Хозяйка графских развалин (СИ) - Черная Мстислава
— Он просто издевается над нами! — ещё один голос. Этот тоже женский, но резкий, неприятный, с визгливыми нотками и чем-то напоминает голос рыжухи.
Я оборачиваюсь.
Давно она здесь?
На меня с негодованием и неприязнью смотрит голубоглазая шатенка, лицо, как и у парня, миловидное, на подбородке знакомая ямочка. Полагаю, его сестра? Младшая… Я внимательно разглядываю свою будущую золовку, и она мне заранее не нравится. Если парень обеспокоен тем, что я чуть не померла от холода, то её явно волнуют иные материи.
— Бетти, что ты имеешь в виду? Господин Пегкер учёл наше положение и согласился заменить пышное столичное торжество тихим храмовым ритуалом в наших родовых землях.
— Ох, любезный брат, вы в это верите ? Серьёзно? — девушка резко переходит на высокий слог.
Зря парень ей не верит, она права.
Если бы новообретённый батюшка хоть сколько-то беспокоился за дочь, он бы, во-первых, не отпустил меня без шубы, а во-вторых, следом отправил бы служанку с моими личными вещами, а он хоть и не собирался жадничать до предела, всё равно пошёл на поводу у рыжухи. Я уверена, что приданого не будет.
— Госпожа Даниэлла, позвольте представить вам леди Беттару, мою сестру. И я прошу вас не принимать слова Бетти близко к сердцу. Моя сестра слишком беспокоится.
— Пфф! — высказывается она.
— Бетти, — парень произносит её имя очень спокойно, тем неожиданее реакция.
Леди Беттара замолкает и, облив меня презрением напоследок, покидает кухню. Я отмечаю, что на её плечах тоже меховой плащ. Хм? Парень — может, начать называть его графом или женихом? — принес меня к очагу, в кухню. Но разве это не значит, что мы в жилом доме? Почему все носят верхнюю зимнюю одежду?
Парень провожает сестру взглядом, который мне кажется как будто виноватым.
Строить догадки рано, но есть, о чём подумать.
Сейчас идущее от очага тепло и горячий отвар интересуют меня куда больше загадок чужих отношений.
— Обещаю, я не приму сказанное леди близко к сердцу, — отвечаю я с лёгкой улыбкой.
Если он рассчитывал получить с меня обещание вообще не реагировать, то нет.
Парень принимает, не пытается требовать больше, кивает.
— Как вы себя чувствуете, госпожа?
— Благодаря вашей работе, граф, мне гораздо лучше.
Момент истины — я не ошиблась с определением его личности?
— Я рад, что вам лучше, госпожа. Я понимаю, что вы нуждаетесь в отдыхе, но… господин Пегкер рассчитывает, что ваша честь не пострадает. Я обещал, что брачный ритуал будет проведён незамедлительно.
По сравнению с Медведем, граф выигрывает. Я ведь перед ним полностью беззащитна, а он ведёт вежливую беседу, объясняет причины спешки, практически, уговаривает, но не тащит в храм силком. Другой бы приказал…
— Батюшка говорил, — задумчиво соглашаюсь я.
Договорённости графа с Медведем меня не касаются. И вообще мне достаточно сказать, что приданого не будет, и брачный ритуал сорван сам собой. Граф ведь женится на госпоже Даниэлле из-за денег, иначе бы его невестой была аристократка, леди.
Только вот какой смысл отказываться от брака? Прямо сейчас меня согревают чужой плащ и чужой огонь. Куда мне идти? Замёрзнуть во льдах? Даже если граф будет столь любезен, что откроет для меня переход… Что меня ждёт у Медведя — порка, заточение в четырёх стенах, а потом выдаст меня за кого-то ещё? Вдруг за деспота-любителя “учить” жену кулаками? Вдруг что-то ещё худшее?
Сбежать?
Даже не смешно…
Куда я пойду, не зная ничего ни о себе, ни о мире?
Стать женой графа… выгодно. Освоюсь, и можно будет подумать про развод. Даже думать не обязательно. Когда граф не получит денег, разве он станет сохранять брак? Вот-вот.
— Госпожа Даниэлла, прошу меня извинить. Мне потребуется около часа, чтобы завершить подготовку храма, и я вернусь за вами.
— Да, граф.
— Если вам что-то понадобится, вы можете сказать тётушке Хлое, госпожа.
— Благодарю.
Женщина в тряпье, до того как её упомянули, изображавшая безмолвную тень, кланяется. Почему “тётушка”? На родственницу она не похожа. Служанка на особом положении? Кормилица, доверенная распорядительница?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Граф отвешивает мне неглубокий поклон и, оставив свой плащ на моих плечах, уходит.
Я остаюсь в кухне наедине с тётушкой Хлоей. Та, поймав мой взгляд, кланяется, но если в исполнении графа поклон был грациозным, преисполненным гордости и собственного достоинства, то от неё веет суетливостью и принижением. Мне хватает мгновения. Я резко встаю, плащ сваливается с моих плеч на пол, и я остаюсь в тонюсеньком свадебном наряде. Я тотчас ощущаю, что в кухне не так уж и тепло, жар идет только от очага, по телу пробегает волна озноба, но я не обращаю внимания. Я подхватываю женщину под руки и помогаю выпрямиться:
— Что вы…
— “Вы”? — ахает женщина. Её настолько поражает моё обращение, что она не замечает, что перебила меня.
— М-м?
— Кухарка я, госпожа. Нельзя ко мне, как к хозяйке.
— Тётушка Хлоя, — исправляюсь я.
— Ох, лишенько! — она замечает упавший плащ, поспешно поднимает и возвращает мне на плечи. — Уж вы поберегите себя, госпожа. Север край суровый.
— О чём беспокоиться, тётушка? Ваш отвар чудодейственный, — я заглядываю в чашку. — Вы готовите его из целебных трав?
На кухни я нигде не вижу кувшин, из которого женщина могла бы мне налить новую порцию. Она заваривает каждую порцию отдельно?
— Да, госпожа. По рецепту одного старого аптекаря.
— Тётушка… Чтобы я точно не простыла, тебя не затруднит приготовить ещё?
— Конечно, госпожа, — она почему-то теряется, но не отказывается. — Я быстро, госпожа.
— Не спеши, тётушка.
Она тоже выходит.
Я залпом допиваю содержимое чашки. Вкус не чувствую, только горьковато-терпкое неприятное послевкусие. Надеюсь, рецепт стоящий — сейчас заболеть особенно не ко времени. Но я попросила добавку не поэтому. Я всего лишь… спровадила милую женщину.
Мысленно досчитав до тридцати, я крадучись, подбираюсь к двери и с милой улыбкой выглядываю в коридор. Мне везёт — коридор недлинный. Справа несколько дверей и только одна приоткрыта. Очень похоже, что это кладовка, в которую тётушка пошла за травами. Проверять я, разумеется, не буду.
Радуясь, что в тряпичных туфельках я ступаю совершенно неслышно, я поворачиваю в противоположную сторону. Откуда-то я знаю, что кухни обычно устраивают на первом этаже, и по моим прикидкам я могу выйти в холл.
Стопы мёрзнут…
— Гарет, ты не можешь быть таким безрассудным, — слышу я голос Бетти. — Ты не можешь жениться на этой купчихе.
Глава 3
— Бетти, госпожа Даниэлла не купчиха, а дочь купца, — поправляет граф терпеливо-спокойно. Даже я угадываю в его ответе нотки усталости.
В душе поднимается что-то похожее на сочувствие. Не от хорошей жизни граф пошёл на сделку с Медведем. А ещё — признательность и удовлетворение. То, что граф готов защищать меня даже от собственной сестры в разговоре с глазу на глаз, много значит.
Спохватившись, я ныряю в боковой коридор — я не хочу, чтобы меня застукали за подслушиванием, мне жизненно важно понять, что происходит. Вдруг я ошиблась, и брак для меня куда большая угроза, чем возвращение в отчий дом?
— Не купчиха, а дочь мошенника. Прекрасно, Гарет, я запомню.
— Бетти, довольно, — он чуть повышает голос.
— Нет, Гарет! Очнись ты! Отступать от брачного договора очень плохая идея. Сначала приданое — потом свадьба. И никак иначе. Что ты будешь делать, если господин мошенник откажется платить?
Надо признать, что леди говорит правильные вещи.
Граф тяжело вздыхает.
— Что ты предлагаешь, Бетти?
— Написать господину Пегкеру, разумеется. Откажись от спешки. Скажи, что из уважения к невесте настаиваешь на первоначальных договорённостях.
Только бы не выдать себя чиханием. Как назло в носу засвербило в самый неподходящий момент. Я переступаю с ноги на ногу. Я заболеваю, да?