Хозяйка магического экспресса - Анастасия Милованова
Малышка вскидывает голову, и в ее глазках я вижу переливы изумрудного цвета. Но магия не её! В тот момент, когда догадка вспыхивает в моей голове, столовую заливает яркая вспышка, на миг ослепляя нас. Я слышу испуганный вскрик девочки и удерживаю ее за руку, чтобы и она на эмоциях не сорвалась.
Спустя секунду зрение возвращается и увиденное заставляет меня вскочить с гневным криком:
— Ах ты, зараза!
— Агата! — тут же одёргивает меня Миранда. — Не ругайся!
— Нет, ну ты посмотри! — еле сдерживая негодование, я показываю на своего фуршуньчика, который сидит рядом с Розмари и с интересом обнюхивает нового для себя человека. — Он же опять где-то армелита натрескался!
Фуршунь, этот маленький зверёк, больше похожий на смесь землеройки и котёнка, обиженно пищит на меня и одновременно ластится к девочке. Та умилительно смеётся и совсем без страха берёт малыша на руки, почёсывает ему между ушками.
— Агата, а когда это Кропалёк так спокойно шёл на руки к чужим? — Миранда с удивлением рассматривает эту картину.
— Никогда, — бросаю я, не отводя взгляда от довольно урчащего зверька. — Он и мне-то не сразу дался.
Кропалька мне подарил дядя Руперт, бывший владелец "Торопыги" и мой приёмный отец. Подарил, чтобы фуршунь скрывал следы моей нестабильной магии. Эти малыши живут в армелитовых шахтах и помогают найти рудоносные жилы, поскольку минерал для них — самая большая сладость. А объевшись им, начинают скакать в пространстве и даже между мирами, как попрыгунчики, что в моём случае очень помогало скрыться от жандармов. Любую вспышку скользящей магии списывали на Кропалька.
— Может, у него ностальгия? — предполагает Мири. — Вспомнил, как ты в детстве его своей энергией подкармливала?
— На самом деле это последнее, что тревожит меня, — я выхожу из-за стола и подхожу к Розмари, — ну-ка, дай-ка мне нашего обжорку.
— Он не хочет, — заглядывая малышу в глаза, отвечает девочка и прижимает фуршуня к себе.
— Я не сделаю ему ничего плохого, просто спрошу, — говорю я и протягиваю руку, в который раз за вечер стараясь не выказывать своего удивления и волнения.
Розмари за секунду установила связь с моим фуршунем! У меня на это не один год ушёл. Девочка очень сильна, просто невообразимо, и это сулит большие проблемы. Я вновь задумываюсь в целесообразности своего решения, но тут же стыжу себя за эти мысли. Дядя Руперт принял меня без лишних раздумий.
Малышка осторожно передаёт мне притихшего Кропалька, я провожу рукой по его спинке, делясь своей магией, показывая, что не злюсь и жду ответа. Фуршунь жалобно вздыхает и, наконец, посылает мне мыслеобраз. Длинный коридор вагона-склада погружён в красноватые сумерки, все двери в рудохранилища распахнуты настежь. Все, кроме одной.
Я медленно закрываю и открываю глаза, точно также вдыхаю и выдыхаю. Делаю всё, чтобы успокоиться. Чтобы не пугать Миранду и Розмари той злостью, что сейчас разгорается у меня внутри.
— Малышка, пускай Кропалёк пока побудет с тобой, — я передаю совсем притихшего, и даже сжавшегося в размерах фуршуня обратно девочке. Разворачиваюсь к Миранде и тихо проговариваю, — у нас на борту ещё один лазутчик. Свяжись с Освальдом, возможно, мне понадобится его помощь на складе.
Миранда бледнеет так, что веснушки на её лице проступают яркой бронзовой россыпью. Молча кивает и отходит за буфет, где располагается инфофон для связи между вагонами. Я же бросаюсь в нужном мне направлении. Если Освальд, наш машинист и по совместительству муж Мири, не успел лечь спать, то на склад мы попадём одновременно.
Два пассажирских вагона промелькнули перед глазами мирной тишиной и сонным храпом. Как же я сейчас завидовала своим клиентам — они спят в тёплых постелях, а мне приходится отлавливать очередного "зайца".
"Боги всех миров, что за ночь?" — мысленно восклицаю я, наконец, перебираясь на склад.
Тихонечко крадусь по проходу и заглядываю в каждый отсек. И чем дальше продвигаюсь, тем больше злюсь. Кропалёк, попа он шерстяная, сожрал все запасы армелита! Кто бы сейчас не прятался за последней дверью — ему конец. Из-за любопытства этого шпиона мы остались без топлива, а это означало лишнюю остановку. Лишние траты денег и лишнее появление на людях.
В итоге, к нужному мне рудохранилищу я подхожу, уже изрядно себя накрутив. Хватаю лоток для переноски армелита и резко распахиваю дверь. Меня встречает тишина и еле слышное гудение охлаждающих панелей. Крадучись, двигаюсь вперёд, прижимая к груди своё импровизированное оружие и до рези в глазах всматриваясь в тёмные углы. И всё-таки, когда на меня кидается массивная тень, я успеваю лишь взвизгнуть и неловко взмахнуть лотком в надежде попасть противнику в голову.
Мою руку с лёгкостью перехватывают, скручивают, и спустя несколько минут борьбы, больше похожей на мышиную возню, я оказываюсь прижатой спиной к широкой груди. Однако сдаваться я не намерена, а потому предпринимаю попытку ударить противника ногой в самое драгоценное, но мой манёвр предугадывают и уходят с траектории.
В следующее мгновение я и вовсе прекращаю сопротивление, потому что знакомый голос с бархатной хрипотцой произносит просто обезоруживающую фразу:
— Ну, привет, милая! Хорошо же ты встречаешь старого друга!
Глава 2. Сделка с совестью
— Вон из моего поезда! — я широкими шагами продвигаюсь по коридору склада, не оборачиваясь на проходимца за моей спиной.
— Агата, милая, но ты ведь ещё не слышала моего предложения! — обманчиво вкрадчивым голосом говорит этот стервец.
Окончательно выйдя из себя, я резко оборачиваюсь, чтобы тут же уткнуться носом в налетевшего на меня Маркуса. Он охает и пытается меня придержать, одновременно потирая ушибленную во время нашей небольшой драки челюсть.
В глухом возмущении отпихиваю его от себя и, для надёжности выставив указательный палец вперёд, говорю:
— Последний раз, когда я доверилась тебе, ты оставил меня без всех моих сбережений!
"И с разбитым сердцем", — добавляю мысленно, но ему этого знать не надобно. Между нами разве, что искры не разлетаются и чтоб снова не отвесить ему тумаков, я продолжаю свой путь в вагон-столовую.
— Агата, — он хватает меня под локоть и разворачивает к себе, — так в том-то и дело! Я пришёл вернуть твои деньги и предложить ещё!
На его лице вновь играет бесшабашная улыбка, но я вижу — Маркус серьёзен как никогда. И это настораживает.
