Сны Снежной Королевы (СИ) - Кальк Салма

Грифон двинулся было к лежащему и дёргающемуся Бубону, но окрик заставил вздрогнуть и повернуть голову.

- Ни с места! Всем стоять! Что происходит, чёрт вас возьми?

Из возникшего возле дверей портала выехала машина, а из неё выскочили трое полицейских – ничего себе, лихо сработали. С другой стороны, такого рода всплески магической силы регистрируются тотчас, в обычной жизни это не нужно ни для чего, и может быть очень опасно. В магической тренажёрке можно, а больше и нигде, наверное. Тем более – тут у нас силы некроманта. А вломила девушка круто, и так мощно было совсем не обязательно.  Или… она почему-то не смогла иначе?

Бубон хрипел, девушка молчала. К ней подошёл мужик-полицейский.

- Ну что, Кордье, допрыгалась?

Куда она допрыгалась? Она же, ну, Бубону поддала, да и всё, больше никто не пострадал!

- Послушайте, лейтенант, девушку вынудили. Я свидетель.

- А ты тут кто такой вообще? – сощурился лейтенант. – Документы покажи!

Он то и дело тряс головой, избавляясь от падавшего сверху снега.

- Момент, - Грифон достал водительское удостоверение и показал.

Лейтенант проверил своим магическим сканером, Грифон подглядел – там высветилось его имя, специфика магической силы и домашний адрес.

- И что скажешь? Это подружка твоя? Чем вы тут занимались, забери вас всех холера? Дома не сиделось?

- Мы разговаривали. И наш знакомый повёл себя немного вольно, и получил в ответ. Никаких претензий, - твёрдо сказал Грифон, обведя взглядом подтянувшихся ребят Босса.

Магическая полиция – та ещё хрень, никому не нужно с ней связываться.

- Домашний арест, а, Кордье? – спросил лейтенант у девушки.

- Да не виновата она, - в сердцах проговорил Грифон.

- Виновата или нет – но закон нарушила. Под домашний арест, ясно? До выяснения. После праздников выясним. Пьерро, ты дозвонился её начальству?

- Да, сейчас пришлют кого-то на замену, можно забирать нашу красавицу.

- Куда забирать, ты ж сказал – домашний арест? – влез Грифон.

- Домой, куда ещё. Адрес какой, Кордье? Тот, по которому зарегистрирована?

- Да, - мрачно сказала девушка.

- Недалеко.

Подъехала ещё одна машина, из неё выбрались толстяк в пышной шубе и высокий худой мужик.

- Вот знал я, что от таких, как ты, одни проблемы! – вылепил толстяк в лицо девушке. – Уволена!

Девушка только сжала губы. Не сказала ничего.

- Так, всем всё понятно? – спросил лейтенант. – Окажите помощь пострадавшему, больница у вас тут, или что! Пока он не стал здешним клиентом, - кивнул на домик. - Кордье, в машину!

Грифон дождался, пока Бубона загрузят в машину и увезут, и пока девушка возьмёт свою сумку и сядет в машину лейтенанта. Сам тоже сел в машину, и неспешно поехал следом за полицией.

В заточении

4. Не повезло

- Сиди тут, поняла? Я опечатываю периметр, и если ты хоть кончик носа высунешь за его пределы – пеняй на себя, ясно?

Лейтенант Овер сама любезность, как, впрочем, и всегда. Зачем только Жийона вернулась в этот город, когда ей срочно понадобилась работа? Впрочем, здесь были хоть какие-то знакомцы, через которых получилось ту работу найти, и даже по специальности. Но знакомцы были в том числе и в полиции, и она никогда в жизни не докажет лейтенанту Оверу, что… Просто потому, что он её знает давно. И с её послужным списком хорошо знаком.

И что делать дальше – кто б знал.

Дверь квартиры захлопнулась за лейтенантом, магический периметр тихо зажужжал, Жийона села на обувную полку в прихожей прямо, как была – в промокших ботинках и тёплой куртке.

За квартиру заплачено до десятого числа следующего месяца. Пока не выселят. Какой-то расчёт ей, скорее всего, дадут, там должно быть за две недели работы. Так что – не катастрофа.

Плохо было то, что холодильник пустой, она думала зайти в магазин утром после дежурства. И никуда не зашла, а дома ни хлеба, ни молока, ни крупы какой-нибудь, всё подъедено – в рождественскую ночь и в следующую за ней она тоже дежурила, а после ела в больничном кафе и отсыпалась дома – чтобы вечером подскочить по будильнику и пойти на следующее дежурство. Из пяти запланированных в праздничные дни смен получилось отработать три, ну, две с половиной. И то хорошо.  Только б главврач  зарплату не зажилил.

И очень плохо было то, что она снова встряла. Не сдержала себя. Но когда этот мужик схватил её за плечо, то… ну да, он, наверное, не виноват, что у неё такой триггер. И что она с условным сроком, тоже не виноват. И вообще, ещё ведь скажут, что это она сама его спровоцировала – плавали, знаем.

Но если бы не парень-некромант – откуда только взялся на её голову! – она бы не открыла дверь, не пошла посмотреть, кто там и что там, и не встряла бы так глупо и бессмысленно. И теперь она даже к дверной ручке сама не сможет прикоснуться, потому что это будет нарушение периметра. Ни из окна высунуться. Тьфу. И просить о помощи некого – потому что никогошеньки у неё нет. Не нажила. Может, зря?

Да какого чёрта она вообще на свет родилась?

Когда некромант рождается у некромантов – это, наверное, норма. Когда некромант рождается у простецов – это вызывает тьму вопросов. Особенно, если рождение этого самого некроманта стоит жизни его матери. Мать, которую Жийона никогда не видела, была юна и слаба здоровьем, и просто не пережила родов ребёнка-некроманта, сильного некроманта.

Некромант чаще всего обладает силой с рождения, ему не нужно ждать, пока она проявит себя, как другим магам. Просто у кого-то это потихоньку – ну, страшно рядом с ним, кошмары мерещатся, да и всё. А у кого-то столько, что сердце может остановиться, и Жийона оказалась из таких. Отец вообще хотел отказаться от неё и не забирать домой, и пусть кто хочет, тот о ней и заботится, но на горизонте возникла бабушка. Точнее, бабушкой она была для покойной Мари, матери Жийоны, а ей самой – прабабушкой. Аделин Кордье, маг-некромант. Она привезла амулет, сдерживающий силу, она записала новорождённую девочку на своё имя и забрала её домой. И велела отцу не показываться на глаза, если он не хочет попасть под некромантское проклятье. Отец устрашился, и следующие семь лет исправно давал деньги на дочь, хоть и поспешил снова жениться, и новые его дети уже никакими магами и близко не были.

Он появился в жизни Жийоны воочию в семь с половиной лет – когда умерла бабушка Аделин, и увёз к себе. Уже потом Жийона не раз слышала от мачехи, что её нужно было сдать в детский дом, потому что никто в здравом уме не впустит в дом некроманта, но отец держался, и говорил, что это его дочь, и точка. Такой же его ребёнок, как сыновья-близнецы Люк и Жак.

Близнецы родились через год с небольшим после Жийоны, и ещё у мачехи был старший сын, Гастон. Препротивный мальчишка уже тогда, когда ей было восемь, а ему двенадцать. По его наущению над Жийоной издевались в школе – дразнили, рвали её тетради и учебники, пачкали и портили одежду. И ещё ей за это постоянно попадало дома – мачеха повторяла, что это Жийона не так себя ведёт, к приличным девочкам не пристают, вещей их не берут и самих их не трогают, а с отродьем некроманта может случиться всё, что угодно.

Теперь отродью некроманта шёл двадцать девятый год, и это отродье потеряло работу и оказалось заперто магической полицией в арендованной квартире.

Жийона подумала, что простец должен преодолеть периметр без санкций. Например, хозяйка квартиры Арлин. В прошлом месяце она уезжала в отпуск, и Жийона ходила в её квартиру поливать цветы, и брала к себе её пса. Пёс, мелкий, громкий и балованный, при Жийоне вёл себя смирно – опасался. И теперь, наверное, можно написать Арлин и попросить утром привезти продуктов.

Жийона открыла в мессенджере контакт, увидела, что в сети, изумилась – ночь на дворе всё же. Но Арлин ответила, радостно поздравила Жийону с Рождеством и сообщила, что она за городом с коллегами до послезавтра.

Вот так. Жийона пожелала хорошего отдыха и отключилась.