В темном-темном лесу - Тори Озолс
Неудивительно, учитывая толпу, что окружила границы. Некоторые разбили лагеря перед их территорией. Некоторые теряли терпение и уезжали. На смену им появлялись новые фанатики. Были и те, кто протестовал. Они называли оборотней порождением Сатаны. Монстрами. Убийцами.
Складывалось впечатление, что я билась головой об стену. Все безрезультатно. Тем временем я стала чаще терять сознание. Напряжение, в котором находилась, сказывалось на здоровье.
Спасибо доктору Ланнеру, листок с лекарствами таки пригодился. Мне нужно было на время приглушить симптомы. Однако у них имелся неприятный побочный эффект — после приема у меня начинали дрожать руки. Так сильно, что я оказалась не способна удержать ни чашку, ни ключи. Необходимо было просто перетерпеть первые пять минут. Затем все проходило.
Правда, подозреваю, что, чем дольше их буду принимать, тем сильнее станет дрожь, но пока это ограничивалось руками, я не заморачивалась. Главное — головные боли отступали.
Сложившаяся ситуация становилась испытанием для моей надежды, но я не сдавалась. Узнала, что он с супругой приедет на центральный телеканал для интервью. Пыталась пробиться на шоу зрителем. Продавала свои драгоценности для взяток ради этого. И вот меня откровенно кинули на деньги, потому что полученный пропуск оказался недействительным. Охрана грубо рассмеялась мне в лицо, не понимая, что растаптывает мою хрупкую надежду.
Я попробовала их подкупить, но меня выпроводили на улицу. Толкнули. Не удержав равновесия, упала на асфальт и разодрала коленку. Однако даже кровоточащая рана не волновала меня. Слезы от безысходности застили глаза. Я доковыляла до ближайшей лавочки, чтобы опуститься на нее и принять очередное поражение.
— Вам плохо? — раздался со стороны выразительный голос с приятной интонацией.
Я подняла голову и посмотрела на милую шатенку. Строгий костюм синего цвета, волосы собраны в пучок, аккуратные туфли-лодочки. Одна из работниц телекомпании, решила я.
— Принести воды? Или вызывать скорую?
Отрицательно махнула головой, поморщилась от резкого выстрела в висок, ожидая, что после этого девушка не послушается меня и побежит набирать заветные цифры. Все же она удивила меня своей спокойной улыбкой:
— Хорошо. Обойдемся без скорой. Сама не особо люблю врачей, но это естественная реакция человека на представителей этой профессии. Никогда не болеешь, а как только связываешься с врачами, то непременно какая-то болячка и найдется.
Она так быстро определила степень моего отвращения к упоминанию всего, что относится к медицине. Удивительно. На бессознательном уровне «просканировав» ее, определила для себя, что она комфортный, очень комфортный собеседник.
Девушка присела возле меня. Еще одна вещь, что расположила к ней — она не задумалась о том, что будет выглядеть глупо или что может испачкать свой стопроцентно дорогущий костюм. Ее это ни капли не волновало. В глазах светилось откровенное беспокойство за меня, и это заставило меня хлюпнуть носом.
Все мои подруги выразили притворное сожаление по поводу моей болезни и понемногу перестали со мной общаться, словно рак — это заразно. Однако одно только упоминание об этом заставляло их содрогаться. Звонки стали реже. Встречи чаще проходили без меня. Я узнавала о них случайно. Могла наткнуться в кафе, или одна из так называемых подруг проговаривалась.
Неважно. Меня они тоже не заботили. Я отпустила их легко. Поселившаяся в душе горечь не в счет. У меня была цель — выжить. И если выбранный путь окажется верным, то людские связи все равно оборвутся.
Однако сейчас, от проявленного участия со стороны совершенно постореннего человека мне захотелось заплакать. Я не позволяла себе этой слабости с того самого дня, и вдруг в уголках глаз стали собираться слезы.
— Прости, я…
— Лемони Сникет говорил: «Если хорошо и долго поплакать, почувствуешь себя лучше, даже если ситуация ничуть не изменилась».
— Это тот, кто написал цикл книг «Тридцать три несчастья»?
— Да, — девушка улыбнулась. — Читала?
— Смотрела фильм, — покаялась, но все же решила показать, что я не полная бездарность и блеснула своими знаниями: — А Чарльз Дарвин считал, что выработка слезы — это лишь бесполезный побочный эффект работы мышц, расположенных вокруг глаза.
— С Дарвином не поспоришь, — с насмешкой бросила она, и неожиданно я рассмеялась, утирая остатки все-таки непролитых слез.
— Особенно с его теориями эволюции.
— Вот бы он удивился существованию оборотней, — подбросила шутку девушка. — Тебя тоже привлекают они, как и остальных, поэтому хотела попасть на телеканал?
— Привлекают не то слово, которым бы я описала свое стремление, — тяжело вздохнула. — Честно признаться, до недавнего времени они меня пугали и я желала держаться от них как можно дальше.
Мне было так легко с ней говорить. Захотелось выплеснуть все, что я прятала в себе. Правду говорят, что незнакомцам легче открыться. Наверное, по этому принципу популярны психологи. Я даже задумалась, что, возможно, и мне стоит посетить представителя этой профессии, но одернула себя. У меня просто нет на это времени. Буквально нет.
— И что изменилось?
— То, что только оборотень сможет исцелить меня, — обреченно призналась.
Девушка замолчала, пристально меня рассматривая. Думает, что я вру или приукрашиваю? Предполагаю, что на моем лице было все написано яснее некуда. Ее взгляд заострился, а затем она неожиданно представилась:
— Кстати, меня зовут Линнет.
Глава 2
— Кто? — ошарашенно переспросила.
— Линнет, но можно просто Линн.
Судьба смилостивилась или так специфически смеялась надо мной, ведь я встретила не просто отзывчивую девушку, а супругу альфы стаи Южных холмов. Я не узнала ее, так как Линнет редко мелькала на экранах, предпочитая вести свою деятельность в тени. Однако мне довелось слышать о ней, когда собирала информацию о стаях.
Вторая насмешка — это то, что она оказалась психологом, поэтому и смогла распознать в моих глазах отчаяние.
— А ты?
— Агния Лалустен.
— Приятно познакомиться. — Линнет с улыбкой подала мне руку, а я неуверенно пожала ее в ответ.
— По твоему виду скажу, что ты не фанатичка и не
