Пережить полнолуние - Анна Лисовская
1.3. Дом, милый дом
— Привет, пап! Въезжаем в город, через пару минут выйду на площади возле памятника, чтобы не переться до автовокзала.
— Отлично! Мы уже тут! — сказал отец и сбросил вызов.
Все плохие мысли мгновенно покинули мою голову. Все тело наполнилось легкостью, теплом и радостным предвкушением. Вот оно счастье! Когда хочется бежать и прыгать, да банально весь мир обнять!
— Водитель, остановите на площади, пожалуйста! — автобус плавно подкатил к обочине и я уже видела родителей, стоящих рядом с нашей машиной. — Спасибо большое! Хорошей дороги! — я моментально выскочила из автобуса и кинулась в самые теплые и уютные родительские объятия. Водитель с улыбкой достал мой багаж и, подмигнув напоследок, тронулся с оставшимися пассажирами в сторону автовокзала.
— Ну привет, моя хорошая! Мы так скучали! — сказала мамуля.
— Мам, я тоже, очень — очень! — наобнимавшись, подхватили мою сумку и затолкали в багажник.
— Ну что? Куда дальше? — спросил папа. — Домой или в магазин? Хочешь чего — нибудь вкусненького, голодный наш студент?
— Домой! Если ты не знал, голодный студент — человек всеядный, лишь бы было что жевнуть, — весело сказала я.
— Тогда отлично, так как мы уже ограбили магазин на всякие вкусняшки, даже ананас тебе урвал! — сказал папа, пристегиваясь и заводя машину. — Бу — ха — ха! — засмеялся злодейским хохотом.
Папа как всегда в своем репертуаре. Он у меня редкостный приколист, правда, не все и не всегда понимают его шутки. Мама иногда говорит, что всю жизнь не понимает, шутит он или говорит правду. А я думаю, что полный дом друзей у меня был только из — за такого юморного папки как он, а не потому, что я всем нравилась.
Мои родители представляют собой очень гармоничную пару, идеально дополняющую друг друга. Папа довольно высокий, но при этом плотный мужчина, не толстый, а именно сильный, брюнет пятидесяти лет с висками, тронутыми сединой, и смешливыми карими глазами. Мама же светловолосая, хрупкая женщина, с яркими зелеными глазами и ласковой улыбкой. У них разница в возрасте семь лет, но более теплых отношений я еще не встречала. Хотела бы я, чтобы у меня все сложилось также!
За такими разговорами ни о чем, мы и подъехали к дому. Отец десять лет потратил, чтобы построить его. До этого мы ютились в бабушкином доме, что было очень неудобно. Ни у кого не было собственной комнаты, как и мнения. Живешь в бабушкином доме — живешь по ее правилам и распорядкам.
Поэтому отец, как мог, откладывал деньги на строительство и материалы и строил его полностью сам, не нанимая рабочих. Дом получился большой и светлый, двухэтажный и с гаражом для машины, очень уютный и теплый.
Не успели мы остановиться, как из ворот выбежала бабушка. Одинаковая во все времена года, от лета до лета — в пуховом платке на голове и теплом тулупчике или овчиной жилетке на замену. А также — да здравствуют потертые клетчатые штаны, мешковатые на коленках. Если бабушка так быстро выбежала, значит отказалась от любимых сериалов и все время поглядывала в окно с видом на дорогу.
— Приехали? Слава Богу! Дождалась! — воскликнула бабушка и крепко меня обняла и расцеловала. — Пойдем в дом, похолодало что — то, — бабушка направилась в дом через ворота, зачем — то остановилась возле подворотни и внимательно вгляделась в темноту, после чего перекрестилась, сложила кукиш и наконец — то скрылась во дворе, а мы въехали на машине в гараж, вынули покупки и мою сумку из багажника и зашли в дом через дверь, ведущую из гаража на кухню.
— Мам, пап, вы зачем магазин ограбили? Куда столько продуктов? Пропадут же. Да нам физически столько не съесть, сколько вы накупили! Я, между прочим, среднестатистический голодный студент со среднестатистическим желудком. Я приехала на два дня, а тут скоропортящихся фруктов только две недели есть, не учитывая всего остального!
— Лер, солнце, накормить тебя хотели, порадовать. Что — то мы съедим, что — то в общагу заберешь девчонок угостить, а из фруктов пирогов напечем или еще что — нибудь интересненькое сделаем. Я же знаю, как вкусно ты готовишь! — сказала мама.
— Ох, льстецы! — засмущалась я.
— Да, Лер, накорми папку. А то наша мама из — за работы меня на Роллтон посадила, одной «бомжой» кормит! — продолжал прикалываться папа.
Мне на самом деле не влом было что — то приготовить, особенно для родных и если есть из чего. Очень хорошо мне давалась выпечка. Я обожаю готовить, хотя меня этому никто не учил.
Родители всегда были заняты на работе, на огороде, строили дом и держали небольшое хозяйство. Соответственно, времени у мамы что — то приготовить не было, также как и сил на это. Мне было восемь, а я как могла помогала: собирала клубнику, мыла посуду, относила на луг воды телятам и приносила пучками сено вечером.
И однажды, пропалывая клубнику, мама сказала:
«Лер, а свари борща, а?». Я тогда от удивления глазами захлопала как Мальвина и спросила: «Ма, ты шутишь? Так я же не умею. А как надо?», на что мама ответила: «Все равно этому придется учиться, почему бы не сейчас, когда так нужна твоя помощь» и попросила принести листок и ручку, чтобы записать рецепт.
Я подошла к этому со всей ответственностью. Помню, как взяла самый красивый блокнот, подписала его под рецепты и пошла на огород с видом делового журналиста записывать свой первый рецепт.
— Ладно, расслабьтесь! Доча дома, доча всех накормит! — со смехом сказала я и мы, наконец-то, сели за стол. В этот момент к нам и бабушка присоединилась. Как всегда под стук ложек, завязалась беседа о том, что же творится в селе и какую же новость я еще не знаю.
— Ба, как там Катюшка? Как её Викуся поживает? — спросила я о своей двоюродной сестре и её четырехмесячной дочке.
— Все хорошо. Растет наша красавица, глазки умненькие, узнает меня, — ответила бабушка с улыбкой.
— А Макс как? Он устроился на работу? — поинтересовалась я о Катюшкином муже.
— Да, устроился. Его отец же арендатор, вот он его к себе и взял. Теперь он на тракторе работает в поле. Обещал платить хорошо.
— Он же его отец, было бы странно, если б он его не поддерживал, — удивилась я.
— А у тебя как дела? Как учеба? — спросила мама в свою очередь и положила мне салат с фасолью и сухариками.
— М — м — м, ошень фкушно. Шпашибо, — сказала я с набитым ртом. —
