Помещицы из будущего (СИ) - Порохня Анна

Дипак Чопра

Глава 3

- Ох, голубушки мои… да что ж такое… Что ж за напасть… Ох, ох…

Незнакомый голос зазвучал в моей голове какими-то дребезжащими нотками, и я поморщилась. Ломило затылок, почему-то болела шея, а еще ныли ребра. Что случилось?

- Таня… - позвала я хриплым голосом, чувствуя странную сухость во рту. – Таня…

- Милая моя! – незнакомый голос прозвучал совсем рядом с ухом. – Пришли в себя! Хорошо-то как! Открывайте глазоньки!

Я осторожно приоткрыла веки, чтобы посмотреть, кто это. Может, я в больнице?

Надо мной нависло лицо пожилой женщины, которую я видела впервые. На ее голове был странный головной убор с рюшами, завязанный под подбородком лентами, а на плечах лежала темная шаль.

- Вы кто? – прошептала я, щурясь от яркого света, льющегося из окна. – Где я?

- Да что ж вы, нянечку свою не помните? – запричитала старушка, качая головой. – Ой, беда! Беда, какая! Пошлю-ка я за Иваном Тимофеевичем!

Нянечку? Что за чушь? Я попыталась вспомнить, что произошло со мной до появления этой странной незнакомки, и сразу же перед моими глазами промелькнули ступеньки, ведущие в погреб, подмигивающие из темноты стеклянные бока банок… Я упала! Упала и ударилась головой!

- Воды… - попросила я пересохшими губами, не в силах избавиться от странного ощущения – мне было страшно так, как никогда в жизни.

- Сейчас, моя милая! Сейчас нянечка тебе подаст!

Я услышала, как льется вода, и вскоре к моему рту поднесли кружку с прохладной жидкостью. Жадно прильнув к гладкому фарфоровому краю, я в несколько глотков выпила воду, а потом огляделась. Что за странный интерьер?

Комната, в которой я находилась, выглядела довольно необычно. Я догадалась, что это спальня, ибо лежала в кровати с балдахином, некогда выглядевшим очень даже шикарно. Сейчас он заметно поистрепался, но все равно привлекал внимание своей отделкой. В ней использовался красный штоф и атлас по цвету чуть темнее. В дополнение к этому великолепию балдахин был украшен золотыми галунами, кистями и бахромой.

Не менее богато оказались украшены оконные и дверные проемы. Окна так вообще были задрапированы как минимум тремя парами занавесей. Опять красный штоф с аккуратно зашитыми дырами и бархат, на котором виднелись проплешины.

В обстановку спальни, помимо кровати, на которой я лежала, входили кресла разных форм, несколько мутных зеркал, ширма с облезлой вышивкой и канапе на «кудрявых» ножках, когда-то покрытых позолотой. Еще в комнате стояли небольшой рабочий стол и круглый столик, за которым, наверное, удобно по утрам пить кофе или чай.

Что это такое? Я даже примерно не могла предположить, что это за место, и как меня сюда занесло прямиком из погреба.

- Глашка! – громко крикнула старушка, отчего я, поморщившись, вздрогнула. – Глашка, зараза!

Дверь отворилась и в комнату вбежала румяная девушка лет шестнадцати. У нее было круглое лицо, покрытое веснушками, светлые, как лен, волосы, а еще на ней дурно сидел старинный сарафан. Его как-то странно перекосило в сторону, и девушка постоянно одергивала его.

- Я ведь тебе сказала починить лямку! – прикрикнула на нее старушка. – Неряха ты, Глашка!

- А я чего, я ж и ничего… - девушка шмыгнула носом. – Неряха и есть. А что там, барышнечка наша очухалась?

- Ох, ты ж Господи! Не ляпай! Не ляпай! Сколько говорить можно! – принялась возмущаться женщина. – Как там Софья Алексеевна? Пришла в себя, голубка?

- Не-ет… лежит, тихая вся, как покойница, - вздохнула эта странная Глашка. – Смотрю на нее, аж страх берет! Ну, дюже она на сестрицу свою похожа, на убиенную!

- Уйди отсюда, чтоб глаза мои тебя не видели! – прошипела старушка, но как только девушка схватилась за дверную ручку, окликнула ее: - А ну стой, зараза! Заговорила меня, трещотка! Скажи Спиридону, чтобы за доктором ехал!

- Ага, ага… - закивала Глашка и помчалась прочь.

Старушка подошла ко мне, забрала кружку, а потом погладила по голове. Ее рука была мягкой и теплой, будто ладошка мамы, отчего у меня на глаза навернулись слезы.

- Ну чего, чего вы? Душенька моя…

- Что со мной случилось? – прошептала я, решив, что не стану истерить, а просто попробую разобраться в происходящем. – Почему все болит?

Голова действительно напоминала спелый арбуз, готовый треснуть в любой момент.

- Так балконы обвалились, а вы с сестрицей на них стояли, - сказала старушка, не переставая гладить меня. – Ох, и натерпелись мы страху все! Думали уж все, потеряли кровинушек наших!

Какие это балконы обвалились? Я прекрасно помнила, что упала в погреб! Да и сестриц у меня никогда не было!

Паника все-таки начала охватывать меня, но не собиралась поддаваться ей. Нет, нет… всему, есть логичное объяснение…

Я сжала в кулаки дрожащие руки и только в этот момент обратила внимание, что кожа на них молодая да холеная. Но самое главное – возле мизинца не было шрама, оставшегося после укуса козы. Она тяпнула меня, когда я пыталась затащить ее в сарай… Стоп! Это совсем неважно сейчас!

Я откинула одеяло и чуть не закричала от ужаса. Ноги тоже были не мои.

- Вы чего спужалися, Лизонька? – старушка удивленно смотрела на меня. – Забыли, что ли как ноженьки ваши выглядят? Хорошие, пяточки розовые, аки у поросеночка!

Она засмеялась, а я медленно впадала в ступор. Это было тело молодой девушки, а в нем находилась я! Галя!

- Ты погляди, какая шишка! И примочки не помогают! – не переставала причитать старушка. – Нужно Ивану Тимофеевичу сказать, чтобы порошки свои прописал! Хорошие порошки… Я как головой о бочонок с капустой ударилась, только его порошки и помогли!

Я слушала ее и мне казалось, что все происходящее лишь выдумка моего воспаленного сознания. Я в бреду! Точно! Вот и объяснение! Но почему тогда все такое реалистичное? Мне всегда казалось, что воспоминания о видениях приходят после того как человек приходит в сознание…

Так… когда-то я читала интересную статью, как определить, что ты во сне. Нужно что-нибудь прочесть! Во сне почти никогда не получается читать! Текст искажается, расплывается, а если отвести глаза, превращается во что-то другое.

Я огляделась и сразу же увидела на прикроватном столике книжку. Отлично!

На темно-красной обложке было написано золотистыми буквами название романа.

- Бомарше… «Безумный день или женитьба Фигаро»… - прочла я, и тут мне стало плохо практически на физическом уровне. Это французский язык! Я никогда не учила его!

Трясущимися руками я полистала книгу. О Боже… текст не расплывался, не искажался, не пропадал, и я его понимала! Понимала французский!

- О нет… - прошептала я. – О нет…

- Так ушибиться, и опять за книги! Отложите, Лизонька… Отложите… - старушка мягко отобрала у меня книгу. – Давайте-ка я подушечку поправлю… Вот так…

- Что происходит?! Где я?! – испуганный вопль раздался откуда-то из-за закрытых дверей. Потом они распахнулись, и в комнату ворвалась молодая брюнетка лет восемнадцати. Она была в ночной сорочке, с растрепанными волосами, а ее глаза постоянно близоруко щурились. – Мне кто-нибудь объяснит?!

- Софья Алексеевна, да что ж вы кричите, горемычная! – старушка оставила меня и бросилась к взъерошенной девице. – Наказание господнее! Глашка!

Следом за незнакомкой в комнату вбежала уже знакомая Глашка. Она расставила руки, словно пытаясь поймать беглянку, и виновато крикнула:

- Да барышня проворные такие! Под рукой проскочили - и в коридору! Наверное, сестрицу искать бросились!

Я снова посмотрела на невменяемую девицу. Было что-то знакомое в том, как она щурила свои глаза, подергивая носом… Таня! Господи, да это ведь моя Таня! Но почему сестрица?

- Пусть со мной ложится, - я улыбнулась старушке. – Нам вдвоем спокойнее будет.

- Пусть, голубка моя. Пусть… - женщина повела девицу к кровати. – Иван Тимофеевич вас вместе и посмотрит…