Маки - Алиса Вишня
— Она здесь! — вдруг воскликнула Маки, и вскочила, вглядываясь в дым — Лунная Богиня!
Бредли тоже таращился на дым, но богини не заметил, что его огорчило — увидеть ее Ним хотел. Но даже ради Богини Луны Ним не желал вдыхать ядовитый дым. Да и зачем ему чужое божество? Интересно конечно, посмотреть, но у капитаны были свои боги и богини.
Между тем, с Маки происходило нечто странное. Она задрожала, шумно вздохнула, и воскликнула:
— Ним! Богиня говорит, что бы я не боялась, и доверилась тебе. И ты подаришь блаженство!
Прежде чем Бредли осознал сказанное девушкой, Маки повернулась к нему, и сбросила одежду. Она стояла совершенно обнаженная, раздираемая противоречивыми мыслями и желаниями. Маки было стыдно и страшно, и руки тянулись прикрыться, но, словно подчиняясь неведомому приказу, опять бессильно падали вдоль тела, только пальцы сжимались в кулачки. А само тело трепетало в непонятной девушке жаркой истоме желания. Ним посмотрел на нее изумленным и жадным взглядом, и дернулся, как от удара — все тело Маки было покрыто шрамами. Однако, оно все равно было прекрасным и желанным, и Бредли почувствовал возбуждение — он хотел девушку так сильно, что едва мог сдерживаться.
Ним взял Маки за руку, и опустил на пол, рядом с собой. Он видел испуг в глазах девушки, и чувствовал страсть, бушующую в ее теле. Капитан понимал, что надо быть осторожным, и не испугать Маки, не потушить резкими действиями огонь ее желания. Он гладил девушку по волосам, и шептал:
— Милая! Не бойся! Я не трону тебя, если не захочешь.
Она хотела, и трепетала, как пламя свечи на ветру.
Капитан осторожно коснулся губ танцовщицы, таких нежных и манящих… Маки вздрогнула, и Ниму показалось, что она отстраниться, но нет — девушка замерла, словно в раздумье, потом стала отвечать на его поцелуи.
Бредли осторожно положил руку на грудь девушки, и его большая ладонь накрыла сразу оба холмика. Маки опять напряглась, но Ним слегка зажал между пальцами сосок, и девушка издала тихий стон наслаждения. Губы Бредли скользнули по тонкой шеи Маки, и покрыли поцелуями грудь. Девушка ахнула, и изогнулась, подставляясь под губы Нима. Продолжая ласкать ее груди, Бредли скользнул рукой по животу девушки, и положил ладонь на темный треугольник, маняще исчезающий между ее ног.
— Нет! — бормотала Маки — Не надо!
Но не отстранялась, и Бредли раздвинул ее бедра, скользнув ладонью между ними. Вот теперь Маки попыталась уйти, но Ним не отпустил, и задвигал пальцами по ее влажной и нежной плоти. Маки сдалась и перестала сопротивляться, полностью отдавшись наслаждению.
Бредли продолжил свое осторожное наступление, и проверил, девственница ли девушка. Оказалось, нет, и это обстоятельство капитана разозлило — значит тот, кто избивал Маки, еще и овладел ею. Ним вытащил руку, взял девушку за бедра, и посадил к себе на колени. Потом развел ее ноги пошире, и медленно вошел в горячее, влажное лоно. Маки, опять было напрягшаяся, застонала, но не от боли — от желания.
Эта ночь была слишком короткой, но такой жаркой! Мужчина и женщина, раз за разом, падали в объятия страсти, что бы вместе подняться на вершину наслаждения.
Когда действие дыма прошло, Маки несколько охладела, но позволяла Ниму делать все, что он хотел, и не сопротивлялось. А он так и не знал, с кем провел первую ночь — с Маки, или с Лунной Богиней, овладевшей, на тот момент, телом и душой девушки. Как и не знал, правда ли Маки не помнит, кто ее мучил, или просто не хочет говорить. Влюбленные были счастливы, но Нима огорчало пристрастие Маки к кальяну — за время его пребывания девушка несколько раз просила его купить дым. Отказать он ей не мог, хотя и ругался. И Маки вдыхала голубой туман, уходя от действительности, и от Бредли, в мир грез.
Дни и ночи, проводимые влюбленными вместе, были слишком коротки, время летело незаметно, и пришла пора расставания.
Бредли любил Маки, но ему и в голову не пришло женится на девушке. Правда, он предложил, в свой следующий приезд, купить для нее домик, чем девушку обрадовал. И она стала мечтать, что будет в этом доме, и как она все обустроит. Маки хотела сад, с цветами и персиковыми деревьями, и Ним обещал, что так все и будет.
Бредли не желал расставаться с любимой, но остаться с ней не мог, и взять ее с собой тоже. Он знал совершенно точно — женщина на корабле к несчастью. Все суда, на борт которых поднимались женщины, затонули, или пропали без вести. И Ним понимал, почему так происходит. Не даром шхуны носили женские имена — их души были женщинами. Да, у кораблей были души, и Ним это тоже знал. Другое дело паромы и небыстрые неповоротливые пассажирские корабли. Их имена были нейтральными, и им было все равно кого перевозить — мужчин, женщин, или скот.
"Мариетта", принадлежавшая Бредли, снисходительно прощала ему дам, с которыми Ним просаживал на берегу заработанные деньги. Но женщину на своем борту не потерпела бы. Свою шхуну Ним любил почти также, как Маки, и считал, что "Мариетта" отвечает ему взаимностью — она много раз спасала капитана и команду во время шторма, или нападения пиратов, так же как и Ним часто выручал удачными маневрами шхуну и команду.
Женится на Маки, и отправить ее к своему отцу, в долину у подножья гор, покрывающуюся по весне алыми цветами, Бредли не додумался. Хотела ли девушка за него замуж, ждала ли предложения — неизвестно. Возможно, она считала себя недостойной быть женой капитана. Ни единым словом, или намеком она такого желания не высказала.
Прощаясь, Маки расплакалась, попросила Бредли беречь себя, и побыстрее возвращаться. Ей казалось, что они больше не увидятся.
— Глупости! — произнес растроганный капитан — Что со мной может случиться? "Мариетта" самая быстрая шхуна на всем восточном побережье! А может и в мире! Все будет хорошо!
Ним же оставлял девушку со спокойным сердцем — он знал, что Маки никто не обидит, опасаясь его гнева.
Прошел год, прежде чем Бредли накопил нужную для покупки дома сумму, и вернулся в Ланиму. И вот уставший рикша несет его к любимой девушке, а
