Ведьмин лог - Ева Рэйн
— Не смей меня трогать… — голос девушки сорвался на крик, сердце забилось с такой силой, словно решило выскочить из груди.
Мужчина, осклабившись, сделал еще пару шагов по направлению к ней, и Валери, достав кинжал из ножен, поднялась с пола. Мерзкий хохот возчика эхом отдался у нее в ушах, к горлу подступила тошнота. Этого просто не может быть… не может.
Глава 3 «Тревожные вести»
(Италия, Ананьи, дворец Папы Римского.)
Джакомо Каэтани, аудитор Трибунала Священной Роты и приближенный Папы Римского, Бонифация VIII, очень хотел спать.
Он и раньше не отличался большой выносливостью, а после возведения в нынешнее звание, ослаб окончательно. Боясь прогневить Папу своим нерадением, Джакомо потерял покой. Ночью ему снились кошмары, днем донимали подчиненные. Не справляясь с возложенной на него ответственностью, бедняга не знал, куда деваться.
И вот, сегодня вечером, Папа вдруг пригласил его на личную встречу. Это до такой степени напугало аудитора, что он подумывал постыдно сбежать, но не посмел, и в эту минуту как раз входил в резиденцию Его Святейшества, все еще мучимый сомнениями.
Едва слышно постучав, Джакомо приоткрыл дверь и заглянул в комнату.
— Как давно я не видел тебя, друг мой. Входи же, не стесняйся. — Папа ободряюще улыбнулся, взмахом руки подзывая Джакомо к себе.
Судорожно вздохнув, аудитор прикрыл за собой дверь и на цыпочках подошел к Бонифацию. Получив благословение, он сел в кресло, изящным движением поправил одеяния, и замер, напряженно улыбаясь.
— Ваше Святейшество, зачем Вы желали меня видеть?
Папа вздохнул, и Джакомо с удивлением понял, что не ему одному здесь тревожно. Бонифаций сильно осунулся с момента их прошлой встречи, а ведь прошло всего две или три недели.
— Мне нужно обсудить с тобой одно важное дело, и я надеюсь, что наш разговор развеет мои сомнения. Полагаю, ты знаешь, что сейчас происходит в Париже?
Джакомо незаметно выдохнул, испытывая огромное облегчение. Хвала Господу, речь пойдет не о нем, а о внешних проблемах Церкви.
— Да, Ваше Святейшество. Недавно я как раз просматривал отчеты, и могу сказать, что вести из Франции становятся все более тревожными. Наши соглядатаи при дворе Филиппа сообщили, что он открыл охоту на тамплиеров, приговаривая членов ордена к смерти посредством надуманных обвинений в ереси. Но на этом король не остановился. В последнем отчете было сказано, что он погубил епископа Арно. Причиной тому послужила обличительная проповедь, в которой епископ призывал Филиппа «прекратить войну против Церкви». Конечно, сам король не посмел участвовать в этой богомерзкой затее, в роли убийц выступили канцлер Гийом де Ногаре и его головорезы.
Бонифаций осенил себя крестным знамением и снова устало вздохнул. Казалось, он тоже уже очень давно не отдыхал как следует.
— Значит, Арно больше нет в живых… прискорбно, он был одним из тех, кого еще можно назвать истинно верующим христианином. Его смерть станет большой утратой для всех нас. Я не ожидал, что Филипп так быстро попадет под пагубное влияние своих советников. Судя по всему, его канцлер, Гийом — сущий бес во плоти.
Джакомо кивнул. Да уж, имя Гийома де Ногаре слишком часто встречалось в отчетах, приходящих из Парижа. И все они были связаны с темными и непотребными делами, вызывавшими у аудитора нервную дрожь.
— Что-то еще, о чем мне следует знать?
— Сложно сказать, Ваше Святейшество. Фактов пока не так много, могу лишь поделиться своими подозрениями. Они касаются наших людей в свите Филиппа. Полагаю, их больше нет в живых. Я и сам собирался сообщить Вам об этом, но решил подождать еще немного.
— Почему ты так решил?
— Месяц назад я приказал одному из них вернуться в Ананьи, но его до сих пор нет. И отчеты… уже две недели мы не получаем никаких вестей из Парижа. Конечно, такое бывало и раньше, но если в одно совпадение я еще могу поверить, то в два — уже нет.
— Скорее всего, ты прав, друг мой. Видимо, Филиппу стало известно, кто они. Бедный мальчик… он ненавидит Церковь, и меня заодно, теперь это стало очевидно. Впрочем, у него есть на то причины. Полагаю, он до сих пор не может простить мне смерть своего отца. — Бонифаций, словно пытаясь разгладить морщины, потер лоб рукой.
В свете свечи блеснули драгоценные камни на кольцах, украшавших пальцы Его Святейшества, и Джакомо опять нервно поежился. Ходили слухи, что в одном из этих перстней было небольшое углубление, хранившее в себе порцию опасного яда.
— И что Вы планируете делать? Нельзя же оставлять без внимания поведение короля Филиппа и его приспешников. Это… это ведь ересь!
— Все верно. Филипп молод и горяч, и, что хуже — одержим властью. Он забыл, что любой правитель сравним с Луной, которая не имеет собственного свечения, но лишь отражает свет Солнца, то есть — свет власти Божьей. Как глава Церкви, я должен остановить его безумие. Именно по этой причине я и позвал тебя сегодня. Раз ты тоже считаешь, что ситуация выходит из-под контроля, действовать начнем немедленно. Мне нужно связаться с одним юношей, верным и весьма умелым в своем деле.
Джакомо напряг память, пытаясь понять, про кого идет речь. На ум приходила только одна персона, которую тоже часто упоминали в донесениях, но уже исключительно с хорошей стороны.
— Кажется, я знаю, о ком Вы. Действительно, лучшей кандидатуры не найти. Но он ведь сейчас отправился исполнять другое Ваше поручение, в Олите.
Папа нетерпеливо взмахнул рукой.
— Это куда важнее любых других поручений. Адриан — единственный, кто сможет помочь нам в сложившейся ситуации. У него есть особый дар от Господа — видеть ложь, как бы хитро она ни маскировалась под правду. К тому же, он осторожен, умен и прекрасно владеет искусством боя.
Джакомо кивнул, соглашаясь со словами Его святейшества.
— Наверное, важно еще и то, что Вы можете ему доверять, так как знаете его с детства?
