне. Иначе бы опознал по волосам.
Это, похоже, центральное казино с гордым названием «Слиток серебра». Пафоснее было бы назвать его «Слиток золота», но владельцы — Серебристые. Внедорожники въезжают в арочный проход неподалеку от главного входа в казино и оказываются во внутреннем дворе, откуда заезжают в подземный гараж сквозь открывающуюся наверх дверь. Это наверняка резиденция клана. А раз так, тут будет не один подземный этаж. Чем влиятельнее клан, тем глубже у него берлога.
Паркинг оказывается небольшим, всего машин на десять. Когда наш внедорожник останавливается, водитель и волк с пассажирского сиденья выходят и открывают задние двери. Пассажир отстегивает мой ремень безопасности и вынимает меня из машины. Держит на руках. Вопреки сложности ситуации, я благодарна. Я сейчас даже на ногах не устою. Слабость дикая и последствия сотрясения никуда не делись. Оклемаюсь и найду способ сбежать отсюда. Волчья регенерация восстановит меня часов за шесть, проходили.
Альфа обходит внедорожник и, остановившись около волка, который держит меня на руках, снисходительно смотрит мне в лицо.
— Какой симпатичный и какой бестолковый волчонок, — произносит с улыбкой в голосе, а затем обращается к подручному: — Передай ее Мэтью и выстави охрану.
На этом разворачивается и направляется к лестнице, которая уходит наверх. Почему-то меня это удивляет. Рядом же лифт. Разве не глупо по лестнице? Черт. Что за идиотские мысли? Мне надо думать, как слинять. А это, похоже, будет непросто.
Двери лифта расходятся, и оттуда выходят несколько Серебристых в белых халатах и выкатывают больничную каталку. Один, у которого волосы такие же стальные, как у альфы, командует меня на ней разместить и многозначительными взглядами обменивается с подручным альфы. Тот выполняет требование, а дальше все происходит, как в кино.
Медики завозят каталку обратно в лифт и обступают меня так, что я не вижу стен. Один измеряет давление, другой прокалывает палец и берет кровь, третий светит световой указкой в глаза. Отчитываются главному по очереди.
Тело, получив долгожданное расслабление, наливается дикой тяжестью, я чувствую лишь то, что лифт движется вниз. Картинка начинает заваливаться набок. Сознание норовит уплыть. Усилием воли заставляю себя смотреть в потолок, считаю светильники в листе нержавейки.
— Я Мэт, твой врач, — с хитрой улыбкой произносит главный, нависнув надо мной. — Расскажи, на что жалуешься?
Голос у него мягкий, кошачий. Он кажется не таким пугающим, как волки в костюмах, которые были в кортеже.
— Я разбилась на машине, — сиплю слабым голосом. — Болит в груди при вдохе, а еще голова болит и сильно кружится. Тошнит.
Врач кивает. Лифт открывает двери. Каталку выкатывают на минус каком-то этаже и везут по коридору. Над головой мелькают длинные лампы. Похоже, это медицинский этаж. Я и не думала, что такое есть. Наверное, это нормально. Серебристые могут позволить себе иметь собственную клинику под боком.
Вскоре мы оказываемся в палате. На стене окно, за которым голубое небо. Небо сейчас не голубое, а это не окно. Муляж. Какая милота. Это значит, за стенами есть пространство. А еще тут должна быть вентиляция. Думай, Рэйвен. У тебя мало времени.
Меня перекладывают на прорезиненную койку, которая стоит внутри, и четверо медиков уходят, забирая с собой транспортировочную каталку. Остаются двое вместе с главным и расходятся по палате, готовя необходимое оборудование. Пока они не сильно за мной наблюдают, напрягаю все силы, но заставляю себя поднять руку и нащупать под курткой «никотиновый пластырь». Поддеваю край ногтем, срываю клейкую пластинку и держу под ладонью, пока не улучаю момент, когда на меня никто не смотрит. Перегибаюсь набок и наклеиваю пластырь под остов каталки.
Поднимается такая тошнота, что меня едва не выворачивает, и один из волков в халатах сокрушается, что нужно дать мне противорвотное. На душе становится легче — я избавилась от пластыря. Никто не узнает о краденной карте памяти, а я смогу за ней вернуться потом. Утомленное сознание таки берет свое. На свинцовое тело каменной глыбой наваливается усталость. Я правда пытаюсь сохранять бодрость, но силы неуклонно покидают
