Счастье в наследство - Мария Морозова
– Не переживай, тебя я точно никому не отдам. Просто все это так неожиданно…
Вытянув ноги, глянула на соседский участок. Он был раза в три больше, чем мой, да и дом у эра Радгрейва выглядел гораздо солиднее моего. Вот только мне бы и в голову не пришло дружить с соседом из корыстных побуждений. Я вполне довольна тем, что есть.
Я светлая ведьма. Мои родители владеют крупной фермой недалеко от столицы и поставляют продукты в рестораны. Но когда мне пришло время задуматься об обучении, я выбрала приморский город Фесс, соблазнившись местными красотами и репутацией академии. Не ошиблась. Получила диплом с отличием, нашла дело по душе и, влюбившись в город, решила остаться тут. Родители поддержали, купив маленький домик на тихой окраине. Так что в жилье я не нуждалась.
Работа у меня тоже была. Я еще в академии начала тянуться к «домашней» магии, и теперь занималась тем, что делала разные ведьминские штуки для лавки домашней утвари эрис Молинг. Парень, с которым я имела глупость встречаться на третьем курсе, как-то обвинил меня в отсутствии амбиций, из-за чего мы, собственно, и расстались. Но меня все устраивало. Я не стремилась сделать научное открытие, прославиться или заработать горы золота. Душу просто грел тот факт, что я помогаю людям. Что мои свечи делают чьи-то дома уютнее. Что травяные смеси для ванн помогают расслабиться после тяжелого рабочего дня. Что ароматные масла и обереги дают возможность избежать семейных ссор или облегчить беременность. Я любила дарить другим свое тепло. Разве за это можно было осуждать?
Поэтому наследство мне нужно, как рыбе зонтик. Что-то подсказывает: оно принесет больше проблем, чем пользы. Эр Адальберт точно не оставит это просто так. По-хорошему и правда было бы лучше вернуть имущество законному владельцу. Но хитрый ход эра Хораса ставит меня перед очень сложным выбором. Поэтому сгоряча принимать решения точно не стоит. Пусть мысли успокоятся. И может быть жизнь сама поможет расставить все по местам.
***
Следующие несколько дней прошли спокойно. Я старалась пока даже не думать о наследстве. Просто ходила на работу, занимаясь привычным делом, гуляла, проводила вечера с Пряником, которой постепенно оттаивал. Однако в последний перед выходными день грянул гром. Причем во всех смыслах этого слова.
В Фесс пришла гроза, и я едва успела добежать до дома, прежде чем полило, словно из ведра. Но ветер быстро унес грозовые тучи на юг, оставляя после себя прохладу и запах свежести. Вот только почти сразу после того, как громовые раскаты затихли вдалеке, в мою дверь постучали.
Открыв, я нахмурилась. На моем крыльце стоял незнакомый мужчина. Молодой и в целом даже симпатичный. Хотя полицейская форма не могла не насторожить.
– Эрис Беатрис Норвуд? – поинтересовался он официальным тоном.
– Да, к вашим услугам, – ответила осторожно.
– Вейн Локвид, следственный отдел магполиции. – Мужчина показал металлическую бляху с эмблемой. – Я провожу проверку по делу эра Хораса Радгрейва.
– Проверку, – повторила я, мрачнея.
– По факту написанного в вашу пользу завещания.
– Дайте угадаю. И заявил на меня не кто иной как Адальберт Радгрейв. Мол, одурманила старика коварная ведьма.
– Я могу задать вам несколько вопросов? – спокойно, но настойчиво спросил следователь Локвид, проигнорировав мои слова.
– Ну конечно.
Я посторонилась, пропуская его в дом, и провела в гостиную. Чай предлагать не стала. Настроение рухнуло куда-то в район плинтуса. В таком меня еще не подозревали. Да ко мне вообще никогда не было претензий у полиции. Я приличная законопослушная ведьма.
Следователь Локвид уселся в кресло и раскрыл блокнот.
– Я могу увидеть ваши документы? – посмотрел он на меня.
– Секунду. – Я спохватилась и потянулась за сумкой.
– Хорошо, – кивнул он, проверив удостоверение. – Итак, эрис Норвуд, как долго вы были знакомы с эром Радгрейвом?
– Около трех лет. – Я собиралась отвечать честно и спокойно. – С тех пор, как поселилась здесь.
– В каких отношениях вы находились?
– В добрососедских.
– Добрососедских, – протянул Локвид, черкая у себя в блокноте.
В его голосе послышалось нечто такое насмешливо-подозрительное, снисходительное, что я сразу завелась. Он тоже считает меня вертихвосткой, охмурившей пожилого соседа ради наследства?
– Исключительно добрососедских, – процедила я. – Не нужно подозревать меня в том, чего я не совершала.
– Кого и в чем подозревать – решать мне, – ответил мужчина прохладно. – Эр Радгрейв говорил вам, что собирается написать завещание в вашу пользу?
– Никогда, – отрезала я.
– И ни разу даже не заводил с вами разговор о наследстве или наследниках?
– Никогда. – Моим голосом можно было забивать гвозди.
– А вы? Не намекали на то, что из вас выйдет хорошая наследница?
– Не намекала.
Отношение следователя ко мне чувствовалось всей кожей, но я постаралась успокоиться. Хотя следующий вопрос едва не оставил от моего самообладания камня на камне.
– Вы же ведьма, эрис Норвуд, – заметил следователь. – Скажите мне, вы когда-нибудь воздействовали на эра Радгрейва?
– Конкретизируйте, – я скрипнула зубами.
Потому что это был очень скользкий вопрос. Ведь у эра Хораса были и мои свечи, и притирания, и даже оберег, защищавший дом от излишней влажности.
– Мы пока не на суде, чтобы конкретизировать. Мне нужно знать, воздействовали ли вы на вашего соседа с помощью своей силы?
– Ровно так же, как и на всех своих клиентов.
– Как именно? – прищурился эр Локвид.
– Я делаю домашние снадобья, утварь и обереги. – Ответить мне все же пришлось. – И эру Радгрейву делала тоже. Но ничего такого, что могло бы повлиять на его решения.
– Мы это проверим, – пробормотал следователь, снова черкая в своем злосчастном блокноте.
Закончив, он спрятал его в карман и осмотрелся.
– А это тот самый Пряник, – хмыкнул он, найдя глазами кота.
– Тот самый, – согласилась я.
– Мне сказали, что вы забрали его сразу, еще до оглашения завещания. Почему?
– Не хотела, чтобы он остался на улице, – выдала чистую правду. – Я люблю кошек.
– Понятно. – Эр Локвид кивнул в сторону сада. – Этот тоже ваш?
Я повернула голову. Мы сидели у открытого окна, и я сразу заметила кота с красивой шоколадной шубкой, неподвижно замершего под кустом гортензии. Крупные капли недавно прошедшего дождя срывались с листьев,
