Пылающая для Древнего. Пламя (СИ) - Тит Лаура
Чем ближе подходила к центру границ диких земель, тем сильнее учащался мой пульс, как оголенный нерв, от каждого теплого порыва ветра завывало в груди, от лоснящейся ткани, льнущей к коже, тело покрывалось мурашками. Остановилась в центре полукруга, глаза впивались в разрушенные стены, когда-то бывших дворцов, засыпанные песком храмы. Тянуло с неведомой силой в забытый город, затмевая разум. Между мной и городом мертвых сливались в безумном танце трэпты.
Смотрите, мэрн здесь, — темноволосая девушка завизжала, показывая на одну из лож для высокородных эрн и эрнов и самого правителя-мэрна.
Девушки танцевали под удары барабанов и мягких голосов девушек, привлекая будущих мужей. Ведь сегодня день, когда эрны могли найти себе жену и наложниц среди эрн, а из людей — рабынь и рабов. Меня не волновало это, я просто не могла оторвать глаз от завораживающих танцев и извивающихся тел зверей. Тело вибрировало от их всплеска мощной силы. Я привыкла танцевать в тишине, под стук своего сердца, под шелест ветра и поющие барханы. А сегодня могла дать волю своим чувствам и отдаться переполняющим меня эмоциям. Прикрыла глаза, отпуская себя. Наполняя тело доносящейся музыкой из-под умелых рук музыкантов, согревающее тепло факелов, впитывала кожей, чтобы взметнуться пылающим огнем к черному небу.
Легкое касание бедер мягкой ладонью, плавно поднимаясь вверх, задевая ключицу, переходя на шею. Рваный вздох. Глухой удар барабана. Вздох. Жаркое пламя лизнуло заднюю часть бедра, перешло на спину, опаляя своим жаром ягодицы, грудь. Стон. Удар…
Я горела изнутри. Жадное пламя пожирало меня, сжигало своим жаром. Танец, что рвался наружу, был моим персональным адом, где я умирала и снова возрождалась, чтобы погибнуть вновь. Странное чувство накрыло мое тело, будто чей-то взгляд приклеился к моей коже: жесткий, цепкий, но такой манящий…
Теплый ветер играл с волосами, нежно лаская кожу, словно прикосновение чьих-то рук. Закусила губу. Меня трясло от возбуждения и дикого огня внизу живота. Горячие ладони легли на шею, спускаясь к плечам, скользнули вниз, опускаясь к рукам, сплетая наши пальцы… Боюсь повернуться. Не решаюсь открыть глаза. Не хочу сейчас видеть яркие звёзды, хочу чувствовать жар его рук, на своем теле. Я сжимаю его пальцы, кусаю губы, горячее дыхание опаляет мочку уха. — Танцуй, девочка, — мужской бархатный голос шумно втягивает воздух около моих волос, с моих губ срывается рваный стон.
Распахиваю глаза. Грудь учащенно вздымается.
Оборачиваюсь. Никого нет рядом. Поморгала… Я была одна. Я почувствовала снова чей-то взгляд, но другой, не тот, что вел меня в танце, поднимаю глаза на ложе на возвышении и сталкиваюсь с изучающим взглядом медовых глаз. Он рассматривает меня так откровенно и беззастенчиво. Порывистый вздох. Взгляд мэрна не просто горел — он полыхал огнём, затмевая огни факелов, вызывая новый прилив жара внизу живота, расцветая огненным цветком. Мутнеет перед глазами, сливаясь в одно горящее темное пламя.
Мэрн вышел из тени. Только сейчас я поняла — что-то не так. Тишину разорвали удивленные возгласы, перерастая в крики, сотни взглядов. Люди словно с ума сошли: они хлопали так, что звенело в ушах, аплодисменты взлетали и бились о скалы, как рвущиеся на свободу трэпты. А я стояла и смотрела на скрытую полумраком мужскую фигуру. Его взгляд раздевал — безжалостно и бесстыдно, стягивая платье с плеч все ниже и ниже, резко обнажая грудь и разводя ноги прямо здесь, на арене, обжигая своей властью. Несмотря на разделяющее нас расстояние, я почувствовала себя обнаженной и раскрытой на глазах у всех.
В ушах зашумело. Сердце забилось в бешеном темпе. Я бесстыдно разглядывала правителя: высокий и стройный, черные короткие волосы, резкие скулы, жесткая линия губ, что застыла в хищном оскале. Эти губы не привыкли целовать нежно, скорее сминать. Сильно, властно, без права на отказ.
Меня полоснуло чьей-то силой, той, что двигала мною во время танца. Дыхание сбилось. Обхватила себя руками, судорожно стала искать этот обжигающий тело взгляд, всматривалась в лица, ударяясь о другие: холодные, похотливые, завистливые. Меня начинает трясти крупной дрожью, и мои глаза впиваются только в одного мужчину, что сидел неподвижно: рядом с мэрном, опираясь рукой на золотой подлокотник его кресла. Я видела только его руку, а вот лица не могла разглядеть, чувствовала, что он смотрит в упор на меня. Этот взгляд заставлял гореть для него, и от этого становилось не по себе. Срываюсь с места вглубь извивающихся тел, словно меня преследовали бешеные трэпты.
— Хорошее выступление, — хлопая в ладоши, преградила мне путь подруга. — Думаешь, тебя наложницей хотя бы возьмут? — злобно усмехнулась она.
Я забыла о пронизывающем до костей взгляде, соображая, что она только что сказала. В тело вонзился страх, леденящий до костей.
— О чем ты?!
— Пока пытаешься стать подстилкой для одного из эрна, твой брат побежал искать тебя в дикие земли.
— Ах, да… — я сказала ему, что тебя увел один из эрнов! — улыбнулась она.
Я отмерла от происходящего ужаса.
— Где Камаль?!
Она рассмеялась мне в лицо.
— Где он?!
— Он там, где вам и место, — прокричала она мне в лицо, бешено сверкая глазами.
— Что?! — отшатнулась от нее.
— Я возилась с тобой из-за твоего брата, но он отказался быть моим рабом. Отказал мне! Мне никто не смеет отказывать, тем более такие, как ты, — пустышки, — она тыкала мне пальцем в грудь, переходя на крик. — Он посмел мне отказать, — уже тише проговорила она, поправляя рыжие локоны высокой причёски.
— Где он, Лата?! — шепчу я, в груди не хватает воздуха. Пульсация горячей крови в висках затмила шум праздника. Хватая воздух ртом, чувствую, что оседаю на песок.
— Он всё, что у меня есть, — шепчу я, смотря на ее тонкие лодыжки.
Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Сжимаю пальцами сыпучие крупинки. Закрываю глаза. Удары барабанов становятся быстрее и быстрее. Каждый удар отдает в сердце.
— Вали за своим братом к трэптам, сука, — выплевывает мне это и скрывается в толпе.
Он в безопасности, успокаиваю себя. С остальным разберусь потом. Сильнее сжимаю песок. Меня трясло от жуткого страха, что разъедал грудь своим ядом. Вдох. Выдох. Камаль… Поднялась, пошатываясь, хваталась за каждого, чтобы не упасть, отталкивая от себя людей и эрнов быстрыми шагами направилась за границы горящих факелов.
— Эй, ты куда?! — один из воинов, что охранял границы, попытался остановить, хватая за руку. Отдернула.
— Пошел вон, — прорычала, глядя ему в глаза.
Рука разжалась. Сорвалась на бег. Чувствовала, как ветер смахивает злые слезы, и те, едва коснувшись висков, растворялись в воздухе. Я найду тебя. Страх за брата давал силы бежать во тьме. Главное, не думать о трэптах, до утра есть время, они не тронут его, танцующие смертоносные тени, что сотрясали землю под ногами, напоминали о том, какая смертоносная сила заложена в них. Между мной и мертвым городом сливались в безумном танце трэпты. Ноги тонули в прохладном песке, затрудняя бег.
Чёрным облаком надулась тонкая ткань платья от порыва ветра. Легкие жгло от боли. Начала задыхаться, но не снизила темпа. Он должен быть здесь…
— Камаль… — отчаянно закричала. Споткнулась и полетела вперед, едва успев выставить руки. Всхлипывая, глотала воздух.
— Камаль… — проревела.
С трудом приподнялась, встала, несколько шагов пробежала, качаясь из стороны в сторону.
— Камаль… — снова кричу в темноту.
Я бежала вслепую в непроглядной тьме, оглядываясь в одну сторону, затем в другую. Тишина. Только цветные туловища сплетались друг с другом, вонзаясь в пески и вырываясь из них вновь, образуя песчаные волны. Извергались, будто фонтаны. Сердце выскакивает из груди.
— Ама?! — обессиленный, не верящий в услышанное, родной голос где-то рядом.
— Камаль! — рванула вперед.
— Не приближайся! — прокричал он.
— Только сейчас я поняла, какая нас окутала тишина, позади осталась музыка и смех, барабаны и треск огня, сейчас слышны только удары моего сердца и дыхание.
