Цена мира - Александр Петрович Нетылев
— Этот мерзавец! Это отродье Зверя давно пора было осадить и окоротить, пока он не навредил кому-то еще!
— Да кто ж это сделает? — Бранд всплеснул руками, но тут же вытянул их по швам, сдерживая привычку, унаследованную от отца.
Данаанцы никогда не были сдержаны в проявлении эмоций, но в Аскании слишком активная жестикуляция считалась поведением вульгарным и характерным для простонародья.
— Кесер находится в формальном родстве с королевской семьей, — с горечью в голосе напомнил Бранд, — И хоть нет в этом родстве правды, все равно это позволяет ему плевать свысока на законы, написанные для подданных короны. Он уважает лишь один закон: закон силы. А сила…
Он слегка замялся, ибо неприятно ему было о таком говорить, но все-таки признал:
— Я видел его в бою, эдлинг Бардальф. И со стыдом признаю, что боюсь момента, когда мы с ним столкнемся лицом к лицу. Я не знаю, что за демоны помогают ему, но они вселяют страх даже в меня.
— А что же сам король? — осведомился Бардальф, давая возможность не развивать болезненную тему, — Неужели Его Величество смотрит на это сквозь пальцы?
Бранд вздохнул:
— Его Величество слишком милосерден и сентиментален. Как бы ни пытались донести это до него, он не верит, что родня может угрожать ему. Поэтому кесер Ингвар чувствует себя безнаказанным и творит что хочет. Я боюсь… Я боюсь, что когда мы прибудем в столицу, и я уже не смогу защищать её, принцесса Вин’Линетта станет новой жертвой бесчинств этого чудовища.
Он колебался, стоит ли это говорить, но все-таки решил поделиться своими страхами.
— Вы так беспокоитесь за неё? — отметил хозяин замка. Отметил с каким-то каверзным оттенком в голосе.
— А вы нет? — осведомился молодой рыцарь, — Зная, какая страшная судьба может угрожать ей, неужели вы остаетесь беспристрастны?
— Беспристрастен? О, совсем нет. Если хотите знать моё мнение, хеленд Бранд, я думаю, что если принцесса Вин’Линетта станет жертвой безумств кесера… То это будет хорошим уроком для всего народа Данаана. Для всех язычников, не принимающих Эормуна и поклоняющихся Семерым. Для всех, кто пытается забыть и оправдать те ужасы, что творили прислужники Зверя во времена его Правления, и кто желает возвращения его к власти. Так пусть память к ним вернется! Пусть глядя на то, что сделает прислужник Зверя с их принцессой, они вспомнят то, через что прошли множество юных девушек столетия назад!
Бранд снова поморщился:
— Я понимаю, что вы хотите сказать. Но все-таки…
— Все-таки она вам нравится, — безжалостно закончил за него Бардальф, — Вы знаете её меньше дня, но уже готовы защищать её.
— Долг рыцаря — защищать любую даму, которая в этом нуждается!
В этих словах, впервые за весь разговор, прозвучал жар убежденности. Принципов, за которые молодой рыцарь готов был стоять горой, даже если это будет значить скрестить клинки с опаснейшим человеком в стране.
Отметил это и хозяин замка:
— Возможно, вы в чем-то правы. Но возможно и такое, что это ваша кровь призывает защищать данаанскую королевскую семью.
— Я верен Его Величеству! — горячо возразил Бранд.
И осекся, видя насмешливую улыбку собеседника.
«Зверь побери, повелся на провокацию, как мальчишка…»
— Я ни в чем не обвиняю вас, друг мой. И не ставлю под сомнение вашу верность. Однако я прошу вас все-таки понимать ситуацию. Какой бы красоткой ни была принцесса Вин’Линетта, она наш враг. Язычница. Прислужница Зверя. И то, что сейчас война на время остановлена, ничего в этом кардинально не меняет. Однажды война разгорится вновь.
— Я понимаю, — кивнул юноша, — И все-таки у меня есть мой долг. Как рыцаря и как верного слуги Его Величества.
— В таком случае, исполняйте его. И постарайтесь не ошибиться. Не путайте долг с предательством.
Ответить на это что-нибудь достаточно остроумное Бранд не успел. В длинный зал без доклада вбежал молодой слуга, которого, как припомнил рыцарь, звали Клейном.
— Господин! Милорд!.. — он сбился с речи, пытаясь отдышаться. Дыхание его было сбито спешкой.
В одной мгновение взгляд хозяина замка стал холодным и властным.
— Что это значит? — спросил он, — Отдышись и рассказывай. Ты должен был проводить принцессу в её покои. И позаботиться обо всех её нуждах.
— Я так и сделал! — отчаянно возопил слуга, — Я отвел Её Высочество в бывшие покои вашей сестры. Привел их в порядок, как положено…
— Ну? — Бардальф угрожающе навис над слугой, — Дальше?
— Дальше Её Высочество пожелали принять ванну, — ответил Клейн.
Эдлинг тяжело вздохнул:
— И ты сказал ей спуститься к баням? Балда! Очевидно же, что принцесса не станет этого делать! Это же принцесса! Высочайшая гостья, какую когда-либо принимал этот замок! Ты должен был передать приказ принести бадью в её покои, а затем натаскать туда воды!
— Я так и сделал, — насупился слуга.
— Так и сделал, — передразнил хозяин замка, — Тогда почему ты сейчас здесь?!
Бранд счел за благо вмешаться.
— Подождите, эдлинг Бардальф, — попросил он, — Явно ведь что-то случилось, с чем простому слуге не справиться. Я прав?
Клейн несколько раз быстро кивнул.
— Так что произошло? — спросил Бардальф, — Рассказывай!
Слуга оглянулся на Бранда в поисках поддержки.
— И не смотри на моих гостей. Я твой господин. Если я решу выпороть тебя на конюшне, никто за тебя не вступится. Итак?!
— Я спустился вниз, — начал рассказывать Клейн, — Сказать, чтобы принесли бадью. Вернулся в покои. И обнаружил…
Он замялся.
— Что ты обнаружил? — начал терять терпение Бардальф, — Говори!
— Принцесса!
— Что случилось с принцессой?!
— Она пропала!
Глава 2. О том, что случилось с принцессой
Выбраться из замка Мозаль оказалось несложно.
Хотя эдлинг Бардальф старался держать охрану на всех ключевых позициях, видно было, что людей не хватает. Слишком тяжелые потери понесла его дружина, и в преддверие сезона сбора урожая восполнить их было не из кого. А Линетта…
Принцессу Вин’Линетту с детства называли национальным
