Путь к сердцу Дракона - Тася Тараканова
У меня тоже имелся говорун. Сидя на крыше дома, я услышал треньканье кристалла, достал из кармана и увидел имя Мечислава Княжича.
— Привет, Добромир, — услышал через несколько щелчков. Мы с моим биологическим отцом избегали родственного тона, соблюдая невидимую дистанцию.
— Как твой боевой дух? Готовишься к гонке в Дроме?
Бодрый голос Мечислава был полной противоположностью моему настроению.
— Нет.
Кажется, у Мечислава случился сбой в системе координат.
— Что-то случилось?
— Полный штиль. В Овечечке тихо.
— Не хочешь участвовать?
— Нет.
— Ладно, пока, — сказал Мечислав и отключился.
К чему этот разговор?
Оказывается, родной отец не так равнодушен, как думалось раньше. Возможно, я несколько преувеличиваю. Скорее всего, мать, исчерпав собственные ресурсы воздействия на меня, сообщила Мечиславу свои опасения.
Через несколько дней Княжич прилетел в Овечечку. Я убрал защитный купол, и белоснежный дракон Принц сел в леваду. Я не обнял Мечислава, этот сыновий жест с отцом я уже вряд ли освою, мы просто пожали друг другу руки. Гены отца позволили мне летать лучше других. Я — сын чемпиона стал чемпионом, но отцовскую любовь и мужское воспитание дал мне Бажен. Наверное, меня можно назвать везунчиком, у меня оказалось два отца, и я, действительно, сейчас был рад прилёту Мечислава.
— Бороду отрастил, Добромир. Совсем одичал в глуши. В Овечечке кто-нибудь есть, кроме тебя?
— Я один.
— Странно. Когда-то здесь было многолюдно.
Это ему-то странно говорить про одиночество в глубинке? Он сам долгое время жил затворником в Башне Ветров у черта на куличках.
Мы сидели за обеденным столом, я угощал Мечислава простой едой. Хлеб, сливки, яйца, сыр приносили мне ребятишки из ближайшего хутора.
— Вроде отлично питаешься. А похудел с виду.
Смешно. Я пожал плечами.
Любовная лихорадка в затяжной стадии
— Ты однолюб, Мечислав?
— Возможно.
— Когда-то ты тоже бросил гонки.
Княжич положил недоеденный кусок хлеба на тарелку, закашлялся. Хотелось бы услышать честную версию без недомолвок. Решится или нет?
— У меня тогда был тяжёлый период, Добромир. Твоя ситуация… не такая драматичная.
Откуда тебе знать?
— Как дела у Сони и Эрвина?
Кто о чём, а вшивый о бане.
— У них всё хорошо.
— Хочу пригласить Соню в Овечечку. Не поделится ли она со мной секретом счастливой жизни? Не поддержит ли меня?
Мечислав вопросительно выгнул тёмную бровь, переплёл пальцы и сжал их. Я провоцировал. Намеренно.
— Тебе не нужна Сонина поддержка.
Мечислав расстегнул воротник рубашки, встал, прошел к окну, открыл его. В комнату ворвался прохладный ветер. Мечислав обернулся ко мне.
— Надеюсь, Добромир, ты не станешь её преследовать.
Хорошо, что Княжич не знает, как я пьяный орал перед домом Сони.
— Всё в прошлом.
На следующий день Мечислав улетел. Наш разговор, похоже, его не успокоил, потому что вслед за его отъездом, тренькнул Бажен. Отца я был рад слышать всегда. Если быть точным, по крови Бажен был мне родственником, троюродным дядей.
— Сын, — загудел отец, — ты нужен мне в Энобусе, для тебя есть дело.
— Какое?
— По говоруну не обсуждаю.
Кажется, родственники взяли меня в оборот. Отец был самым прямолинейным и настойчивым из всех. Жаль, что с Селиной у них не было собственных детей, и вся родительская опека и внимание достались мне одному.
— Прилетай на драконе, у нас хорошие стойла. Разместим с удобствами.
Бажена Светозарова за принципиальность в борьбе с Ильзой Раструб — главой Совета Меры оценили по достоинству. Его выбрали Главой Верховии после того, как Тирольд Активный ушёл в отставку. С тех самых пор мать с отцом переселились в Энобус в замок Правителей. Я до сих пор не удосужился навестить их в казённых апартаментах.
— Я подумаю над твоим предложением, пап.
— Дело срочное, жду тебя в ближайшее время. Завтра.
* * *
Подлетая к столице, наверное, чтобы взбодрить после нудного унылого дождичка, накрапывающего всю дорогу, нас с Громом чуть не сдуло ветром и окатило водой с неба. Ливень шёл сплошной стеной, оглушая ветром и шумом падающих струй. В серой колыхающей массе скрылись очертания земли, я полагался только на инстинкт Грома, который двигался вслепую.
Хорошо, что нас встречали. В правительственный атриум мы приземлялись в потоках воды вместе с четверкой верхотуров, перехвативших нас на подлёте. Время появления было согласовано заранее, но из-за непогоды мы задержались. Верхотуры сопровождения помогли нам добраться до цели.
Крыша атриума сразу же закрылась, как только Гром сел на землю. Нас уже поджидал мужчина лет шестидесяти в синем фраке с пышной седой шевелюрой и бакенбардами.
— Ну, и непогода, — сказал служивый, стряхивая с фрака капли дождя. — Рад приветствовать в Энобусе в резиденции главы Верховии. Мужчина с достоинством поклонился, — Меня зовут Гвидон, я ваш помощник на ближайшее время.
Я выбрал для Грома просторный загон, снял с дракона упряжь и седло. Стойло радовало глаз толстым слоем соломенной подстилки, объёмной кормушкой и поилкой со свежей водой. Удобства для дракона поистине королевские.
В дорожном мешке нашлась сменная одежда, я переоделся, мокрые вещи Гвидон пообещал высушить и почистить. Завершив приготовления, мы двинулись к цели. Довольно долго шли широкими коридорами, украшенными лепниной, картинами, зеркалами и светильниками. Преодолев лестницу, деревянные балясины которой были сделаны в виде вставших на дыбы драконов, через пару переходов добрались до кабинета правителя.
Богатство и роскошь его дворцового кабинета по размеру напоминало зал в нашем немаленьком доме. Высокие стрельчатые окна обрамляли светло-зелёные шторы, многоуровневый потолок поражал обилием люстр и светильников. Массивный стол из натурального дерева, большой книжный шкаф и огромная карта на полстены, искусно вырезанная из разных пород дерева. Я невольно присвистнул, остановившись на пороге.
— Ну, папа, ты и окопался!
Бажен вышел из-за широкого дубового стола, раскинул руки в приветствии.
— Сынок!
Мы двинулись навстречу друг другу и крепко обнялись.
— Не смотри по сторонам. Тут всё казенное. От Тирольда осталось.
— Но ты не отказываешься от пользования его фондом.
— Привык. Поначалу резало глаз, а сейчас уже и не замечаю, — пошутил отец.
Мы присели в широкие кресла с резными изогнутыми ножками. Инкрустированный столик между нами, тянул на произведение искусства. Бажен бесцеремонно водрузил на этот бесценный раритет пузатую бутылку и два бокала в форме бочонков на короткой ножке.
— Пообедаем чуть позже с матерью. Разговор не для её ушей, — Бажен немного плеснул в бокалы янтарную жидкость. — Любимый напиток отца, который он и в бытность в Светозаре тщательно прятал от жены.
