Однажды я стала женой проклятого герцога (СИ) - Вероника Десмонд
Я прищурилась.
— И все же, я настаиваю. Поймите, Анита… Мне нужна информация. Самая свежая. А самую свежую информацию можно добыть как раз через слухи и подслушанные разговоры простых горожан. В Еженедельный Вестник боюсь попадает только то, что удобно министерству.
— И то верно! — Воскликнула Энни, уплетая за обе щеки шоколадное печенье. — Недавно почитала я эту газетенку… такие враки пишут!
Анита тяжело вздохнула, по всей видимости смирившись с моим решением. Отпила несколько глотков чая и подвела итог:
— Будут вам газеты, госпожа Ария. Самые свежие. Однако лучше держать их при себе и прятать в надежном месте.
На том и решили.
Глава 3
Иногда ярость кусает больнее Змеи…
Поспав от силы часа четыре, я проснулась от мягкого толчка Энни и разлепила глаза. Едва горничная по моей просьбе наполнила ванну горячей водой с душистой пеной, я ушла в купальню и провела там почти час, успев при этом несколько раз заснуть.
Вчера ночью наша скромная компания из троих человек была сонной и неимоверно уставшей, поэтому более не став медлить и закончив с чаем, я попросила горничных разбудить меня в восемь утра и отпустила их отдыхать в соседнюю комнату.
И как же я была права!
Пока я пыталась взбодриться свежезаваренным черным чаем, Энни расчесывала мои мокрые волосы и рассказывала о странностях, творящихся ночью.
Оказывается, под раннее утро неизвестный пытался пробраться в покои, однако его затея не увенчалась успехом. Анита, чей сон был чутким, услышала звуки скрежета, исходящие аккурат от дверного замка. Она захотела узнать, кого это привело в столь ранний час, но незваный гость убежал, сверкая пятками, пока горничная открывала дверь.
— И вы представляете, Анита запомнила только синюю форму да черные туфли. Так такую одежду почти все у нас в поместье то носят!
— Расследование зашло в тупик, — произнесла я, прикрыв рот ладонью. — Предлагаю разобраться с этим позже.
Зевала, должна признаться, я нещадно.
Когда, мы наконец закончили с наведением марафета, мне предстояло выбрать платье, коих в шкафу насчитывалось бесчисленное множество. Однако найти хоть сколько нибудь приличное и подходящее к случаю оказалось непосильной задачей. Из одной половины Ария уже давно выросла, а другая была подарком ее великолепный сестры. Анита перебирала варианты, пока я размышляла над планом к предстоящему собранию.
— Слишком короткое.
— Слишком открытое.
— Слишком… зеленое.
В какой-то момент Аните хватило духу возразить мне:
— Но госпожа Ария, на сей раз я с вами не соглашусь. Пожалуйста, взгляните внимательнее. Воротник обрамлен маленькими бриллиантами. Очаровательный темно-зеленый цвет, подходящая длина, в меру скромное, в меру нарядное. К тому же вам его подарила ваша сестра, и я слышала, что она лично посещала самый модный бутик в городе.
Я лишь обреченно вздохнула. И так как короткое размышление подсказало мне лучше покончить с этим делом пораньше и побыстрее, к тому же лучшего варианта просто-напросто нет, я, в конце-концов, согласилась.
Мне хотелось и смеяться, и плакать. Чутье меня не подвело. В зеркало на меня смотрела… жаба. Жаба с нездоровой, красноватой кожей и с квадратной фигурой, которую ещё больше портил фасон платья: низкая талия и пышные рукава воланы, чей болотный цвет намекал на мою среду обитания. Болото!
— Позвольте мне утешать вас мыслью, что как только дамы узнают вас поближе, никто не обратит внимание на ваш внешний вид, — с некоторым волнением произнесла Анита, безмолвно соглашаясь с тем, что платье не подходило мне ни на толику. — Давайте я постараюсь поискать что-нибудь еще?
Я отрицательно помотала головой:
— Нет. У нас осталось не так много времени. А платье — это ерунда, — улыбнулась я Аните, слезая с деревянного подиума. — Только дай мне пожалуйста вон тот белый палантин и в тон к нему туфли. И думаю, мы закончили.
В Западной Оранжерее, а ныне в опасном серпентарии, собрались женские представители высшего бомонда. Ядовитые особи пользовались ядом в первую очередь для охоты, чтобы убить жертву или хотя бы поиздеваться над ней. Другие же, менее ядовитые или те, кто ядом не обладал вовсе, имели удовольствие обсудить местные сплетни и новости, коих в высшем обществе было не мало.
При моем прибытие во взгляде изысканных леди появилось предвкушение перед появлением новой добычи. Они были змеями — я была жабой. Жертва, чью плоть и кровь они съедят заживо, даже не подавившись.
По слухам, Ария была невероятно глупа, невежественна, плохо образована и страшна, как пугало, призывающее собственно отпугивать все живое в радиусе ста метров. Поэтому встретили меня неприветливо, хоть элегантные дамы и улыбались мне нежной, доброжелательной улыбкой.
Что ж, тем лучше! Я имела преимущество!
— Госпожа, Ария, — обратился ко мне лакей в форменной синей ливрее, — вас ожидает эрцгерцогиня.
Следуя за лакеем, я слышала тихое звяканье серебряных ложечек, шепотки и пламенные речи дам, что подобно коршунам-надзирателям, наблюдали за каждым моим шагом.
Почему я чувствую себя так неловко? Неужели они обсуждают меня?
— …Пф-ф, вы только поглядите на эту толстуху, — вдруг донеслось откуда-то слева.
Я огляделась по сторонам и заметила компанию молодых девушек. Одна из них ехидно улыбалась и смотрела на меня так, будто я ничтожество.
Ох, какое совпадение. Подруги моей великолепной сестрицы?
— Эмма! Следи за языком! — произнесла Патрисия, кидая на меня жалостливый взгляд.
— Патрисия, ты слишком добрая! Она же издевалась над тобой! Этой лживой уродине просто необходимо преподать урок, — ответила ей черноволосая, испепеляя меня взглядом и обещая скорую расправу.
Я всерьез задумалась: кто она, раз готова, наплевав на последствия, унижать меня на глазах у высокопоставленных аристократов.
Черные волосы, голубые глаза… Принцесса Эммирэль?
В тот миг каждая частичка моего тела почувствовала всеобщую ненависть и неприязнь… И я со всей ясностью осознала, как же сильно страдала эта девочка, в чьем теле я оказалась.
— Посмотрим понравится ли ей щекотка? — мерзко захихикала принцесса.
Я вновь поймала ее синий, как самое ясное небо, взгляд, и увидела в нем свое испуганное отражение, а затем мой рот застыл в немом крике.
Все резко стихло.
А затем боль…
Множество острых тонких игл вонзились в мои ноги и царапали, царапали, царапали, заставляя онеметь от ужаса.
Было так больно, что даже не хватало сил закричать…
Эммирэль с бешеными глазами продолжала держать мое сознание в кулаке, наслаждаясь и упиваясь чужой болью. Казалось, это будет длиться вечность, но миг… и я жадно хватаю ртом воздух.
— И это только начало, — шепнула она одними губами, напоследок полюбовавшись своей работой, прежде чем отвернуться и потерять ко мне всяческий интерес.
