Убить вампира-завоевателя - Карисса Бродбент
«Дитя, закрой глаза – и увидишь весь мир».
Вопреки людской молве, мы не слепы. Нити жизни, пронизывающие все вокруг, и наше умение пользоваться ими дают нам необходимые знания. И даже больше.
В мой первый раз обряд совершила сама Зрящая мать. Она прижала мои руки к каменному столу. Было страшно. Но уже тогда своим детским умом я понимала: бояться не надо. Просто я не привыкла к виду арахесс и их повязок. Когда Зрящая мать склонилась надо мной, я не знала, куда смотреть, и потому уставилась на ярко-красную полоску ткани на ее глазах. Время над этой женщиной было не властно. Морщинки у крыльев носа и вокруг рта почти не влияли на ее сверхъестественно молодой облик.
– Дитя, ты должна сохранять спокойствие, – сказала она. – Даже перед лицом сильной боли. Помнишь, как это делается?
Мне нравился голос Зрящей матери. Он был спокойным и нежным. Судя по тону, она в одинаковой степени уважала во мне как беззащитность, так и сообразительность, столь редкую среди моих сверстниц. Едва увидев эту женщину, я осознала, что ради нее готова на все. Втайне я представляла богиню Аседжу в точности с таким же лицом.
– Силина, тебе понятно? – не услышав моего ответа, спросила Зрящая мать.
Она впервые назвала меня моим новым именем. Как же это было приятно! Передо мной словно открыли дверь и позволили войти.
Я кивнула и, преодолевая сухость во рту, сказала:
– Да. Понятно.
Это испытание, догадалась я. Меня проверяли, прежде чем допустить в Соляную крепость. Способность стойко переносить боль являлась непреложным условием, а я хорошо умела терпеть. Желая доказать это сестрам, я намеренно сломала пальцы. Прошло столько лет, но, касаясь левой руки, я по-прежнему ощущаю гордость.
Зрящая мать улыбнулась мне и кивнула сестре, стоявшей рядом.
Когда все завершилось, мое лицо было залито слезами, а рот полон крови. Я так сильно закусила язык, что потом целую неделю не могла есть твердую пищу.
Однако оно того стоило. Позже мне рассказали, что я была единственной послушницей, не проронившей ни звука.
* * *
Я больше не замечала повязки Зрящей матери, поскольку у меня, как и у всех сестер, появилась своя. Сегодня я надела красную, такую же, какая была на глазах Зрящей матери пятнадцать лет назад, когда она склонилась надо мной. Случайное совпадение.
Эта мысль пришла ко мне на общем собрании. Вместе с другими сестрами я сидела за большим круглым столом. Мои пальцы касались полоски крупной соли, рассыпанной вдоль столешницы. Каждая из сорока сестер прижимала руки к соли, связующему звену, соединяющему нас между собой и с Прядильщицей, Госпожой судьбы – богиней Аседжей, которой мы поклялись в непоколебимой верности.
Но я остро ощущала пустовавшие стулья. Их стало больше со времени прошлого собрания. В тот день началось вторжение, и мы с Ашей вернулись с юга.
Было невозможно не почувствовать отсутствия сестер. Разрывы в цепи, никем не тронутые полоски соли.
Первой жертвой после высадки вампиров стала Рета. Затем в местечке Брелес скончалась Вима. Падение каждого города сопровождалось гибелью кого-то из наших сестер.
Враги продвигались быстро, не теряя времени. Их цель была понятна: захватить всю Глею. Иначе зачем им высаживаться на юге и упрямо перемещаться на север?
Я совсем не удивилась, когда Зрящая мать, откашлявшись, сообщила:
– Вампиры вторглись в Вапрус.
Никто не произнес ни слова. Но нити позволяли нам чувствовать волны страха и горя.
Кивком я указала на третий пустующий стул. Мне не требовалось знать правду.
Однако молоденькая сестра Илена дрожащим голосом спросила:
– Амара?
Зрящая мать тяжело вздохнула. Ее печаль мы почувствовали раньше, чем услышали слова:
– Да, мы потеряли Амару.
Илена закусила губу, согнувшись над столом. Ей было всего семнадцать, и утраты пока еще больно били по ней. Наверняка они больно били по всем. Просто мы научились прикрывать душевные раны другими делами. Штопать их нитями следующего задания.
Я стиснула зубы и постаралась утаить чувство безысходности, пока его не уловили остальные. Никогда и нигде я не находилась под столь пристальным вниманием, как за этим столом, в единстве со всеми сестрами, Зрящей матерью и самой богиней Аседжей.
Но в последние недели эта общность начала меня тяготить. Становилось все труднее загонять вглубь постыдные мысли, которые вообще не должны были появляться в моей голове.
– Зрящая мать, нам что-нибудь известно об их дальнейших замыслах? – спросила Аша.
Мне доставило удовольствие не только услышать, но и почувствовать нотки гнева в ее голосе.
– Думаю, им нужны наши земли, – просто ответила Зрящая мать.
– Обитранцы еще не решались на захват человеческих территорий.
Континент Обитры был родиной вампиров и находился во владении богини-отступницы Ниаксии. Три вампирских королевства: Дом Тени, Дом Ночи и Дом Крови – постоянно воевали между собой, но не нападали на земли людей. По крайней мере, с таким размахом. А сейчас? Это вторжение было продуманным и хорошо подготовленным. В Глее высадилась целая армия.
– Вампиры Дома Крови – самые непредсказуемые из всех, – уточнила Зрящая мать. – Пока невозможно понять причину их действий.
– Они что, обошлись без официального объявления войны? – спросила Аша.
– Да. Король Дома Крови не объявлял нам войну.
– Тогда этот вампир… их командующий… он проявил самоволие?
– Пока неизвестно.
В голосе Зрящей матери звучало бессилие. Она словно признавалась в своей беспомощности. Она, которую было невозможно представить уязвимой! Мне хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать этого.
За столом воцарилось долгое молчание.
– А может, все это только во благо, – нарушила тишину Аша.
Она говорила вполголоса, словно рассуждала вслух.
– Пусть уничтожают друг друга. Может, это истощит обе стороны.
Я резко повернулась к ней. Мне было не скрыть вдруг охватившую меня волну негодования. Но я закусила язык, ощутив давний выступающий шрам – память о детском сражении с болью. Сейчас боль помогла мне подавить гнев.
Почувствовав на себе пристальный взгляд Зрящей матери, я поняла, что опоздала.
– Силина, что ты желаешь сказать?
– Ничего, Зрящая мать.
– Здесь не лгут.
Эти слова часто звучали за нашим столом. Возможно, они были правдой. Касаясь пальцами соли, мы были предельно открыты друг перед другом. Но это не означало, что у нас не появлялось идей, которые не следовало выражать. Таким мыслям было не место в наших умах, однако они все равно возникали.
Сейчас мне бы следовало промолчать. Но разум не успел удержать слова, и они вылетели изо рта.
– Если позволить случиться этому, война обернется большими человеческими жертвами.
– Силина, уж тебе-то должен быть хорошо известен наш принцип, – сказала Аша.
