Цветочек ментального мага - Анна Кота
Ментальщик неспешно перелистывал папку с документами. В какой-то момент он поднял глаза от бумаг и пристально посмотрел на меня. Я почувствовала, что щеки вспыхнули сильнее. Нефрит уже успела избавиться от белья, а я до сих возилась с чулками.
Закончив раздеваться, я стояла, не зная, куда спрятать глаза, и что прикрывать руками.
— Украшения тоже снимайте, — велела Нанна.
Из украшений на мне было кольцо с символикой пансионата Кловер — листком клевера, которое мне подарили за хорошую учебу и простые золотые сережки, которые я носила с детства. Если с кольцом я могла расстаться, скрепя сердце, то серёжки — подарок отца, терять не хотелось.
Нанна забрала украшения и положила их в деревянную шкатулку. Заметив взгляд, которым я проводила сережки, она сказала:
— Вам вернут украшения, когда вы выйдете отсюда.
— Если выйдете, — добавил ментальщик с усмешкой.
Какое унижение, стоять обнаженной посреди кабинета и выслушивать насмешки работников казенного дома! Невольно я потрогала шею. Единственное, что на мне осталось — это ошейник. Я получила его в возрасте двенадцати лет, когда выявили мои способности, и вряд ли расстанусь с ним до конца жизни, ведь его невозможно снять самостоятельно.
Ментальщик отдал папку с документами Нанне и переключился на меня.
— Подойди! — велел он.
Ноги не слушались, будто прилипли к полу. Ментальщик обошел меня по кругу, разглядывая, словно оценивал товар. Я опустила глаза и обхватила себя руками, а он продолжал смотреть колючим взглядом, от которого по спине бегали мурашки.
Ментальщик жестом велел мне поднять руки. Скользнул безразличным взглядом по ссадинам на плече, по овалам красных пятен от пальцев, которые еще не успели оформиться в полноценные синяки на спине и шее.
— Внешних повреждений не обнаружено, — констатировал он.
Нанна сделала пометку в документах.
Я не ослышалась?
— А как же это? — я указала на ссадины.
— Пустяки! — отмахнулся ментальщик.
Нанна покачала головой, будто это пришлись ей не по вкусу, но ничего не сказала.
Мне захотелось расплакаться. Ведь эти ссадины появились у меня не просто так! Это следы домогательств. Если их не задокументируют, то мне нечем будет подтвердить свои показания.
— Смотри на меня! — приказал ментальщик.
Мы стояли лицом к лицу. Он сверлил меня взглядом, от которого мне стало не по себе. С каждой секундой его глаза становились темнее, а взгляд тяжелел.
— Ментальное состояние в норме, — наконец констатировал он. Нанна внесла это в документы.
Нефрит осмотрели похожим образом. Когда ментальщик сообщил: "внешних повреждений не обнаружено", я уже не смогла сдержать возмущения.
— Как вы можете говорить, что повреждений не обнаружено? Ее же высекли!
— Если не знаешь, о чем речь, лучше помалкивай! — невозмутимо ответил ментальщик.
— Но у нее вся спина в рубцах! — не сдавалась я.
— Это не засчитывается, Цветочек, — сказала Нанна таким тоном, словно обращалась к ребёнку.
— Почему? — не унималась я. — Разве это не следы жестокого обращения?
— Это следы от санкционированного наказания, — пояснила Нанна.
Конечно, в пансионе нам рассказывали, что в исключительных случаях, маг мог потребовать физического наказания. Но мне трудно было представить, что кому-то придёт в голову сделать это, ведь поведение резервуаров не располагает к таким радикальным дисциплинарным мерам. Хотя, мне ли об этом судить? Я старалась быть идеальной, и где в итоге оказалась?
— А теперь, живо в душ! — Нанна бросила мне халат.
Нас привели в раздевалку. Вдоль стен стояли деревянные скамейки и шкафчики с одинаковой серой одеждой.
Нанна махнула рукой в сторону душевых кабинок в смежной комнате. Нефрит скинула халат и отправилась в душ. А я какое-то время стояла и смотрела на шкафчики с ощущением отстраненности, будто все это происходило не со мной.
— Тебе что требуется особое приглашение? — голос Нанны вывел меня из ступора.
Нетвердой походкой я отправилась в кабинку. Стоило закрыть за собой дверь, на меня полилась вода.
Я согрелась, стоя под теплыми струями. Потоки воды стекали по телу скрывались в сливе, словно смывая неприятные воспоминания…
А ведь как все хорошо начиналось. Я закончила с отличием элитный пансион. Воспитатели пророчили мне светлое будущее. Богатый и влиятельный маг обратил на меня свое внимание. Я старалась не унывать из-за того, что меня увезли из родного края. Красивый дом, несложные обязанности. Поначалу хозяин был вежлив со мной, и все было хорошо, пока не начались эти придирки и намеки…
Но теперь, ситуация достигла своего пика, и слава стихиям, скоро все разрешится. Возможно, меня отправят обратно на Запад или в местный центр распределения, где передадут другому магу. Скорее всего, не такому богатому и влиятельному, как господин Турвальсен, ведь этот случай будет пятном на моей репутации. В любом случае, это лучше, чем переступить через себя. Ведь все могло закончится гораздо хуже…
После душа мне стало легче. Мокрая кожа мгновенно покрылась мурашками, и я поспешила укрыться полотенцем, ступая босыми ногами по холодному полу.
На полках с маркировкой размера лежали брюки и серые шерстяные юбки простого кроя. Нижнее белье с грубыми швами выглядело неприглядным. А белая рубашка из жесткой ткани была совершенно уродливой, не говоря уж о жакете грязно-серого мышиного цвета. Но выбора не было. Пришлось поспешно одеться, завязать мокрые волосы платком и выбрать кожаные башмаки, подходящие по размеру. Хуже одежды на мне никогда не было.
Нанна провела нас в просторный светлый зал. На ряды деревянных скамей падал солнечный свет из окон на всю стену. На возвышении находилось массивное кресло, спрятанное за квадратом стола. Напротив стояла кафедра, а у стены располагалась клетка со скамьей внутри.
— Сидите смирно и ждите, скоро состоится заседание, на котором рассмотрят ваши дела, — сказала Нанна и удалилась.
Оказавшись на скамье в клетке, словно преступница, я вдруг осознала, что все это серьезно. До последнего мне не верилось, что маг мог со мной так поступить. Конечно, в последнее время он был излишне строг. А после того, как я выскочила к гостям, хозяин был в бешенстве, но разве это повод отсылать меня из дома?
Мне стало страшно при мысли о том, что ждёт меня теперь. Если господин Турвальсен и впрямь решил от меня избавиться, то я не стану молчать о том, что он переступил черту дозволенного…
Вскоре стражники привели еще одного резервуара. Крепкого мужчину агрессивного на вид. Сразу за ними в зал вошла высокая женщина с длинным острым носом, суровым взглядом и величавой осанкой, похожая на хищную птицу. При ее появлении стражник жестом велел нам подняться.
Женщина заняла
