Облачно с вероятностью выпадения медведей - Вэнди Джинджелл

Но существо оказалось достаточно благоразумным, чтобы заметить мой сердитый вид и хотя бы попытаться прибрать улыбочку.

— Так а ты здесь почему?

— Любопытно, а? — кисло бросил я и украдкой глянул на чёрную карточку. Всё так же на красном фоне было написано: «Убей ребёнка и сможешь вернуться». Это конечно всё ладненько, только вот с какой стати? Кто такой этот загадочный похититель, чтобы приказывать мне кого-то убивать? Даже человеческого ребёнка. Никогда не одобрял такие вот вещи.

Но если откажусь, как вернусь домой? Мне нужно золото. Место для подзарядки. И без первого и без второго я окочурюсь быстрее, чем даже обычный человек в этой части мира.

Размышляя, глянул на ребёнка, от чего оно, видимо, забеспокоилось:

— Чего?

— Ты, — сказал я, — ты что здесь делаешь?

— То же, что и ты, — слегка повеселело оно.

— Чего? — неужели у него тоже есть карточка? Вообще-то бои насмерть в За запрещены. Хотя власти порой несколько иначе применяли законы За к Запредельным на территории людей.

— Просто появилась тут, как ты, — ответил ребёнок, — по крайней мере так думаю. И ведь как раз ужин готовила. Ох и взбесятся же они, особенно Джин Ён. Вечно что-то происходит, когда готовлю еду по его выбору.

— Готовка? Да что, во имя всевечного золота, ты несёшь? Да всем плевать, приготовили обед или нет.

— Ага, но в этом-то и дело, — возразил ребёнок, — Джин Ёну не всё равно, так что кукситься он будет знатно, когда меня найдёт.

— Да плевать мне, что Джин Ён будет кукситься знатно! — не выдержал я. Честно говоря, понятия не имел, что это — «кукситься знатно», что это за место и почему меня сюда приволокло? Какого чёрта нужно было мне красную метку высылки лепить!

Ребёнок возмутился:

— Да ни при чём я, говорю же! Была на кухне, а потом бац — и тут. Кажется знаю, где это место, но только сколько не пытаюсь уйти, ничего не выходит.

— Уйти?

— Ага. Странная штука. ОБычно без проблем вхожу и выхожу из Между, но сколько ни проходила мимо столика для пикников, чтобы вернуться домой, каждый раз вдруг шла в обратном направлении к домику на дереве.

— Это не Между, — очень медленно и громко проговорил я, — а человеческий мир. — Во имя золота! Оно же человек! Как можно настолько плохо знать собственный мир?

Ребёнок изо всех сил старался не щериться.

— Ага. Сам попробуй выйти, а потом говори.

Уф, ну и ухмылочка же у этого существа — и впрямь теперь точно придётся проверять. Потопал в сторону столика для пикников и с удивлением обнаружил, что возвращаюсь к домику на дереве.

— Ну странно ведь? — прямо таки по-дружески изрёк ребёнок. — Как думаешь, что это?

Я уставился на ребёнка. Оно тупое или просто соображает туговато? Ни одно здравомыслящее существо не будет вести себя так непринуждённо, оказавшись в замкнутом круге, и так доверчиво общаться с незнакомцем, которому, например, могли приказать его убить.

— А может попробуем перелезть, — предложил ребёнок, — подозреваю, это магия фей, а они не так тщательно продумывают обходные пути, как я думала раньше. Ну по крайней мере, когда дело о людях заходит. Видать думают, что мы тупые как коровы, поэтому не особо для нас заморачиваются.

Я кашлянул и топнул деревянной ногой:

— Да ну?

Ребёнок опять ощерился.

— Ага. Ой. Если подсобишь, думаю смогу перелезть через их заклинание.

— Подсобишь? — это шутка что-ли?

— Ну или если хочешь, я тебя подсажу, но думаю я полегче.

А, хочет, чтобы я его подсадил.

— Могу помочь тебе зацепиться за первую ветку вон того дерева, — сказал я. Деревья окружали детскую площадку с трёх сторон, а с четвёртой была гравийная дорога. По меньшей мере одна ветка деревьев должна была попасть в один пузырь с нами.

А если ребёнок прав — да чего уж там? Конечно прав. Не сыскать существа, более зазнавшегося и самоуверенного, чем премудрый фейри. А уж умным считает себя каждый из них.

— Мне встать на твои плечи или…?

— Нет!

— Оу. Но как тогда я…

— Повернись в другууууууууу, — рявкнул я, шлёпнув по удерживающему заклинанию, чтобы определить его точные границы. Собственно, всё. Мощный импульс отшвырнул меня назад, как только я коснулся магии фей. Я врезался в домик на дереве, хотя может это домик на дереве врезался в меня, а потом пыль, трава, небо.

Ко мне бежали. послышался голос:

— Пять, Пять ты в порядке?

Хотелось проскулить в ответ, но ведь ребёнок услышит.

— Нет, не в порядке!

— Ну да, — на секунду надо мной зависло лицо ребёнка, а затем жилистые руки потянули меня, и я сел. — Так. Эм. Встать можешь?

— Нет, — прорычал я и, пошатываясь, встал. На самом деле, я только отдышаться никак не мог, но ни за что в этом не признаюсь, особенно после шумихи, которую тут уже навёл, — если я что-то сломал…!

Ребёнок опять ощерился. Кажется, в травмах оно разбирается больше, чем я думал.

— Взбодрись, — сказало существо, — зато деревянная нога цела.

— Да уж, под таким адским солнцем, прости золото, иначе никак, — буркнул я.

— Угу, — бодро ответил ребёнок, — мы прямо под дырой в озоновом слое. Попробуем ещё?

— Нет! Да! — после небольшой паузы неохотно ответил я. — Но сначала надо облегчиться. Ещё одна такая встреча с твёрдым предметом — и здешняя травка решит, что в это, прости золото, гиблое местечко пришли дожди.

Ребёнок сдавленно гоготнул, но сказал:

— На твоём месте, я б так не делала.

— Чего? Почему это нельзя по-маленькому?

— Не то, чтобы нельзя, — пояснил ребёнок, — просто вчера на стульчаке в туалете вдову видела, а потом он куда-то делся.

— Что за вдова ещё?

— Паук. Бывает смертоносным.

— Или смертоносный или нет. Какие тут ещё варианты?

Ребёнок немного подумал.

— Ну тогда, думаю, зависит от того, насколько быстро доберёшься до больницы и есть ли у них нужные лекарства.

— Мне садиться не нужно.

— Так никто и не говорит, что он под стульчаком живёт. Просто видела его там. Но я быстренько свалила, так что куда паук делся — не знаю. К тому же, по-моему, его коснулось Между, так что он может быть больше обычного.

— Неужели тут всё пытается меня убить?

— Ну не всё, — ответил ребёнок. Его глаза, до этого с удивлением смотревшие куда-то в сторону, округлились, — а вот они могут попытаться.

Кругом было столько деревьев, тёмно-зелёных и побуревших от зноя, что я бы и не увидел паршивцев, если бы